Я научу тебя любить (СИ) - Акулова Мария

Непрерывно мотала из стороны в сторону, как бы давая понять: слушать она не хочет. Ничего не хочет.

Только метаться по дому, как раненный зверь. Шарить взглядом по пространству. Что-то пытаться понять для себя, очевидно…

Потом же… Она резко остановилась посреди кухни. Подняла взгляд на Корнея. И у него почему-то дыхание сперло. Сначала от того, какими глазами смотрела. Потом от того, что сказала…

— Сколько я тебе стоила?

— Аня… — Корней обратился предупреждающим тоном, ясно давая понять, что разговор в подобном ключе развивать не планирует. Но Ане было уже все равно.

— Сколько. Ты. Заплатил. Ей? Почём она меня продала? — слезы жгли зеленые глаза, но голос звучал твердо. Не отвела взгляд, когда Корней смотрел — тяжело, явно сдерживаясь от того, чтобы рубануть.

— Успокойся, Аня. Пожалуйста. — Но на то он и взрослый, хладнокровный, продуманный. Если надо — сдерживается. Говорит спокойно, хоть и отрывисто. В отличие от нее — взбалмошной двадцатилетней мечтательницы. Хотя уже бывшей. Мечты кончились. Как и чудеса.

— Я спокойна. Просто хочу знать, сколько… — Аня не унималась. Смотрела в глаза, давила. Сама думала, что напористостью, а по факту беззащитностью, которой была сейчас пронизана.

— Десять тысяч. Евро.

Корней произнес, сощурился. Аня же застыла на секунду, потом опустила взгляд, следом — голову. Думала, наверное, что так он не заметит, что по щеке скатилась слеза. Потом же потянулась сначала к одному плечу — стянула бретельку, потом ко второму, на миг поежилась, а потом расправила плечи, снова вскинула взгляд. Полный желания сделать еще хуже — то ли себе, то ли ему.

— Аня… — С уст Корнея слетело последнее предупреждение, но у Ани тормоза уже отказали — не помогло бы.

— Купил? Пользуйся.

Сарафан соскользнул к ногам.

Корней долго смотрел на него — ткань обручем у ее ног. Далеко не сразу начал поднимать взгляд. По щиколоткам, коленкам, бедрам, сжатым в кулаки рукам, плоскому животу, ребрам, яростно вздымающейся груди, трогательно выступающим ключицам, подбородку, плотно сжатым губам, то и дело расширяющимся ноздрям до глаз…

Стеклянных. Пустых. Злых. Не Аниных будто. Не его Ани точно.

И смотреть в них невыносимо. Поэтому он отвернулся. Приблизился к стене, вжался в нее кулаком. В него — лбом. Снова молчал. Дышал, слыша, как сам же сглатывает. Знал, что она так и стоит. Голая. Ждет чего-то. А он…

— Сука какая…

Оттолкнулся. Долбанул так, что по квартире пошла цепная волна звуков. Развернулся. Окинул Аню взглядом. Понял, что подходить по-прежнему не надо. Хуже сделает.

— Оденься, пожалуйста. Холодно. И дай мне пять минут. Потом поговорим.

Видел, что она оседает вслед за тканью, вновь пряча лицо в ладонях. Хотел бы оказаться рядом, но сейчас нельзя. Им надо немного успокоиться. Поэтому вышел из квартиры, вцепился пальцами в волосы, оттягивая с такой силой, будто скальп себе хочет снять, остановился у стены, упершись в нее руками, опустил голову, сначала глядя на напольную плитку, потом закрывая глаза. Перед которыми — белые пятна ярости.

Потому что все не должно было случиться так.

Глава 36

Корней вернулся в квартиру, услышав из-за приоткрытой двери слишком странные звуки. Прошел на кухню, остановился, глядя…

На Аню, которая зачем-то гремит посудой. Достает форму, масло, капает, начинает растирать пальцами.

Спокойная. Сосредоточенная. Одетая. Бледная, по-прежнему подрагивающая.

— Ань… — скривившаяся, когда окликнул. Не глянувшая даже… — Что ты делаешь? — ответившая на вопрос передергиванием плеч. Пошла к холодильнику, достала контейнер с чем-то… Кажется, замаринованным мясом… Поставила рядом с формой… — Аня, пожалуйста… Давай поговорим…

Корней следил, чувствуя себя клиническим идиотом, как она открывает контейнер, достает, раскладывает… Никак не реагирует на обращение. Слишком занята, вероятно…

Только бросает быстрый предостерегающий взгляд, когда он пытается сделать шаг ближе. Дожидается, пока остановится… Двигается сама и двигает все свои вещи в сторону. Так, чтобы дистанция между ними не сократилась… Продолжает…

Замкнулась.

— Отложи на пару минут. Я хочу, чтобы ты меня послушала…

— Тебе на работу надо. У тебя встречи.

Сказала, бросая короткий взгляд прямо в глаза. И снова в ее — стекло. Скользкое. Не пробиться. А попытаешься… Изуродуешь ее осколками. Не себя даже.

— Я не поеду никуда, пока мы не поговорим. Пожалуйста.

Выслушала, усмехнулась, опустила взгляд снова… Выложила оставшиеся куски, отправила контейнер в посудомоечную, помыла руки. Потянула полотенца, снова повернулась к Корнею…

— О чем говорить, Корней? Я успокоилась. Я стабильная.

Сказала как-то горько, он почувствовал укол… Посмотрел, сузив глаза… Снова попытался сделать шаг к ней, Аня снова отступила.

— Откуда ты узнала о встрече? — спросил, улавливая короткий всплеск боли в ее взгляде, а потом снова стекло.

— Почувствовала. — Услышал, как врет, глядя в глаза. Будто даже удовольствие испытывая из-за того, что он кривится. Впрочем, он же тоже соврал… Чего ожидал?

— Ответь, Аня…

— Я не хочу это обсуждать. Я узнала все, что мне нужно было. Достаточно. Тема закрыта.

Выбросила полотенца в корзину. Снова повернулась к форме. Отправила в духовой шкаф…

Собиралась обойти стол с безопасной стороны, развернулась к Корнею спиной… И это было ее ошибкой. Или просто его поводом психануть. Но он не сдержался.

У Ани тут же участилось дыхание и из горла вырвалась череда полувздохов-полувсхлипов, моментально рушащих флер напускного спокойствия, когда мужские руки перехватили ее поперек талии.

Сначала Корней вжался грудью в спину, заставил сделать несколько шагов, развернул, придерживая уже за плечи, вдавливая их в фасадную дверь встроенного холодильника.

Аня в панике опустила взгляд, хватая ртом воздух, глядя со страхом на его руки…

— Пусти… Пожалуйста…

Шепнула, даже не пытаясь скрыть тот самый страх еще и в голосе… Постаралась в грудь упереться, отвернуть лицо, закусывая губу…

— Давай поговорим, Ань. Я очень тебя прошу.

— Ты не просишь. Ты пытаешься заставить. Я не хочу говорить. Не буду. Отпусти меня, пожалуйста. Если… Если это предполагается…

Задрожала, когда Корней выругался, отвернулась еще сильней, зажмурилась. Будто удара ждала. От него. Хотя по сути получила же уже. Удар.

— Тебя никто не покупал, Аня. Я тебя не покупал. Ты слышишь меня?

Кивнула. Только вряд ли, соглашаясь. Просто, чтобы отпустил.

— Тебе нельзя было с ней встречаться. Она слишком…

— Ничего не говори. Пожалуйста. Просто отпусти…

Корней выдохнул, уткнулся лбом в дверцу шкафа, закрыл глаза… Понимал, что надо послушаться, но пальцы будто судорога сковала. Не разжать…

— Ань… — обратился тихо, почувствовал, что даже это ее корежит. Она вздрагивает.

— Отпусти меня, Корней. Езжай на работу. Я ничего не сделаю. Я успокоилась. Я все поняла. Я услышала то, что должна была. Не покупал — значит, не покупал. Извини, что не взяла трубку. Что выдернула. Все нормально. Тебе надо…

— Что ты поняла? Где ты успокоилась? Ответь на мой вопрос: откуда ты узнала, что я встречался с Анфисой? Кто тебе сказал? Она тебе звонила? Вы встречались?

— С ней встречался ты. Мне… Не понадобилось.

Аня ответила только на последний вопрос. Нашла в себе силы, чтобы отцепить пальцы Корнея. Отошла к окну, снова обняла себя руками, как немного раньше, когда металась…

И снова ведь можно подойти. В охапку сгрести. Но толку? Никакого…

— Она взяла деньги, Ань… — Корней сказал негромко, Аня напряглась. Молчала сначала, потом бросила взгляд через плечо на него. Снова стеклянный. Абсолютно пустой.

— Которые ты ей дал. У сделки всегда две стороны.

Повторила слова собственной матери, на сей раз отозвавшиеся в сердце Корнея ощутимым уколом боли и тревоги. Он снова прищурился…