Пограничник (том 2) - Сергей Анатольевич Кусков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Первый вопрос. Почему Картагеника… — Снова покровительственно улыбнулся. — Для начала хочу, чтобы все знали. Мои тёрки с герцогом — это МОИ тёрки с вашим ГЕРЦОГОМ. Ко всем его подданным я отношусь равномерно, как к любым гражданам нашего доблестного королевства. Если вассалы герцога за него «вписываются» — они становятся моими врагами. Но если нет — то даже его вассалов я не считаю врагами. Ваш герцог — мудак, но это не значит, что вы несёте за этого маразматика ответственность.
Шепотки среди купцов, обсуждения, особенно среди гильдейских Картагеники. Тут так не принято. Все подданные отвечают за косяки сеньора, мир жил этим правилом. И даже то, что сама Картагена — коммуна, вассал короля, значит не сильно много. Мир маленький, и без герцога и его армии они никто на самом деле. Купцы тут богатые, у них все деньги мира, но они же и бесправные, и опираются на мечи «братков»-феодалов, их беизнес «крышующих». А то главный феодал в их регионе, без которого «не пукнешь»?
Правильно. Города отстаивают независимость, и побеждают, но де-факто они не могут жить иначе, чем в симбиозе с феодалом. Коммуна это скорее автономия внутри региона, а не противопоставление ему.
— Сеньоры, скажите, — продолжил я, — какова самая главная проблема ВСЕХ купцов нашего мира на данный момент? Проблема ведения любого бизнеса в принципе?
Вопрос заставил присутствующих (кроме отроков охраны и Белки) «зависнуть». Первой очнулась, и задала встречный вопрос её светлость:
— Рикардо, только не говори, что ты можешь ответить на данный вопрос. На него нет ответа. Точнее, на него тысяча ответов — у каждого свой.
Её глаза смеялись. Она подначивала, бросала вызов. С целью… Прояснить для себя, почерпнуть знания попаданца? Или издевалась? Да нет, однозначно сейчас играет «Штирлиц»!
— Ответов на него тысяча, — не стал спорить я, — но правильный — всего один.
— Самомнение у тебя, партнёр, зашкаливает, — кашлянул в кулак Никодим. И тоже не зло, «с приколом».
— Есть такое. — Сложно не согласиться с истиной. — Но я, в отличие от других, аргументирую. И предоставляю каждому из вас решить, прав ли я и верна ли моя точка зрения. — Снова поднял голову на реку, осмотрел гладь воды. Да, этот мир входит в кризис, в пике. И в отличие от нашего кризиса Средневековья, тут люди просто так из него не выйдут. Их уничтожат нелюди. Кого-то раньше, кого-то позже. И даже больше — наиболее развитые регионы мира первыми погибнут, так как наименее развитые, в частности, постоянно развивающиеся Дикие Земли, по которым гуляет мой земеля Мастер, за счёт экспансии просуществуют значительно дольше. Но без развитых регионов они не выстоят. А значит, мне придётся быть вестником, спасителем мира. А значит, некоторые знания не нужно скрывать. Да, они дают мне преимущества, и попади я в мир с одними людьми, помогли бы стать самым крутым и богатым… Но сейчас передо мной другая задача. Всеобщее выживание.
— Скажите, сеньоры, что вам мешает стать более богатыми, расширить бизнес? — начал я лекцию, которая, надеялся, добавит сторонников в мой лагерь. Искренних сторонников среди купечества, готовых за меня в огонь и воду ДОБРОВОЛЬНО. Нельзя выжить без крутых союзников, а купить лояльность могущественнейших «денежных мешков» королевства иначе мне просто нечем. — Хотите отвечу, — продолжил, ибо все понимали, это был риторический вопрос. — У вас полно денег! Вы легко поставите прямо завтра кучу новых мастерских, расширяя бизнес. У вас есть готовые для этого кадры в лице опытных, но вечных подмастерьев. Вот только произведя продукцию, вам окажется некуда её деть. Просто потому, что нет людей, способных её купить.
— Все рынки поделены! — закричал я, расставив руки. — У каждого города, у каждого графства и герцогства есть свои гильдии, производящие нужное количество мебели, тканей, гвоздей и молотков, башмаков и мечей. Ты в своей Картагене можешь производить лучшие верёвки на свете, но если сунешься с ними в Овьедо — тебя попросят, потому, что там своя гильдия канатчиков. А излишки и недостатки покупаются и продаются на ярмарках, закрывая дыры в незапланированном спросе. Так, сеньоры?
Молчание.
— Граф Мурсия ухватился за моё предложение БАРТЕРОМ меняться, зерно на лес, уголь и руду, только потому, что, блин, а кому ещё он сможет их продать в таком количестве? Да никому! У всех есть свой лес, свой уголь, а руду все покупают по устоявшимся десятилетиями контрактам. А тут я предлагаю СБЫТ! Которого нет в планах! Ему и всем его соседям! По божеской цене, да ещё без использования серебра! Зерно не серебро, но зима покажет, что лучше. Серебро, в отличие от хлеба, нельзя есть.
Смешки — верная истина. Тут люди, в отличие от России моего мира, знают, что такое массовый голод.
— Никто из вас! — закричал я, ощущая в голосе ярость — огненное безумие во мне проснулось, благо, сдержался и не полыхнул, только добавилось в голос энергии. — Никто из вас не сможет ни хрена ничего продать, сеньоры, сверх запланированного! Всё, что вы можете, это потеснить кого-то, «отжав» его долю, договорившись с тамошними владетелями! Что, не так говорю? И в этой ситуации плевать, сколько у вас денег. Вы можете купаться в них, но развить бизнес вам это не поможет.
Вот это и есть главная проблема нашего государства. Нашего мира! — поправился я. — Ибо никто и нигде не может того же. Лишь на далёком Диком Западе, где идёт освоение новых земель, есть перспективы роста тамошних гильдий, но вас, сеньоры, никто туда не пустит. Мы просто достигли пика! Пика возможностей текущей ФОРМЫ ХОЗЯЙСТВОВАНИЯ!
— Ты хочешь сказать, есть другие формы хозяйствования? — снова подначила Катрин, и я понял, она хоть и Штирлиц, но играет на моей стороне роль «плохого полицейского». Ибо ей это выгодно.
— Разумеется. Вся наша проблема… — Подумал и поправился. — Вся ВАША проблема в том, что вы, сеньоры,
