Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев

– Почему нет?

Она согласилась. Пустились в обратный путь, к большому неудовольствию вороного.

Ратибор вправду устроил роскошный пир во дворце по случаю завтрашнего отбытия Святослава с его ватагой. Дворец гудел, как пчелиный улей. Пришла вся местная знать. Пирующие расположились на всех этажах дворца, почти во всех комнатах. В большой гриднице, где сидели князь, Ратибор, Калокир и сотники с тысяцкими, царило особенное веселье. Но все вмиг стихли, когда Рагдай ввёл за руку Свету.

– Рагдай женился! – обрадовался Лидул, взяв кубок с вином.

– Опять? – спросил Святослав. Гийом же предостерёг Рагдая:

– Худо тебе придётся, когда все девки, которых ты взбаламутил, возьмут да и сговорятся против тебя!

– Не так это будет пакостно и обидно, как ваш против меня сговор, – вздохнул Рагдай. Он не понимал, зачем нужно сейчас ему говорить всё это. Но Света не придала значения издевательствам. Она залпом выпила чарку мёда, которую перед ней поставили, и взялась за жареного цыплёнка. Все воины – даже те, что были с более миловидными, чем она, подругами, почему-то не отрывали от неё глаз. Злопамятный Ратибор, Гийом и Лидул подшучивали над ней. Она отвечала так остроумно, что даже князь, совсем не любивший слушать за столом женщин, отдал ей должное. Лишь один Калокир ни разу не улыбнулся. Он был не в духе, ибо давно не курил и не оставался вдвоём с безмолвием ночи. Порядочно захмелев, Света с силой двинула под столом ногой Рагдаеву ногу и прошептала, глядя на Святослава:

– Ты говорил, у тебя здесь комната есть?

Рагдай молча встал. Света тоже встала, качаясь. Сидевшие за столом притихли. Чувствуя, что краснеет, Рагдай схватил Свету за руку и поспешно вывел её за двери.

– Скоро ли ты приедешь? – спросила она его уже поздней ночью, когда они шли по улице к её терему.

– Через неделю, – пообещал Рагдай. Они сговорились встретиться у того же самого кабака. Целуя его около ворот, она жарко вымолвила:

– Ты – чудо! Ты слаще мёда! Ты самый лучший!

Поутру князь и его дружина, сев на коней, поскакали в Киев. Путь по степным сугробам занял полтора дня, с ночёвкой на хуторе в двадцати верстах от Днепра. Мороз стоял лютый. Он сковал Днепр полуаршинным льдом, но всадники всё же прошли пешком от одного берега до другого, ведя коней под уздцы. Достигнув правого берега, Святослав вскочил на коня и во весь опор помчался к Роксане. Все остальные отправились во дворец, согреваться мёдом из погребов великого князя.

Последний застал Роксану за ужином. Она ела вместе с Лешком и тремя торговцами, привозившими ей амбру, мускус, душистый перец и прочие благовония. При появлении Святослава все поднялись. Купцы, бормоча приветствия и отвешивая поклоны, быстренько выпятились за дверь, Лешко покраснел, а Роксана с визгом бросилась обнимать вошедшего. Отвечая на её ласки, князь обратился к Лешку с вопросом:

– Всё ли благополучно?

– Да, Святослав, – ответил дружинник и поспешил удалиться вслед за купцами. Роксана на миг застыла, уткнувшись лбом в плечо князя. Тот отстранил её от себя.

– Что здесь происходит?

– Не понимаю тебя…

Долго он смотрел ей в глаза, которые выражали лишь удивление, а потом сказал:

– При виде меня все сразу уходят. Что это значит?

– Наверное, все боятся попасть под твою горячую руку, когда я буду глаза тебе выцарапывать!

– Что такое? – не понял князь.

– Ничего. До Киева дошли слухи, что ты нашёл мне замену.

Долгим было молчание. Потом князь очень осторожно спросил:

– Замену? Какую ещё замену?

– Этого я не знаю. Я только слышала, что в Чернигове ты гулял с какой-то девахой.

– А, всё понятно! Кто-то меня заметил около кабака, где я, Иоанн, Ратибор, Гийом и Рагдай болтали с двумя девчонками. Но Рагдай потом с одной из них спутался, а не я!

– Рагдай? – напряглась Роксана, – кто он такой? А, да, да! Рагдай! Тот самый холоп с глазами убийцы, который обнажил меч, чтобы зарубить тебя и меня? О, великий князь! Мы с тобою из-за него уже в третий раз едва не поссорились! Он – твоё и моё проклятье! Да избавься же от него, Святослав! Избавься!

– Умолкни, дура.

Сказав так, князь сел за стол. Он был весьма голоден. Ел он долго. Роксана молча стояла возле него, не сводя глаз с пола. Насытившись и напившись, Святослав встал и, даже не поглядев на свою возлюбленную, направился в её спальню. Роксана быстро последовала за ним. К пирующим во дворце они присоединились только под утро.

Глава тридцать вторая

На другой день в Киев пришли обозы с кривичской и древлянской данью. Князь осмотрел её, сдержанно похвалил тиунов, которые собирали оброки, и перепоручил обозы приказчикам. Те выгрузили из них вяленую рыбу и солонину, а мёд, пеньку, пушнину и воск повезли в далёкие страны, чтоб обменять на золото. Каждый год вся дань, которую доставляли в Киев, так и распределялась: съестное шло в погреба великого князя, а остальное всё – на продажу. Весной приказчики привозили князю вырученные деньги.

Через три дня после возвращения Святослав устроил охоту на кабанов в окрестностях Вышгорода. Из всех его приближённых только Рагдай не принял участия в этом деле. Он ускакал в Чернигов. Его отъезд уладил со Святославом, конечно же, Калокир. Скакать предстояло Рагдаю без малого полтораста вёрст. Он чуть не загнал коня в занесённой снегом степи, боясь опоздать на встречу со Светой. И успел вовремя. Но она уж его ждала возле кабака, давая понять всем видом, что страшно злится. Спрыгнув с коня, он с помощью поцелуев быстро придал ей более благодушный вид. Она позвала его отобедать у неё дома. Он согласился, решив – а почему нет?

Родители Светы и её брат, добродушный увалень, встретили его так, будто он был их самым крупным заимодавцем, и усадили за стол, накрытый по-царски. За столом были также и гости – целый десяток черниговских толстосумов с жёнами. Рагдай понял, что отец Светы решил похвастаться её выбором. Приглашённые торгаши и даже их жёны вели себя очень тихо, так как почти ничего не пили из опасения сболтнуть лишнее о своих делах в присутствии княжеского дружинника. Высота и убранство терема, число слуг, суетливо бегавших по нему, обилие на столе золотой посуды указывали на то, что Света не привирала, хвалясь богатством отца, что он в самом деле деньги гребёт немалой лопатой. Рагдай сидел за столом между Светой и её братом. Пил он вино, а ел осетринку, фазаньи крылышки с чесноком, солёные грузди и пироги с различной начинкой. Купец с купчихой, сидя напротив, поглядывали на тех, кого пригласили, да пели песни медовые про свою любимую дочь – мол, золото девка, умница да послушница! А когда Рагдай