Ф.М.Достоевский. Новые материалы и исследования - Г. Коган

Четверг 12 <декабря>/30 <ноября>. Ходили на почту, думали получить деньги, а ничего нет, это меня ужасно как огорчило. Он вечером был со мной очень ласков, называл меня милочкой и сказал, что очень меня любит и будет любить.

Пятница 13/1 <декабря>. Опять ничего на почте нет <…>

Суббота 14/2 <декабря> <…> на почте опять ничего нет. Я просто с ума схожу, не знаем, что и делать; Федя весь день ходил и думал.

Воскресенье 15/3 <декабря>. Сегодня с Федей опять был припадок в 10 минут 8-го <…> Сказали нам решительно, чтобы мы искали себе квартиру. Мы уж несколько раз отправлялись искать себе квартиру, но поиски наши оканчивались обыкновенно полным неуспехом. Так, меня, как беременную, почти нигде не пускали, отказывались, говоря, что тут очень много хлопот, непременно хотели отдать нам квартиру вместе с пансионом, но мы того уж решительно не желаем. Потом, когда мы уже прожили несколько месяцев, те самые квартиры, что мы смотрели, все еще оставались пустыми, да, вероятно, пробудут пустыми еще несколько месяцев.

Понедельник 16/4 <декабря>. Ходила закладывать 2 шелковых платья у Crimsel, получив деньги, сказала, что будто бы это прислала мне мама; ужасно не хотелось идти закладывать, да делать было нечего, а уж как не хотелось. Ходили опять отыскивать квартиру, нашли себе на улице Montblanc во 2-м этаже у M-me Josslin; квартира нам очень понравилась, состоит из 2-х комнат: маленькая спальня и большая комната, с кроватями и мягкой мебелью, и хозяйка нам показалась с первого взгляда очень милой и простой, хотя потом мы и поняли, что это была за женщина. Спросила с нас 100 франков в месяц, но потом отдала за 86, мы обещали дать ей знать в среду, возьмем ли мы или нет.

Вторник 17/5 <декабря>. Сегодня мы уж положительно не надеялись получить деньги, так как обыкновенно получаем их по четвергам, и я отправилась в библиотеку, чтобы взять "Jil Bias"; конечно, я тихонько пошла на почту и уж, разумеется, никак не ожидала денег. Но я даже и не удивилась и не обрадовалась, когда узнала, что деньги пришли; Федя мне просто не поверил, когда я ему принесла записку для подписи; он подписался, и я отнесла на почту и получила конверт; Федя тотчас оделся, и мы пошли получать деньги; всего 680 франков, но взяли 10 франков за промен. Потом пошли покупать муфту, здесь спрашивали с нас 30 и 35, так что мы даже думали и не покупать, но потом купили маленькую серую барашковую за 25 франков и даже толковали, что, может быть, она пригодится и Сонечке или Мишеньке. Потом купили фруктов, изюму, груш и наконец, раков, которых баба принесла нам с рынка. Старухи, услышав, что мы собираемся есть раки, просто пришли в ужас. Вечером пришел Федя, принес пирог сладкий и мне 1/4 фунта засахаренных фруктов, просто у нас пошел пир горой. Старухам отдали деньги и прибавили 10 франков за службу. Я ходила выкупить у Crimsel мои платья и, к моему удивлению, он взял всего только 2 франка процентов, тогда как я думала, что он возьмет франков 7 или 8. Федя хотел мне купить кофту и юбку, но я отказалась, и было очень глупо. Вечер прошел очень весело и в расчетах, куда нам девать деньги. Купили ему кашне и мне небольшой шерстяной платок.

Среда 18/6 <декабря>. Ходили выкупить кольца и шаль, взяли процентов 3.75 и потом отправились купить маме подарок, такую шаль, на которую я уж давно мечу; за шаль и за платье коричневое в 9 метров я заплатила 55 франков и оставила их у колбасницы. Потом купили очень тонкого полотна на детские рубашечки, на 6 рубашек и купила модель детской рубашки за 2.50 франков. Когда Федя отправился в свою очередь обедать, то я пошла взять от колбасницы мамину шаль и зашла в магазин разных изделий, чтобы купить какой-нибудь подарок для Вани. Народу у них было множество, потому что теперь наступает рождество и здесь обыкновенно делают друг другу подарки. Купила на стену календарь Ване за 6 франков и <две?> колоды карт за 1.80 с; сделался дождик. Я хотела было сегодня отправить, но оказалось, что нельзя, что уж поздно. Я решилась отправить завтра утром <…> Сказали M-me Josslin, что возьмем у нее квартиру <…>

Пятница 20/8 <декабря>. Ходила утром покупать фланель на пеленки и платьице, дали мне модель платьица. Потом стали укладывать сундуки, все уложили. M-me Josslin сама пришла к нам в 2 часа с комиссионером перенести наши вещи. Я тоже ходила на новую квартиру, она нам очень понравилась, такая веселая, большая; хозяйка была с нами очень любезна, отдали ей деньги <…> Пошли с Федей обедать. Мне не хотелось бы, чтобы она видела, как я ем мою poulet, она будет, как Ремонден, говорить, что Федя меня не кормит, когда я ем это только для того, чтобы у меня не было изжоги.

Суббота 21/9 <декабря>. Ходила к бабке дать ей наш адрес, она была очень любезна со мной, сказала, что я вовсе не похожа на будущую мать, называла меня мон анфан, была очень любезна со мной и обещала приходить меня навещать. Федя как-то сказал, что я буду очень хорошая мать, сказал: это, надеюсь, <служит> испытанием, в Петербурге мы, может быть, дурно бы жили, ссорились, я бы тебя ревновал, а тут я тебя всю узнал. Федя довел меня до бабки.

Воскресенье 22/10 <декабря>. Ходила в церковь молиться, а сначала поссорилась с Федей, который меня бранил, зачем я его раньше разбудила. Потом мы помирились. Шила Сонечке платьице. Была у Ремонден, она мне так много дурного наговорила о нашей хозяйке, что просто страх берет! Наполовину, я думаю, неправда. В субботу 21/9 <декабря> были мои именины. Федя еще накануне купил большой сладкий пирог, а утром подарил мне 4 пары перчаток разных цветов, заплатил 10 франков, а между тем у нас очень мало денег. Начал диктовать новый роман, старый брошен. От 23 до 31 числа время прошло очень быстро; вечером диктовали, а утром переписывала, потом много шила разных детских вещей. 31 числа пошла закладывать кольца, оказалось, что у Clere заперто, пришлось идти к Crimsel заложить платье, жена была очень любезна, но муж не очень.

1867 год кончен.

Записи после текста Дневника (обычным письмом)

12 июля 68 Vevey

На ниве мужика Комок земли лежал,

А с фабрики купца Дым к небу возлетал.

Гордяся высотой, Комку Дым похвалялся.

Смиренный же Комок сей злобе удивлялся.

— Не стыдно ли тебе, — Дым говорил Комку, —

На ниве сей служить простому мужику.

Взгляни, как к небу я зигзагом возлетаю

И волю тем себе всечасно добываю.

— Ты легкомыслен, — ответствовал Комок. —

Смиренной доли сей размыслить ты не мог.

Взлетая к небесам, ты мигом исчезаешь,

А я лежу века, о чем, конечно, знаешь.

Плоды рождать тебе для смертных не дано,

А я на ниве сей рождаю и пшено.

Насмешек я твоих отселе не боюсь.

И с чистою душой я скромностью горжусь.

Ключ любви

ее дочери

Она невинна

Талисман, жених

ОнПоклон тебе, Абракадабра,

Пришел я сватать Ключ любви.

В сей омут лезу слишком храбро,

Огонь кипит в моей крови.

ОнаАвось приданого не спросит,

Когда огонь кипит в крови.

А то задаром черти носят

Под видом пламенной любви.

ОнСоветник чином я надворный,

Лишь получил, сейчас женюсь.

ОнаЛюблю таких, как вы, проворных.

ОнПроворен точно, но боюсь.

Одна из девК чему сей страх в делах любви,

Когда огонь кипит в крови.

ОнСей страх, о дева, не напрасен.

ДеваТвоих сомнений смысл ужасен.

ОнВопросом дев я удостоен,

Вопрос сей слишком непристоен.

АбракадабраНе отвечайте, коли так.

Ведь не совсем же вы дурак.

ОнСей комплимент мне очень лестен,

Я остроумием известен.

Одна из девЗачем пришел к нам сей осел?

Он (с остроумием)Осел жениться б не пришел.

Но к делу: кто из них невинна

И кто из них Любови ключ,

Скажи скорее и не мучь.

ОнаО, батюшка, ты глуп, как гусь.

Невинны обе, в том клянусь.

ОнУвы! Кто клятвам ныне верит?

Какая мать не лицемерит.

Одна из дев, в негодовании показывая на Абракадабру

Не лицемерит мать сия.

Он (с насмешкой)Не потому ли, что твоя?

Доколе с нами сей

ОнаКлянусь еще, что ты болван.

ОнБолван, но не даюсь в обман.

Одна из девДовольно, прочь беги, мерзавец.

Ты скот, осел, христопродавец.

Он с глубоким остроумием

Мог продать,

Осел не продал бы Христа.

ДеваОставь сейчас сии места.

ОнДовольно, дева, дружба дружбой.

Идти на службу

А мне пора тащиться к службе (Уходит.)