Цели и средства - Gamma

— И что – все это подарить магглу, который даже не в состоянии оценить защиту от пожара, угара, покражи и погрома? Роскошный подарок, Северус, но неразумный. И не забывай о завещании, там есть твоя доля.

— Я не хочу жить с этим человеком, – признался Северус.

— Ты совершеннолетний маг, можешь колдовать, – напомнил Лорд. – Ах да, статут. Ограничения на жизнь с магглами… Согласие и неразглашение… Все‑таки это ужасно несправедливо, мальчик мой, правда? Что она умерла, а он жив.

Лорд поднялся, подошел к полке, принялся небрежно перебирать потертые корешки.

— К слову, – добавил он, не оборачиваясь, – необходимой частью обряда является убийство. Любое – яд, проклятие. А ты пока поживешь у моего друга. Не хмурься, я понимаю, жизнь по чужим углам тебя порядком утомила, но это совсем другое дело. Это – что‑то вроде школьного обмена. Он работает в Дурмштранге, так что заодно поучишь языки и немного выйдешь за рамки хогвартской программы.

Лорд вытянул с полки тонкую рукопись, свернул трубочкой и сунул в карман.

— Пойдем, я вас познакомлю.

Седьмая заповедь драконолога. Если дракон смирный и не сдох, жди беды!

…чуть что, орала, что к своим уйдет, что ее там за милую душу примут, а я, мол, нищеброд. Неряха она была и распустеха, чтоб ты знал, я у Рэйчел за двадцать лет первый раз пожрал хоть нормально…

Домики лепились к склонам холмов, как ласточкины гнезда, уходили вверх, к подернутым синим туманом горам, и вниз, в зелень парков. Северус смотрел на самые дальние крыши и пытался представить, каково жить там. Хуже, чем на Астрономической башне.

Дом Игоря был внизу, у реки, и река вовсе не была похожа на речку–вонючку в Нью–Миллз – чистая, быстрая, берега в густой зелени. Жаль, что окно его комнаты смотрело на холм, но там тоже было красиво – белые стены, красные крыши, пряничные домики до самого неба…

Болгария состояла из солнца, пряной еды, вина и розового масла. Еще был Игорь – он сразу велел называть себя по имени, и Северус быстро привык. Игорь был взрослый, старше Малфоя, но смешное пенсне и неважный английский не давали воспринимать его всерьез. Это чуть позже, когда Игорь взялся учить его немецкому, латыни и греческому, Северус устыдился задним числом, но переходить на «вы» и «господин Каркаров» было поздно.

У Игоря был мягкий голос, чуть суетливые манеры и целый шкаф меховых мантий. Неужели зимой здесь так холодно? – удивлялся Северус. – Ты просто не был в Дурмштранге, князюшка, – отмахивался Игорь. – Съездишь – узнаешь. Когда съездишь? Да вот школу закончишь, язык подтянешь – и поедем. Сейчас там все равно каникулы, все разъехались по морям. Ты на море был?»

На море он был. Мама однажды отвезла его на побережье, поправить здоровье. Море было свинцово–серым, шел дождь, Северус заболел на второй день и болел еще неделю после возвращения домой. Отец потом месяц ворчал, что зря ухнули уйму денег.

Игорь увез его в Албену – обжигающий песок, теплые волны, толпы магглов и солнце, солнце, солнце. Северус учился плавать, сгорел и совершенно нечаянно напился обманчиво легким сладким вином. Игорь тащил его в гостиницу, необидно хихикал и поливал плечи на редкость скверным противоожоговым собственного изготовления.

Лето неслось галопом. Северус замечал время только по толстеющей тетради: отдых отдыхом, а ежедневные занятия никто не отменял. Дважды их почтил визитом Темный Лорд, пригубил вина, раскрошил тарталетку, выслушал рассказ об успехах Северуса.

— Я в тебе не ошибся, мой мальчик, – проговорил он, одобрительно листая греческий перевод. – Я очень жду твоего выпуска, поверь, ты мне нужен. Я же не могу все делать сам, мне не обойтись без умного и образованного помощника.

Роскошный банкет потом доедали вдвоем. Игорь грозил вилкой:

— Помощник! Учись, князюшка, а иначе какой с тебя прок?

Северус должен был вернуться в Хогвартс в блеске славы и завоевать Лили, он должен был прийти победителем: загар, самоуверенность, новые знания. Но загар облез шелушащимися пятнами, самоуверенность улетучилась на платформе Кингс–Кросс, а новые знания – кому они были интересны? Мульцибер и Эйвери получили дипломы, новым лидером стал Паркинсон, и Северус оказался не у дел. Таскаться хвостом за одногодками было унизительно, а вербовать собственных прихвостней – это к Поттеру, этого Северус не умел, увольте. Оставалось только учиться – и ждать возвращения туда, где он был нужен.

Но оказалось, те, кому он был нужен, не оставили его на произвол судьбы. Письмо от Мульцибера пришло в начале октября – хвастливое описание его головокружительных успехов в министерстве, хорошеньких секретарш и ужина с какой‑то министерской шишкой. Северус фыркнул и хотел оставить скомканный пергамент рядом с тарелкой, но передумал. Уж слишком пустым было письмо – даже для Мульцибера.

В субботу он напросился подготовить ингредиенты для Слагхорна. Слизень и не подумал удивляться, привык, что перед ним лебезили все желающие получить пропуск в Клуб. Плевал Северус на Клуб с Гриффиндорской башни. Пока сортирующее заклинание рассыпало жучьи глаза по банкам, сварил самую простую проявилку: позаимствуй он ингредиенты для сложной, это заметили бы. Тут же, в кабинете, залил зельем письмо.

Кривые буквы расплылись и выстроились в четкие строки.

«Если ты читаешь это письмо, мой мальчик, то твой приятель проспорил болгарину галеон. Я в тебе не сомневался.

Надеюсь, ты собираешься в Хогсмид в ближайшие выходные и помнишь, где мы виделись в последний раз».

Подписи не было, да и не нужна она была. Северус перечитал драгоценное письмо еще раз и с сожалением сжег на горелке.

Занесенный снегом дом в тупике за «Кабаньей головой». Северус отлично его помнил.

Драко думал, что будет долго блуждать в трущобах: в конце концов, он был здесь всего один раз, и его тянули за руку со скоростью Хогвартс–экспресса. Стрелки–указатели оказались приятным сюрпризом. Впрочем, дом он узнал сразу.

Они договорились со Снейпом на половину шестого: утром в музей с гарантией никто не забредет, а портрета не хватятся.

— Я привык работать всю ночь, – объяснил он Снейпу. – Утром мы выпускаем номер.

Снейп, если что и заподозрил, промолчал.

Часы под потолком – музейная штучка, у Снейпа таких не было – тренькнули. Четверть. Драко осторожно присел на продавленный диванчик.

На этом диванчике он сидел восемь лет назад, в ночь смерти Старика. Снейп втащил его в дом, швырнул на диван, метнулся к камину. Потом вернулся и влил насильно стакан успокоительного. Кислое зелье сводило скулы и одним вкусом уже приводило в чувства. В голове прояснилось, но колотун не отпускал…