Остросюжетный детектив. Выпуск 10 - Эрл Стенли Гарднер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Артур Кашинг был вашим единственным сыном? — спросил Мейсон.
— Да.
— Он был бы вашим единственным наследником?
— Да.
— Вы вдовец?
— Да.
— Вы заинтересованы в исходе этого дела?
— Да.
— Вы наняли всем нам известного адвоката Крестона Ивса, чтобы давать окружному судье советы по данному делу?
— Да! — почти прокричал Декстер Кашинг.
— С целью довести дело до осуждения этой обвиняемой?
— Да.
— Платите ли вы гонорар мистеру Ивсу?
— Да.
— И вы, естественно, очень хотели бы, чтобы обвиняемая была осуждена за убийство.
— Я надеюсь, что ее признают виновной в убийстве и приговорят к казни.
— Вы хотите отомстить за убийство вашего сына?
— Да.
— Насколько я понимаю, вы не хотели бы, чтобы убийца вашего сына остался безнаказанным?
— Я готов потратить все до последнего цента, лишь бы правосудие восторжествовало.
— А если бы обвиняемая была невиновна, то все деньги, которые вы тратите для того, чтобы ее осудили, лишь помогли бы настоящему убийце уйти от наказания. Вы когда-нибудь думали об этом?
— Мистер Мейсон, занимайтесь своим делом, а я займусь своим.
— Вы думали об этом? — вновь спросил Мейсон.
— Не думал и не собираюсь. Она виновна.
— И, исходя из этого предположения, вы прилагаете все усилия, чтобы ее осудили?
— Погодите, вы не слышали обо всех уликах, — произнес Кашинг мрачно.
— Спасибо, я послушаю. Надеюсь, вы тоже. Благодарю вас, мистер Кашинг, у меня все.
Кашинг сошел со свидетельского места.
— Да, кстати, — сказал Мейсон, будто вспомнив что-то в последний момент, — на этот вопрос вы можете ответить оттуда, где вы стоите, мистер Кашинг. Вы когда-нибудь знали мисс Мэрион Китс?
— Нет.
— Ваш сын никогда о ней не говорил?
— Нет.
— Благодарю вас, — произнес Мейсон, скрывая за своей улыбкой удар, полученный от ответа Кашинга. — У меня все. Спасибо.
— Вызывается Нора Флеминг, — объявил окружной судья.
Нора Флеминг оказалась привлекательной, хорошо сложенной блондинкой. Она служила у Артура Кашинга горничной. Она явно неохотно давала показания, опустив свои большие голубые глаза, говорила так тихо, что ее трудно было понять.
Ее рассказ складывался мало-помалу.
Артур Кашинг сказал, что ожидает гостей к ужину вечером второго числа. Она приготовила ужин, и «гости» прибыли в лице Карлотты Эдриан, одной из обвиняемых по делу. Карлотта приехала одна на автомобиле. Свидетельница подала ужин Кашингу и Карлотте Эдриан. Они ужинали вдвоем, причем Кашинг в своем кресле на колесах.
Окружной судья драматическим жестом достал порванный предмет одежды:
— Вы когда-нибудь видели это?
— Да, сэр.
— Что это?
— Это блузка, которая была на Карлотте Эдриан в тот вечер.
— Пожалуйста, возьмите блузку и внимательно ее осмотрите. Есть в ней какое-либо различие по сравнению с тем вечером?
— Да, сэр.
— Какое?
— Оторван лоскут на груди.
— И его не было тогда?
— Конечно, нет.
— Когда вы ушли в тот вечер?
— Кажется, после десяти. Я все приготовила и спросила мистера Кашинга, не нужно ли что-нибудь еще. Он ответил, что нет, и я сказала, что приду утром в половине девятого приготовить ему завтрак. Когда я уходила, они смотрели цветной фильм.
— В котором часу он обычно завтракал?
— Около девяти.
Мейсон задумчиво посмотрел на нее: «Мисс Флеминг или миссис Флеминг?»
— Миссис Флеминг.
— Вы замужем?
— Не сейчас.
— Вдова?
— Разведена.
— Вы давно здесь живете?
— Два месяца.
— Вы давно знали Артура Кашинга?
— Шесть месяцев.
— Вы работали у него до приезда сюда?
— Нет. Его отец нанял меня, когда я приехала.
Было видно, что Хейл собирается выдвинуть возражение в отношении последующих вопросов, но Мейсон застал обвинителя врасплох, неожиданно