Дивизия имени Дзержинского - Самуил Штутман

16 февраля утром командиры групп спецназа вылетели на рекогносцировку района предстоящих действий. На старых картах, которые они имели в своем арсенале, значилось, что штурмовать придется лишь три одиноко стоящих дома. На самом деле все оказалось гораздо сложнее. Подлетев на недоступное для чеченских зениток расстояние на вертолетах, они увидели большой, хорошо укрепленный поселок, изрытый окопами и ходами сообщения. Первая линия домов была превращена в цепь настоящих дотов. Интенсивность радиообмена между полевыми командирами дудаевцев и большое количество позывных подтверждали информацию о сосредоточении в поселке крупных сил боевиков. Все это позволяло сделать вывод о том, что предстоящий штурм по сопротивлению противника мало чем будет отличаться от первомайского. Но «витязи» были уже стреляными воробьями. На испуг их не возьмешь.

Идти в бой с ними должны были батальон десантно-штурмовой бригады и оперативный полк на БМП новочеркасской дивизии.

18 февраля утром готовились к бою. Солдаты подгоняли снаряжение, наводчики-операторы проверяли пулеметы на бэтээрах, пополняли боекомплект. Через пару часов общей колонной двинулись на Новогрозненский.

Навстречу военным то и дело попадались автобусы с местными жителями, покидавшими родное село. Верная примета: встретил беженцев – готовься к бою. Так оно и вышло. Уже на подъезде к селу боевики встретили колонну шквальным огнем. Огонь был настолько плотный, что головы не поднять. По спецназу стреляли не только со стороны поселка, но и с поля, что простиралось за спинами бойцов.

Взять поселок с ходу не удалось. И «витязи», и десантники отошли к АЭС за поселком. За ночь выработали новую тактику. Понятно было, что дудаевцы так просто из села не уйдут.

Рано утром 19 февраля началась артподготовка. С переносом огня в глубину обороны противника вперед должны были пойти бээмпэшки и подразделения новочеркассцев, ОМОНа и СОБРа. «Витязь» действовал во втором эшелоне. Бой был ожесточенный: горели БМП, гибли солдаты, отступали плохо вооруженные омоновцы. Из села с белыми флагами бежали остававшиеся там до сих пор мирные жители. Обстрел со стороны Новогрозненского усиливался.

Достичь успеха и в этот день не удалось. В районе сосредоточения командиры снова засели за планирование действий уже на следующий день.

Как рассказывают офицеры отряда, участвовавшие в той операции, неожиданно для них подразделения ОМОНа и СОБРа (по количеству людей – примерно 300—400 человек, а это мощная ударная сила), видя безуспешные попытки войти в село и зная о том, что срок их командировки кончился как раз в этот день, наотрез отказались идти в бой. Не подействовали на них ни увещевания спецназовцев, ни слова боевого генерала Шаманова, командовавшего федеральными войсками на этом направлении.

Они отговаривались тем, что не их это задача – село штурмовать. Вот прошерстить селян после атаки, осуществить паспортный контроль – это да, а воевать – задача военных. Скорее всего, они просто были сильно напуганы тем, что один омоновец в предыдущем бою погиб.

В общем, все они, кроме новосибирского СОБРа, уехали. Впрочем, как впоследствии стало известно, командир брянского отряда милиции за бегство с поля боя был снят с должности и, кажется, даже уволен из органов.

На третий день спецоперации «витязям» придали три танка, по одному на каждую группу. На командирском совете после высказанных предложений было принято решение: танки и бронетранспортеры с ходу выйдут на федеральную дорогу и, достигнув Новогрозненского, обработают ближние и дальние дома, стоящие в полосе наступления. После этого боевые группы отряда броском вперед овладеют строениями, находящимися в полосе наступления отряда.

Дальше штурм должен был проходить волнами. Перенос огня танков внутрь, бросок первого эшелона ко второму рубежу и его захват, овладение оставшимися позади него зданиями группами второго эшелона.

В итоге – последовательный переход поселка под контроль войск.

Танкисты свое дело сделали. Спецназовцы тоже закрепились в первых домах, когда гильзы снарядов еще не успели остыть. Десантники шли вровень с «витязями».

Дождавшись темноты и использовав дымы, одоновцы вышли на следующий рубеж, который был выгоднее прежнего, закрепились на нем, организовали боевое охранение и стали ждать рассвета, чтобы двигаться дальше.

Ночью дудаевцы провели разведку боем. Несколько раз открывали беспорядочную стрельбу в надежде на то, что спецназовцы ответят тем же и раскроют тем самым свои огневые средства и позиции. Но дзержинцы проявили хладнокровие, на стрельбу стрельбой не отвечали. Поэтому атаковать их бандиты не решились, опасаясь нарваться на свинцовый град.

С рассветом поступила команда «Вперед». Когда спецназ, преодолевая незначительное сопротивление боевиков, прошел основную часть села, навстречу «витязям» вышли люди с белыми флагами. Бандиты сдались, и инициатива полностью перешла в руки военных. Местные жители, не решившиеся оставить свои дома, когда начался бой, объяснили, что примерно в три – полчетвертого ночи все боевики ушли из села.

Примерно в 17.00 спецназовцы вышли на противоположную окраину поселка, почти сразу за которым начинались горы и зеленка. Там-то и укрылись боевики. По вероятным местам их нахождения отработали вертушки и артиллерия. Техника, десантники и пехота пошли в горы, чтобы добить укрывшихся в лесном массиве дудаевцев.

Так закончился штурм Новогрозненского – последняя операция первой чеченской кампании. Но не последняя в боевой летописи дивизии.

* * *

Был в истории соединения в первую чеченскую кампанию эпизод, не рассказать о котором нельзя. Семеро военнослужащих полка оперативного назначения, попавшие в плен к боевикам, проявив волю, смекалку, храбрость и перестреляв восьмерых охранников, сумели уйти из неволи. О таких примерах за все время боевых действий в Чечне слышать как-то не доводилось...

Ефрейтор Павел Иванов, рядовые Николай Камольский, Александр Холод, Андрей Кошкарев, Александр Скаченко, Ильшат Кабулов и Сергей Шинов попали в плен после четырехчасового боя у села Шуани, когда у них кончились боеприпасы. Вместе с одоновцами на базе Абдул-Кадыра, которая специализировалась на захвате российских солдат с последующим их обменом или продажей, в плену находился военнослужащий бригады оперативного назначения ефрейтор Федор Петелин.

В августе 1996-го начались бои в Грозном. Абдул-Кадыр взял с собой несколько человек и уехал воевать, оставив на базе одиннадцать боевиков.

Ребята стали обдумывать, как бежать. Вариантов было несколько. Можно было уйти ночью, когда пленников охранял один чеченец и обычно брал кого-то из солдат с собой на пост, чтобы вести с ним душеспасительные беседы. Но от этого плана ребята отказались – должно быть очень много удачных совпадений, чтобы его реализовать.

Другой вариант – попробовать завладеть оружием, которое боевики иногда на время обеда оставляли в блиндаже. Но этот вариант тоже был рискованным: боевики никогда не садились за стол все вместе. Поэтому и его забраковали.

В конце концов решили бежать, перебив охранников во время молитвы.

Вечером Ильшат и Федя находились рядом с кухней. Первый чистил картошку и обратил внимание на висящий на дереве ручной пулемет, который один из охранников оставил там, когда вместе с остальными пошел совершать четвертый намаз. Федор по приказанию чеченки поварихи Мадины пошел в погреб, который находился рядом с палаткой боевиков, за чесноком. В нее-то, выбравшись из погребка, Петелин и нырнул. Автомат с патронами лежал на видном месте. Бесшумно передернуть затворную раму, чтобы подготовить оружие к бою, у него не получилось – Мадина стала искать Федора. Пришлось вернуться к столу. Посмотрел на Ильшата, у того нервы на пределе. И Федор пошел ва-банк. Сказав поварихе, что в супе не хватает лука, дружелюбно предложил принести пару луковиц из погреба. Та согласилась.

Федор с замиранием сердца снова пробрался в палатку. Схватил автомат и клацнул затвором. Отступать уже было некуда: выскочив на улицу, он выстрелил в упор длинной очередью. Семеро бандитов упали как подкошенные.

По четверым, которые находились в стороне от убитых Федором, сорвав с ветки пулемет, стал палить Ильшат. Правда, трое чеченцев все-таки скрылись в кустах.

Ребята освободили остальных пленников. Собрав оружие и поснимав с убитых разгрузки, двинулись в путь.

Они шли всю ночь. Несколько раз им казалось, что их преследуют: где-то стреляли из автоматов, наверное, прочесывали «зеленку». Удивительно, но им удалось не напороться ни на чеченские посты и базы, ни на минные поля, ни на селения. Утром одоновцам показалось, что они вышли в знакомое место. Похоже, это было недалеко от Хасавюрта, где выполняла задачи дивизия. Солдаты решили не ждать ночи, а попытаться выйти к своим. В одном из домов села Тухчар, куда они, соблюдая меры предосторожности, зашли, дагестанцы накормили бойцов, предупредили, что чеченцы объявили их в розыск (передавали по телевизору). Показали дорогу, ведущую на российский блокпост.