Украсть право первой ночи - Наталья Александровна Сапункова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Колдун оказался рядом в ту же секунду, он сорвал браслет со своего запястья и надел ей на руку, потом поднял её, обмякшую на руках у испуганной королевы, и отнёс на кровать.
– Всплеск, ваше величество, – пояснил он. – Мне показалось, что её сила осталось запертой, вот же я старый дурак! Простите. Она скоро очнётся, не волнуйтесь. Да-да, всплеск, от волнения. Я ведь снял с неё защитный браслет. Хотя он слишком слабый, а у Минель Раузаг был уверенный четвёртый уровень. Но всё-таки всплеск… неожиданно!
Колдун успокаивал королеву, но сам забеспокоился – всплеск силы в принципе возможен и у слабого новичка, и у опытного колдуна, и для обоих он бывает опасен. Но опытный заранее принимает меры, носит защиту и знает, что делать. Девушка, хоть и обучалась чему-то ребенком, теперь беспомощна. Но он, конечно, принял меры. Минель Раузаг истощилась, но не до крайности. И мастер Гадан, конечно, собирался и дальше заниматься своей интересной подопечной, но его отвлёк помощник, постучав в дверь – значит, дело было серьезное!
Ещё какое серьезное. Старый опытный колдун услышал новость, от которой у него чуть глаза не полезли на лоб. Пришлось уехать, но сначала, конечно, изложить обстоятельства королеве – королева тоже была изумлена.
Когда Мариса пришла в себя, рядом с ней была королева. Ободряюще улыбнулась:
– Ну что, тебе лучше?
– Да, ваше величество, – она села на кровати. – Простите…
Она провела пальцами по лицу, ощутив нежную гладкую кожу. И ресницы. И брови. Значит, это был не сон, что она стала красивой и она – Минель Раузаг. Но… какой сегодня день?!
Она даже не подумала об этом, очнувшись утром в чужой комнате.
Так… сегодня?.. Или завтра?..
– Ваше величество, какой сегодня день?
– Если ты сейчас подумала про Ивина Монтери, то день сегодня тот самый, – сообщила королева.
В её глазах было сочувствие и полное понимание. И это Марису успокоило, подарило надежду.
– Мне надо его увидеть, ваше величество, – попросила она. – Умоляю вас. Мне это необходимо. Я хочу хотя бы просто увидеть! – она как раз подумала о том, что идею отправляться на площадь королева не одобрит в принципе, а теперь, с новой внешностью Марисы, тем более.
Королева невесело рассмеялась.
– Я тоже хотела бы, девочка моя. И не только я. Много кто прямо сейчас мечтает увидеть Ивина Монтери. Надеюсь, никто не пострадает.
– Ваше величество… – остальные слова увязли у Марисы на языке.
Мир для неё сошёл с ума окончательно: сама она стала красавицей и дочерью графа-преступника, а с Ивином что случилось? Что-то ужасное?
Королева села рядом на кровать и взяла девушку за руку.
– Он жив, конечно, не бойся. Все живы. Небольшие разрушения есть. Минель, у него случился всплеск. Как только что у тебя. Видимо, у вас почти одновременно. От волнения. Так получилось.
Марисе сразу вспомнился рассказ сестры Кайлы – у той единственный раз случился всплеск силы, сломавший ей жизнь, и виновником был граф Ингард Финерваут.
– И где он теперь? – прошептала она пересохшими губами. – И что теперь с нами будет?
– Где он, пока неизвестно. Может, уже нашёлся, – поспешила успокоить королева. – А с тобой всё в порядке, переживать не о чем. Дождёмся мастера Гадана и узнаем новости, а потом продолжим. К тебе ведь пока не вернулась детская память? Вот, возьми, – она налила стакан воды и протянула Марисе.
Девушка машинально выпила воду, слезла с кровати и прошлась по комнате, сама поставила на стол стакан… левой рукой, как привыкла, правая хуже сгибалась… когда-то. Теперь, со здоровыми руками и ногами она стала неловкой, чего раньше не было никогда, и давила странная слабость, такая, что хотелось упасть.
Королева, которая с интересом наблюдала, обняла Марису и помогла дойти до кровати, налила ещё воды. С улыбкой пообещала:
– Сейчас попросим накормить нас повкуснее. Почувствуешь себя лучше.
– За что? – пробормотала Мариса, следуя за своими мыслями. – За что это сделали со мной? И что с Ивином?
– Я не знаю, Минель, – вздохнула королева. – Надеюсь, что ответ найдётся в твоих воспоминаниях. Поэтому нужно всё вспомнить…
Колдун успокаивал королеву, но сам забеспокоился – всплеск силы в принципе возможен и у слабого новичка, и у опытного колдуна, и для обоих он бывает опасен. Но опытный заранее принимает меры, носит защиту и знает, что делать. Девушка, хоть и обучалась чему-то ребенком, теперь беспомощна. Но он, конечно, принял меры. Минель Раузаг истощилась, но не до крайности. И мастер Гадан, конечно, собирался и дальше заниматься своей интересной подопечной, но его отвлёк помощник, постучав в дверь – значит, дело было серьезное!
Ещё какое серьезное. Старый опытный колдун услышал новость, от которой у него чуть глаза не полезли на лоб. Пришлось уехать, но сначала, конечно, изложить обстоятельства королеве – королева тоже была изумлена.
Когда Мариса пришла в себя, рядом с ней была королева. Ободряюще улыбнулась:
– Ну что, тебе лучше?
– Да, ваше величество, – она села на кровати. – Простите…
Она провела пальцами по лицу, ощутив нежную гладкую кожу. И ресницы. И брови. Значит, это был не сон, что она стала красивой и она – Минель Раузаг. Но… какой сегодня день?!
Она даже не подумала об этом, очнувшись утром в чужой комнате.
Так… сегодня?.. Или завтра?..
– Ваше величество, какой сегодня день?
– Если ты сейчас подумала про Ивина Монтери, то день сегодня тот самый, – сообщила королева.
В её глазах было сочувствие и полное понимание. И это Марису успокоило, подарило надежду.
– Мне надо его увидеть, ваше величество, – попросила она. – Умоляю вас. Мне это необходимо. Я хочу хотя бы просто увидеть! – она как раз подумала о том, что идею отправляться на площадь королева не одобрит в принципе, а теперь, с новой внешностью Марисы, тем более.
Королева невесело рассмеялась.
– Я тоже хотела бы, девочка моя. И не только я. Много кто прямо сейчас мечтает увидеть Ивина Монтери. Надеюсь, никто не пострадает.
– Ваше величество… – остальные слова увязли у Марисы на языке.
Мир для неё сошёл с ума окончательно: сама она стала красавицей и дочерью графа-преступника, а с Ивином что случилось? Что-то ужасное?
Королева села рядом на кровать и взяла девушку за руку.
– Он жив, конечно, не бойся.
