Жемчужины бесед - Имад ан-Наари

– Я – падишах влажных сфер. Я доставлю тебя до края моих владений. Через сушу же мне ходу нет, и о ней я ничего не знаю. А моя рать и мои слуги, то есть морские всадники, морские чудища с их оружием, черепахи со щитами, лягушки-наблюдатели, бессловесные рыбы, не могут и единого мига пробыть на земле, ни на час выйти из воды. Откуда же мне знать о степях и пустынях? Как я могу помочь в твоем деле?

Бикрамаджат на это отвечал:

– Ты доведи меня до своих границ, ибо у бога за завесой сокровенного не счесть милостей. А там, быть может, найдется другой проводник, столь же великодушный, как и ты, с такими же высокими помыслами.

И тогда море взяло Бикрамаджата за руку и погрузило в самые глубины свои. Нырнул Бикрамаджат и вынырнул в какой-то степи. Он увидел сад, который как бы соперничал с раем, ибо цветы его превосходили райские, горели и блистали, словно звезды на небе, а соловьи и горлинки заливались песнями.

Сверкали тюльпаны, словно светильники,Только от дыма у них пятнышко на душе.Мак, стоя на одной ноге,Покоился на изумрудной ветви как чаша с вином.

Бикрамаджат отдохнул недолго в саду, наслаждаясь прогулкой. Он срывал плоды, вдыхал аромат цветов, как вдруг перед ним предстали два пригожих и благообразных юноши. В том саду было два родника. Они нырнули в один из тех родников и превратились в обезьян, так как по воле всевышнего бога обладали таким даром. Потом они взобрались на высокое ветвистое дерево, стали сбрасывать оттуда плоды, затем сошли с дерева, искупались во втором роднике и снова стали людьми. Бикрамаджат был поражен их поступками и чудесами этого мира. Он подошел к юношам и приветствовал их. Они встретили его любезно и радушно, пожелали мира и добра, а потом сказали:

– Ты прибыл в эти края на наше счастье! Мы два брата, и нам досталось в наследство четыре вещи. Вот уже долгое время между нами идет спор, как их разделить. Ради всевышнего Аллаха будь в нашем деле беспристрастным судьей и заверши по справедливости нашу тяжбу.

Бикрамаджат спросил их, что это за вещи, и они ответили:

– Наш отец знал белую магию. Благодаря этому он мог совершить все, что ему заблагорассудится. И вот от него осталось четыре предмета: во-первых, нищее рубище, из которого можно достать столько дирхемов и динаров, сколько нужно. Во-вторых, сума, откуда можно извлечь столько кушаний и яств, сколько пожелаешь. В-третьих, деревянный меч. Если вечером вынуть его из ножен, то в тот же миг на голом месте появится благоустроенный город с садами, виноградниками, базарами, лавками, конями, верблюдами, красивыми женщинами и девицами. А перед самим утром все эти блага исчезают. В-четвертых, деревянные башмаки. Тот, кто наденет их, в мгновение ока перенесется туда, куда ему захочется.

Услышав их речи, Бикрамаджат сообразил, что это и есть ключ к вратам его надежд. Он возжелал овладеть чудесными вещами и стал поджидать удобного случая, а сам сказал братьям:

– Решить ваш спор – сложное дело. Но раз уж вы посвятили меня в вашу тайну, доверили мне ваш секрет, то вам следует принять все мои советы и не отклоняться от них.

Они согласились, и раджа приказал им принести четыре вещи. Потом он положил на чоуган два мяча, забросил их далеко и сказал:

– Тот, кто раньше принесет эти мячи, получит право выбора в разделе наследства.

Те сломя голову побежали за мячами, а Бикрамаджат, видя, что ристалище пусто, не стал терять времени, тотчас взнуздал деревянного коня, именуемого башмаками, прихватил другие три вещи, направился прямо в Мадинат ас-Сафл и мигом оказался там. А двое глупых братьев из-за своих споров и раздоров лишились четырех волшебных предметов и стали читать скрижали отчаяния.

Когда Бикрамаджат прибыл ко дворцу царя, то увидел дворец, прекрасней Хаварнака,[408] зрелище, великолепней Садира.[409] Увидел он также сына своего везира, который сидел на коленях перед дворцом. Сын везира поклонился Бикрамаджату, а тот, пораженный, спросил, как он оказался в этих краях. Сын везира изложил свою историю в таких выражениях:

– Я, твой покорный раб, прибыл в эти края из-за дочери здешнего царя, претерпев много опасностей. Однако царевна наслышалась о твоей славе и подвигах, о твоих громких делах и доблести, она дни и ночи мечтает о том, чтобы увидеть раджу, жаждет поцеловать прах у твоих ног. Она твердо решила сердцем, что ее супругом будет только Бикрамаджат, что своим властелином признает только моего господина. Она так много наслышалась о верности раджи, что сотней сердец избрала уделом любовь к нему. Только к тебе и ни к кому другому стремится ее сердце, только к тебе она привязана душой. Когда я узнал о ее любви к тебе, когда услышал ее историю, то отринул от себя тщетные надежды и счел Наз-бадан своей сестрой и госпожой, я твердо запомнил и запечатлел в памяти содержание этих стихов:

Если она достойна моего раджи,То для меня она – владычица и сестра.

Сын везира произносил такие речи, чтобы войти в доверие к радже, но в душе от любви к царевне он сверлил жемчужины слез алмазами ресниц. А Бикрамаджат убедился, что город еще краше, чем ему описал попугай.

Меж тем Наз-бадан сообщили о том, что прибыл Бикрамаджат. К нему без промедления явились слуги и служанки и с великим почетом и уважением провели внутрь дворца. С него сняли одежду путника, доспехи и оружие, облачили в роскошные шелка, царские одежды. Бикрамаджат принимал за Наз-бадан каждую обольстительную красотку, которую встречал там – а в каждом уголке дворца находил он сотни девушек, которые были прекраснее его жены, так что убедился в правдивости слов попугая. Наконец он явился пред Наз-бадан и увидел красавицу, равной которой не было под небосводом, увидел кумир, подобного которому не было в кумирне небес.

Она сожгла мир, словно лучезарное солнце,Стан ее тонок, груди полны свежести.Что сказать о том, каково ее мускусное благоухание?Нет, это не мускус, это запах пролитой крови!

Наз-бадан с поклоном и радостью вышла навстречу радже, усадила его на трон с великим почетом, а сама, словно служанка, стала перед ним. Бикрамаджат не притрагивался к ней до сочетания законным браком, соблюдал законы религии, избегая недостойного поведения. Весть о прибытии раджи дошла до отца девушки. Он обрадовался, возликовал и приказал украсить залы и вознести шатры до самых небес. Соблюли все обычаи пиршеств и законы празднеств, правила царского приема и свадебного обряда. Раджу осыпали похвалами и драгоценностями. Вызвали мудрецов, мобедов,[410] брахманов и знатоков заключения брачного соглашения, чтобы они сочетали их супружеским союзом по закону религии и правилам веры, так что подол целомудрия Наз-бадан привязали к вороту счастья Бикрамаджата, шаха и новобрачную усадили на трон супружества и кресло женитьбы. В ту же ночь муж и жена соединились, словно душа и тело, и удовлетворили желание сердец, как ты догадываешься, они играли в нарды наслаждения на перине покоя и непрестанно скакали на коне единения по ристалищу радости.

Прошло некоторое время в таком благоденствии. Бикрамаджат меж тем ни на миг не расставался со своими четырьмя волшебными вещами, не оставлял их нигде. И вот однажды названые сестры Наз-бадан стали упрекать ее и укорять:

– Воистину, твой муж – не раджа Бикрамаджат. Если бы это было так, зачем бы ему постоянно таскать с собой то, что является богатством для бедных и имуществом для несчастных? Почему он ни на миг не расстается с этим хламом? Ведь это не подобает царям и властителям. Зачем тому, кто достоин облачиться в семицветный кафтан небосвода, понадобилось рубище нищего? Что проку стану, привычному к усыпанной каменьями перевязи, от сумы попрошайки? К чему деревянный меч бедняка руке, которой подобает держать меч солнца? Зачем ноге, которая готова попрать врагов, деревянные башмаки йогов?

Наз-бадан пожаловалась Бикрамаджату на упреки своих названых сестер. А раджа только рассмеялся и поведал об особенностях трех вещей, умолчав о деревянных башмаках. Царевна рассказала обо всем своим названым сестрам. А те решили обманным путем завладеть волшебными вещами, стали выжидать удобного случая и, наконец, похитили их. Бикрамаджат, узнав об этом, не сказал никому ни слова, пропажа осталась скрытой. А названые сестры говорили друг другу:

– Покуда Бикрамаджат не покинет нашу страну, мы не сможем воспользоваться его волшебными вещами.

И они подкупили лекаря, чтобы тот объявил Наз-бадан серьезно больной, а для излечения ее назначил мужу принести на голове из дальнего озера семьсот кувшинов воды и облить этой водой Наз-бадан. Они были уверены, что раджа не справится и сбежит.

И вот Бикрамаджат стал таскать воду, как ему указал лекарь. Однажды ночью, когда золотой кувшин солнца опустился в родник запада, когда серебряное ведро луны показалось из колодца востока, Бикрамаджат подумал, что все его злоключения из-за козней названых сестер Наз-бадан, замысливших изгнать его из страны. И тогда он обулся в волшебные башмаки и отправился к роднику, где резвились обезьяны. Он принес оттуда два кувшина воды и вылил один кувшин на Наз-бадан – она тотчас лишилась человеческого облика, превратилась в обезьяну. Служанки и названые сестры пришли в сильное волнение и стали скрывать превращение царевны от людей, опасаясь, что об этом прослышит царь Пифагор и тогда мир станет для них горьким. Наконец наперсницы догадались, в чем тут дело, принесли и бросили к ногам раджи его волшебные вещи и попросили у него прощения.