Статика - Владимир Данихнов

— Зачем сектоидам все это? — вдруг с прорезавшейся горечью спросил я. — Черт возьми, вы единственная раса, которая практически не отличается от нас, мы могли бы стать добрыми друзьями, сотрудничать, вместе покорять космос…Так зачем?

— Это скучно, — ответила мило улыбаясь девчушка. Застенчиво поглядела на меня и пояснила:

— Дружить скучно. Все равно потом рассоримся…

Потом она спросила:

— Дядя, не угостите леденцом? На палочке?

— Не паясничай, — сказал я и поднялся.

— Я хочу есть, — капризно надула губки малышка. — И еще пи-пи!

— Пищедоставка в порядке, туалет функционирует, — я показал подбородком на маленькую неприметную дверцу. — Сможешь жить здесь целый месяц.

Дверь за мной захлопнулась, сопровождаемая отчаянным визгом и царапаньем детских ноготков о металл.

— Ублюдок! — закричала Джулия.

— Можешь пока поиграть! — устало произнес я.

Я долго не мог успокоиться. Непостижимо! Пересадить мозг взрослой женщины в тело девчонки… Что за извращенная психика у сектоидов? Нет, их надо не уничтожать, их необходимо лечить! Вот только где взять столько психиатрических лечебниц?

Рюмку за рюмкой я опрокидывал в рот, уже не чувствуя горького обжигающего вкуса водки. Молча наблюдал за хороводом далеких звезд и галактик и орал веселые песни. Все, что мог вспомнить. Все, что не сумел забыть. Иногда на мою голову находило неожиданное просветление, и я читал старые-старые стихи. Громко, с выражением, как когда-то в школе. Запивал стихи водкой и рассуждал о смысле жизни. Кажется, даже пытался позвонить Джулии, но не сумел.

Уснул.

Спал я долго, наверное, часов десять иди одиннадцать. Голова раскалывалась, мозг еще не был в состоянии твердо отличить сон от яви. А мне снилось что-то страшное: Джулия каким-то образом сумела выбраться из запертой каюты и теперь осторожно рыскала по яхте, поджидая момент, чтобы накинуться на меня сзади и перерезать горло.

Я даже на всякий случай взял в руки «Целитель» и, превозмогая боль в голове и заплетающиеся ноги, исследовал всю яхту. Подошел к каюте девочки, прислушался. Джулия тихо сопела, все-таки и ее сон сморил.

Я покачал головой. Может быть, вчера мне все приснилось? Пересаженные мозги… Неужели сектоиды так сильно развиты? Я не слышал ничего о подобных операциях у людей или других рас. Впрочем, это не значило, что такое невозможно.

В конце концов, уже вернувшись на мостик, я решил, что девчонка врет. А ее умение строить фразы, как у взрослой, и прочая дребедень — не более, чем отличная подготовка агента-сектоида. А может в Семье дети рано взрослеют?

Я выпил две таблетки антиалкоголя и откинулся в кресле, ощущая неземное блаженство — боль отходила.

Боль отходила, но с новой силой накатывали старые проблемы.

Что я собираюсь делать на Статике?

Я с тоской посмотрел на полупустую бутылку водки. И тут же одернул себя.

— Даже и не думай об этом, Герман, — громко сказал я. — Водка тебе никак не поможет.

Слова несколько приободрили меня, я отыскал пульт и включил стерео.

Хорошенькая ведущая, одетая в строгий черный костюм устремила на меня свои пронзительные зеленые глаза и произнесла:

— Концерт молодых рок-групп в поддержку наших воинов, которые сейчас бьются за свободу всей Галактики, продолжается! Я рада Вам представить еще один сложившийся квартет. Эти ребята знают, о чем поют! Поприветствуем же группу «Кофеин»!

Из темного зала раздались жиденькие аплодисменты, а потом на сцену — круглый деревянный постамент на открытом воздухе — вышли четверо в ярких разноцветных балахонах и с гитарами в руках.

Инга. Эдик.

Ребята с пляжа…

Алик.

Взгляд, сжигающий ненавистью…

Марина…

— Эта песня о памяти, — произнесла в микрофон она. — О том, что нельзя забывать. Мы посвящаем ее нашим мальчишкам, которые сейчас штурмуют миры сектоидов. И живым и уже мертвым…

Зрители зашумели. Раздались выкрики «Смерть ублюдкам!» и «Молодец, девочка!» Кто-то пронзительно свистел, заглушая слова.

С неба пошел черный голографический снег. Около земли он рассыпался на сотни маленьких искорок и превращался в туман, стелющийся между ног молодых музыкантов и зрителей.

— Мы победим! — выкрикнул Алик, чем несколько смазал впечатление от слов Марины. Впрочем, похоже только для меня — толпа была довольна.

Ребята заиграли, и я устроился в кресле поудобнее.

Будто от слов этой песни зависела моя судьба. Смогу я одолеть Рейнхарта и его шайку или нет…

Время не ждет, что-то не вышло, Глядя в свою телефонную книжку… Кого-то уже сто лет не слышно, Здесь ставим крест… Он уже никогда не придет!

Время не ждет, как в полуденной пробке Рассыпался бисер в картонной коробке, Она дарила нам свои феньки, Но их уже… Никто не найдет!

Нет, мне эта песня не поможет, но почему же я так цепляюсь за ее слова, зачем покачиваюсь в такт простой музыке, чем песня откликается в моем сердце?

Просто нравится…

Я набрал номер Джулии. Она ответила почти сразу:

— Чего тебе, Герман?

— Послушай вот это! — сказал я, переключая коммуникатор на общую слышимость.

Только эхо в горах как прежде поет, Голосами друзей и мальчишек, Голоса их все тише… Время не ждет!

— Ну и что, Герман? — зевнула девочка. — Еще одна красивая обертка?

— Нет, Джулия, — ответил я. — Это наша душа…

И нажал кнопку сброса, чтобы не слышать ее ехидный смех.

Время не ждет… И мы как будто бы рады Ранить друг друга изысканным ядом… Вслух говорить то, что надо, А себя оправдать — каждый повод найдет…

Над группой «Кофеин» закружили разноцветные конфетные фантики, обертки…

Толпа безумствовала.

Я поперхнулся и отключил стерео.

Я оказался прав.

Старт кораблей все же отложили до следующего утра. Я даже видел яркую вспышку над поверхностью планеты, оранжево-голубой Статики.

Я опоздал всего на три или четыре часа. Корабли уже вынесли островок Стазиса, закрытый со всех сторон невидимым силовым полем, на орбиту и сейчас медленно протягивали друг к другу телескопически раскладывающиеся трубы, состыкуясь в единое целое. Сколько им понадобится времени, чтобы стать орбитальной станцией и запустить Стазис к звезде? Нашли ли уже источник энергии, с помощью которого президент Макс-3 собирается покорить мир?

Джулия стояла рядом со мной. За три дня полета ее розовенькая пижамка изрядно истрепалась, золотистые кудри потускнели, но все равно девочка была очень милой. Особенно если забыть, что в ее голове скрывается мозг шпионки Семьи Секта.