Правила подводной охоты - Дмитрий Янковский

– Время вышло, – глянул на хронометр Жаб.

– Я еду с тобой! – сквозь зубы процедила Рипли.

– Остаюсь в команде, – кивнул Пас.

– Я тоже не против перебраться поближе к Индии, – ответил я.

«Я с тобой, ты же знаешь», – махнула рукой Молчунья.

Вдруг мы услышали звук, словно кто-то постучал камушком по броне.

– Тук-тук, – раздался снаружи голос Долговязого. – Не против, если я к вам присоединюсь?

– Валяй, – хмыкнул взводный.

– Тут у вас совещание, как я понял, – отставник протиснулся в люк. – В Индийский океан собираетесь?

– С радиоперехватом у тебя полный порядок, – съязвил Жаб.

– Это да. Слушай, а ведь сапера толкового у тебя нет. Ты на Поганку собираешься охотиться, да?

– У тебя нет допуска, можешь расслабиться. Отвоевался ты, Долговязый. В отличие от Рипли, тебя списали по всем правилам.

– Э, погоди! Я понимаю, ты крутой, ты умный. Но сапера толкового у тебя все равно нет. А у меня есть кое-что, от чего вся твоя команда сможет чувствовать себя на глубине, как фанера в полете. Свободно. И плевать на допуски.

– Ну-ка, ну-ка, – заинтересовался Жаб.

– Проверяй мой допуск, – Долговязый протянул руку.

Взводный с интересом провел по его запястью хронометром и присвистнул.

– У тебя допуск до четырех километров? Это сколько же денег надо было вывалить Макамоте?

– Макамота тут ни при чем. А стоило это мне – копейки. Ну, времени потратил, конечно, расшифровывая протокол чипа. Но уж чего-чего, а времени у меня было навалом.

– Ты подделал допуск?! – ужаснулся Жаб.

– Ну. – Долговязый поднял рубашку и показал небольшую полоску пластыря, прикрепленную к животу. – Там устройство, которое по коже передает сигнал к запястью и имитирует протокол чипа. Любой аппарат это скушает и не подавится. Даже молодняк свой сможешь опускать на самое дно. Ну что, годится еще Долговязый на что-нибудь?

– Сколько стоит твоя игрушка?

– Ничего, – заявил отставник. – Я тебе подарю ее вместе с технологией изготовления, если ты возьмешь меня с собой. Вы ведь на «DIP-24-200» собираетесь? Самая близкая к Поганке глубоководная база. И сапера толкового у вас нет.

– Но тебе нельзя уходить в глубину. Позвоночник в трусы осыплется!

– А я и не буду. Копуху твоего научу. У него руки золотые. Мы с ним уже работали в паре. Хорошо получилось.

– Копуха снайпер.

– А я? Одно другому не мешает, сам знаешь.

– А если сдохнешь? Меня ведь под суд отдадут.

– Никто не узнает, что я с тобой. Жене Артура я сказал, что иду на рыбалку. А завтра синоптики обещали шторм. Пропал без вести Долговязый. Сгинул в океане, как охотнику и положено. Светлая ему память.

– Не ерничай. Раз так, покидать десантный отсек я тебе запрещаю. Поедем на «Ксении» в порт, потом грузимся на корабль и идем до Шри-Ланки. Там оставляем амфибию, берем «Валерку» и уходим на глубину.

– Жив, значит, старичок «Валерка»!

– Нет, не тот, – остудил его пыл Жаб. – Даже не копия. Еще два года назад, когда я парился в учебке, мне пришла идея заказать новый глубинник. Молчунья контролировала постройку, так что там все агрегаты должны быть в наилучшем виде. «Валеркой» батиплан я назвал в честь нашей развалины. Все, отвали, не мешай мне разбираться с личным составом.

Долговязый умолк, а взводный снова посмотрел на хронометр.

– Так, – сказал он. – На сборы тридцать минут. Посадка у ворот автопарка.

Мы с Пасом выбрались из амфибии и спешно направились в кубрик паковать рундуки в дорогу.

– С Рипли понятно, – у меня не выходил из головы результат совещания. – Она не мыслит себя без глубинной работы. Со мной тоже. А ты-то какого черта остался в команде? Для тебя ведь этот остров – рай. Что тебе надо на глубинной базе?

– Вообще-то я тот же вопрос собирался задать тебе.

– Ладно, – я осмотрелся и достал из кармана записку Леси. – Читай.

Пас пробежал по листку глазами, потом перевернул его.

– Таблица Жаба!

– Лихо?

– Еще как! Вот повезло! Просто невероятно.

– Не уходи от темы. Я тебе сказал, какого черта мне это надо. Твоя очередь.

– Блин, может, не сейчас?

– Вообще-то мне хотелось бы знать, с кем я ухожу в глубину.

– Ладно. Идем в кубрик, а то не успеем собраться. Я тебе расскажу, успокойся.

Пока мы собирались, Пас действительно рассказал мне свою историю. Нет, я, конечно, предполагал какую-то тайну в его биографии, но не думал, что там все так запущено.

Получалось, что в охотники он попал не совсем по доброй воле. Не знаю, как все было на самом деле, Пас никогда самокритикой не страдал, но выходило, что в выпускном классе школы с ним произошла забавная история. Он влюбился. Само по себе в таком возрасте это нормально, но отец девушки работал инспектором безопасности губернской администрации. От такой семейки только и жди беды, но, видимо, чутье моего приятеля в тот раз сработало еще хуже, чем с вином. Или думал он другим местом скорее всего. Как бы там ни было, но он стал вхож в семью, обедал, иногда ужинал, водил девушку на увеселительные мероприятия. Нормально? Как бы не так! Время от времени он стал замечать, что мамаша той девушки, вполне себе ничего дама, поглядывает на него с избыточным интересом. Сам он уверял, что интерес этот его пугал, но, если бы это было так, он бы не поддался на уговоры хозяйки дома «подождать дочку с часик, она должна приехать от бабушки». Вообще-то в выпускном классе я сам был готов трахать все, что шевелится, но ведь не жену инспектора безопасности!.. Короче, они умудрились перепихнуться, а потом еще разок и еще. Девушка заметила неладное, а там пошло и пошло. Да так пошло, что дошло до папашки. И хотя Пас, по его собственным уверениям, был в этой истории совершенно не виноват, досталось больше всех именно ему. Первое – девушка встречаться с ним отказалась. Я ее понимаю. А вот реакция главы семейства оказалась несколько неожиданной. Вместо того чтобы выяснять отношения с женой, он ее простил, а вот Пасу конкретно защемил яйца дверью. Вроде бы там, в системе безопасности, был недобор стукачей. Вот папашка и сделал Пасу предложение, от которого тот не смог отказаться. Сначала стучал в школе, а потом ему сообщили, что центральная комиссия безопасности требует заслать еще одного человека в среду охотников.

– Но почему тебя? – удивился я. – Стукачей, что ли, мало?

– Машкин отец меня возненавидел по полной программе, – вздохнул Пас. – Знал, что мне тут туго придется. Вообще-то я надеялся, что не пройду комиссию, но нет, проскочил.

– А твоя мама?

– Ну конечно, – буркнул он. – Ее еще не хватало в такую историю посвящать. Инфаркт был бы обеспечен. Я сказал ей, что с детства мечтал, и все такое.