Офис. Нерассказанная история величайшего ситкома 2000-х - Энди Грин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Брент Форрестер:
– В первом кадре эпизода Майкл сидит на крыше здания на раскладном стуле. Сначала видно только его – на фоне неба и облаков. Со стороны Грега это было абсолютно намеренным символом смерти. Вот он на небесах, и вся энергия эпизода – это энергия похорон. Вывести Майкла из шоу было очень, очень серьезным и сложным шагом для Грега. Думаю, это было также очень серьезно для Стива и для всей остальной команды. Возможно, сравнение с похоронами было чересчур сентиментальным, но в каком-то смысле для всех причастных его уход ощущался именно так. Эмоциональный фон был: «Боже, я не верю, что в какой-то момент это навсегда закончится и придет время сказать ему “прощай”».
Грег Дэниелс:
– Весь этот опыт[73] был очень печальным.
Дэвид Роджерс:
– Стив невероятный. Просто посмотрите на диапазон его актерских приемов в одном лишь этом эпизоде, и вы увидите все оттенки его таланта.
Брайан Баумгартнер:
– Думаю, эпизод достаточно хорошо передает то, что происходило в реальной жизни. Уход с места работы, которое в какой-то мере стало для него семьей, и решение двигаться дальше по жизни – в этом есть и волнение, и радость, и грусть.
Дэвид Роджерс:
– Пол Фиг был режиссером этого эпизода, и ему удавалось справляться с эмоциями всех актеров на площадке.
Пол Фиг:
– На тот момент я уже отошел от «Офиса» и стал заниматься другими проектами, но мне позвонили и спросили, не хочу ли я это сделать. И разумеется, я ответил: «Как я могу не снять последний эпизод Стива?» Дело в том, что все любили Стива Карелла. Стив Карелл – один из лучших людей на земле. Каждая сцена была его прощанием с коллегами. Актеры были чрезвычайно подавлены, и в каждой сцене все были в слезах и расклеивались, а мне нужно было продолжать. «Окей, ребята, – говорил я, – давайте помнить одну вещь. Это мы с вами любим Стива Карелла, но сотрудники «Дандер Миффлин» не очень-то любят Майкла».
Грег Дэниелс:
– Пол был единственным режиссером, который провел с командой целый год, снимая каждый эпизод пятого сезона, и не было ни одного другого человека, с которым актерам было бы так же комфортно в такой момент.
Пол Фиг:
– Я продолжал говорить: «Окей, помните, вы просто прощаетесь в духе «Пока, до скорого!». По сути, вам все равно, что он уезжает, – всем, за исключением Джима, который чувствует с ним связь, и, очевидно, Дуайта, который тоже испытывает к нему привязанность». Кроме того, я повторял: «Так, все, взяли себя в руки. Нам тут нужно сохранить макияж. Нам нужно избавиться от красных глаз. Все должны вести себя абсолютно равнодушно».
В какой-то момент Майкл берет свою кружку с надписью «Самый лучший босс» и выбрасывает ее в мусорку.
Роб Шеффилд:
– Это очень эффектный момент, который напоминает мне шекспировскую «Бурю», когда Просперо ломает свой жезл, чем практически заявляет, что его чары все это время были фальшивыми. И в случае Майкла Скотта было очень, очень трогательно так явно отказаться от своего авторитета, который на самом деле всегда был не более чем жалким и ничтожным самообманом, затыкающим его эмоциональные дыры.
Ближе к концу эпизода Джим догадывается, что Майкл всех обманул и на самом деле это его последний день в офисе. Со слезами на глазах он говорит Майклу, что он – лучший босс, который когда-либо у него был.
Грег Дэниелс:
– Они рыдали.
Дэвид Роджерс:
– На самом деле это были Стив Карелл и Джон Красински, а не Майкл и Джим. Это было очень эмоционально.
Пол Фиг:
– Это было очень сложно снимать. Но в этом маленьком кабинете были только мы, и Джон кое-как держал себя в руках.
Грег Дэниелс:
– В конце концов мы предложили: «Сыграй это в духе парней, которые идут на смерть в старых фильмах про Королевские военно-воздушные силы».
Элли Кемпер:
– Я сидела сзади вся в слезах и соплях и повторяла себе: «Только не испорть дубль!»
Оскар Нуньес:
– Слава богу, там был Уилл Феррелл, который смешил нас своим сумасшествием, потому что на самом деле нам было очень грустно.
Пол Фиг:
– Когда мы снимали последнюю сцену Майкла в опенспейсе, я оглянулся на диван, где обычно сидели люди, если кто-то кого-то ждал. Там лежал Грег Дэниелс, уткнувшись лицом в диван. Его, как и остальных, захлестнули эмоции. Все чувствовали примерно то же самое.
Бо́льшую часть эпизода Майкл ждет Пэм, котрая под благовидным предлогом тайно улизнула из офиса в кинотеатр посмотреть фильм «Король говорит!». Он хочет успеть с ней попрощаться до того, как приедет такси, которое заберет его в аэропорт, но в итоге ему это не удается. Потом мы видим, как Майкл разговаривает с «документалистами» в аэропорту: «А когда это все по телеку будет, а?», снимает свой микрофон и уходит, пошутив на прощанье про «Сказала она!». А затем в кадр врывается Пэм, они обнимаются и обмениваются парой фраз, которых мы уже не слышим.
Пол Фиг:
– Грег хотел, чтобы в последней сцене Майкл снял свой микрофон и мы бы не услышали, о чем они говорили с Пэм напоследок. Даже сейчас, когда я об этом говорю, у меня мурашки по коже.
Дженна Фишер:
– Я сказала Стиву, как сильно я буду по нему скучать. Это были реальные слезы и реальное прощание.
Роб Шеффид:
– В этой сцене так много эмоций, потому что в эту минуту они отбрасывают прочь все шутки, и мы видим очень настоящий, неподдельный момент близости двух персонажей, сделанный очень красиво, элегантно и со вкусом. А еще это была красивая отсылка к последнему эпизоду британского «Офиса», где Тим снимает свой микрофон перед тем, как признаться Доун в своих чувствах. Это было то мгновение, когда мы их не подслушивали и в котором не было ничего смешного, комичного или похожего на розыгрыш. Это было очень-очень трогательно. С тех пор как это вышло в эфир, я пересматривал этот эпизод много-много раз, и я всегда плачу в конце.
Дэниэл Чун:
– У Майкла и Пэм была особая динамика отношений, и Грег чувствовал, что на шоу это была главная семейная линия. Не помню даже, чтобы мы спорили
