Шут. 3 книга - Е. Кочешкова

На улице его чуть не сбила с ног стайка мальчишек. Юные сорванцы сгрудились вокруг одного из своих товарищей, который, задрав голову, держал на веревке летучий 'парус'. 'Парус' был немного кривоват (видать из веток делали, а не из реек), но в воздухе он парил уверенно — к огромному восторгу ребятни.

— Спусти, спусти веревку! — жарко кричали мальчишки. — Еще немного! Он выше пойдет! Да не дергай ты так, ну свалится же! Дай, дай мне! Я лучше могу!

Чинные горожане недоуменно оборачивались на возмутителей спокойствия, но никто не гнал их с широкой улицы. Шут заметил, что все ребята уже совсем легко одеты — одни в курточках нараспашку, другие и вовсе — в рубашках.

Весна…

Он огляделся, размышляя, где бы скоротать время и подумал, что можно заглянуть к мадам Сирень. Если она окажется дома, то наверняка обрадуется гостю. Особенно, если тот захватит пирожных из лавки по соседству.

Увы, швея к этому часу уже покинула дом, оставив внука на попечении молодой няньки. Шут отдал пирожные этой миловидной девушке и возвратился на площадь, где оставил своего серого коня возле лавки ювелира. Он похлопал жеребца по блестящему боку и уже хотел запрыгнуть в седло, когда вдруг услышал жалобный крик с противоположной стороны площади. Шут обернулся и увидел, что один из давешних мальчишек — худой и лохматый — растянулся на мостовой носом в пыль. Над ним возвышался другой паренек, постарше. Он пару раз сердито двинул упавшего сапогом под ребра, а потом отвернулся и бросился догонять остальных.

Лохматый мальчуган остался лежать.

Шут наскоро обернул поводья вокруг коновязи и быстро пошел в его сторону.

— Эй? — он нагнулся и осторожно тронул мальчишку за плечо, тот удивленно поднял кудлатую голову. На пыльно-серых щеках светлели дорожки от слез. — Вставай. За что это тебя?

Мальчишка медленно поднялся. Маленький еще совсем — лет восемь, не больше. Судя по одежде — из очень небогатой семьи. Вид у него был глубоко несчастный. Словно только что у человека отняли заветную мечту.

- 'Парус' хотел… — неразборчиво сказал он, пытаясь отвернуться и незаметно вытереть заплаканное лицо.

— Просто хотел? — Шут с интересом смотрел на паренька, пытаясь понять, зачем боги подбросили ему эту странную встречу.

Мальчишка вздохнул.

— Мне не давали… — обронил он, из чего Шут сделал простой вывод.

— А ты решил стянуть.

Неудавшийся воришка отвернулся… Весь вид его словно говорил: 'Да что вы понимаете! , а в глазах все еще поблескивали слезинки.

— Ладно, — усмехнулся Шут, — не реви. Лучше глянь, что это у тебя такое? — и потянулся к лохматой голове. — Вот, прямо в волосах запуталось, — он подмигнул мальчугану и 'достал' у того из спутанных прядей большую конфету. Осталась после лавки сладостей…

Мальчишка так широко распахнул глаза, словно увидел настоящее чудо. Он смотрел на Шута со смесью подозрения и восхищения. Хотел что-то спросить… но не стал. А конфету быстро подхватил и спрятал, шумно засопев.

— Тоже придумал — красть у больших ребят… Что же сам не сделаешь? — спросил Шут, между делом оттаскивая любителя 'парусов' в сторонку от мостовой. А заодно и разглядывая нового знакомца. Мальчишка был совсем обычный — вздернутый нос в редких крапинках веснушек, серые глаза, давно не стриженые русые волосы.

— Да не умею я, — признался он с горечью. — И когда делать-то…

— Подмастерье? — с пониманием спросил Шут. Он крепко держал мальчишку за плечо, направляя его в сторону небольшого фонтана, на краю которого можно спокойно посидеть.

— Нет… Я из балагана…

Сердце у Шута дернулось и застучало быстрей обычного.

Казалось бы — ну что такого… После того, как Руальд вернулся с победой, в городе уже который день тянулся бесконечный праздник. Бродячие артисты пуще прежнего потянулись в Золотую на заработки.

— Большая у вас труппа? — спросил Шут как бы между прочим, а сам разглядывал худенького паренька, пытаясь угадать, чем тот занимается в своей балаганной семье.

— Пять фургонов! — с гордостью ответил мальчишка. — А мой отец у нас хозяин!

'Совпадение… Это просто совпадение, — пытался успокоить себя Шут. — Оно ничего не значит'

Но в совпадения он не верил уже давно. Слишком все было неслучайно в его жизни.

— А сам ты что делаешь? — во внутреннем кармане дублета Шут отыскал заботливо положенный Элеей платок и, смочив его в холодной воде фонтана, парой ловких движений утер чумазое лицо своего собеседника. Тот и возмутиться не успел непрошеной заботе, только носом шмыгнул и глянул удивленно.

— Да все помаленьку, — простодушно принялся он рассказывать. — Когда с отцом кидаю, когда меня в верхние берут… — это означало, что и жонглировать, и крутить сальто с чужих плеч парнишка уже умел. — А иногда и в сценках дают роли. Я все умею, — без лишней скромности подытожил он.

Шут не удержался — рассмеялся тихонько. От радости. Ему вдруг так неудержимо захотелось прикоснуться к этому позабытому миру актерской вольницы. Хоть ненадолго вернуться в прошлое… Хоть на один вечер… Просто посидеть у костра с людьми, чей образ жизни был ему так близок.

— Я могу научить тебя, — сказал Шут. — Как сделать 'парус'. Хочешь, приду сегодня вечером? Или ты будешь выступать?

Глаза у маленького артиста заблестели от радости.

— Хочу! Я… я не буду! — он стремительно соображал. — Я ногу подвернул! Ага!

Шут усмехнулся. Почему-то ему показалось, что отец не слишком строг к этому маленькому хитерцу.

— Тогда найди хороших реек, вот таких, — Шут показал длину руками. — И кусок ткани, самой легкой, но прочной. Попроси у женщин, у них наверняка есть. Еще надо моток ниток крепких, толстых. Но не веревку! Веревка слишком тяжела… — он вспомнил, как мастерил летучие 'паруса' на пару с Дейрой и как бежал по полю, держа натянутую ветром нить…

— Хорошо! — мальчишка был готов на все. И нитки он, наверняка, стащит не спрося.

— А звать-то тебя как?

— Тикой!

Смешное имя…

Шут вызнал, где расположились фургоны, и пообещал прийти, как начнет смеркаться, а потом тепло простился с мальчуганом. Ему уже пора было возвращаться к ювелиру.

Господин Ниан не обманул — он подготовил почти десяток набросков с разными вариантами колец. Шут долго разглядывал эти рисунки, а потом понял, что ему больше не хочется дразнить ювелира.

— Знаете, — промолвил он, выбирая между двумя особенно красивыми чертежами, — я передумал. Ни к чему тут спешить. Я хочу, чтобы вы сделали эти кольца… с любовью. Не беспокоясь о сроках. Скажите честно, за сколько дней вы спокойно управитесь с этой работой.