Наследство. Огонь и меч - Саймон Браун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
К тому времени, как они успели выбрать четырех упитанных бойких лошадей, к ним подошел Эйджер.
— Единственными посетителями, которые еще оставались в харчевне и пили, когда Айран отпустил своих рабочих, были Линан, два путешественника и трое крестьян. Священник нашел путешественников — они все еще оставались в своих комнатах. Они сообщили ему, что, когда они отправились спать, в зале оставались только Линан и крестьяне, а сам Айран находился в кухне. Одна из поварих знает имя одного из местных фермеров и сказала, что он владеет землями на востоке долины, на самых склонах.
— Так что же мы будем делать сначала? — спросила Дженроза.
— Мы поедем по следам, которые нашли вы с Камалем. Не думаю, чтобы они направлялись обратно на ферму.
— А почему нет? — спросил Камаль.
— Потому что фермер должен знать, что ночью его узнали, и что священник непременно придет к нему с вопросами, если его вообще сразу не арестуют. Фермера, между прочим, зовут Джес Прадо. Тебе это ни о чем не говорит?
Камаль мгновение подумал и медленно кивнул.
— Сам я никогда с ним не встречался, но знаю, что он был капитаном наемников и во время войны дрался на стороне работорговцев. Большинству наших капитанов после войны удалось рассеять их отряды, и все они осели где-то здесь. Наверное, Прадо выбрал эту долину.
— Что ж, раз так, то я мог бы держать пари, что он сейчас прилагает все усилия к тому, чтобы убраться из долины. А еще важнее то, что он направляется не на юг.
— Ну и что? — спросила Дженроза.
— Прадо не посмел бы похитить Линана, если бы не знал, кто он такой, а также о том, что мальчик объявлен вне закона. Однако, невзирая на все это, он не собирается, надо полагать, прямо в Кендру, чтобы доставить победный приз самой Ариве. А это означает, что совместно с ним действуют силы, о которых мы даже не способны предположить.
— Может быть, Арива вовсе не хочет, чтобы Линана увидели в столице, — предположил Камаль. — Может быть, она считает, что его поддержат именно здесь, среди простонародья.
— Тогда почему бы им не умертвить его сразу? — возразил Эйджер.
— По-моему, здесь замешано немало народу, и на своем пути Прадо может столкнуться с ними. Более того, Прадо прекрасно знает, что мы станем преследовать его, поэтому не следует надеяться, что он долго станет придерживаться прямой дороги. Наше счастье, что мы спохватились почти вовремя, — добавил Камаль, седлая выбранную им для себя лошадь. Это была большая кобыла с черной полосой на лбу.
Прежде чем его спутники успели ответить, перед ними появился священник.
— Не знаю, что такое в тебе есть, горбун, однако твое лицо вызывает у меня доверие.
— Спасибо, если так, — сухо ответил Эйджер.
— Я не поеду с вами. Не такой уж я наездник, и мне за вами не угнаться. Разыщите убийц Айрана и, если только сможете, верните их сюда, дабы свершилось правосудие.
Камаль мрачно взглянул на священника.
— Обещать мы этого не можем — но сделаем все, что только будет от нас зависеть.
Тем временем Эйджер и Дженроза оседлали своих лошадей, а Камаль взял за поводья четвертую. Они направились к северному выезду из города. В душе каждого из них теплилась надежда, что Линан еще жив и его можно спасти.
По дороге за спиной Прадо на его коне Линан все же заснул и свалился с седла. Он оставался в полубессознательном состоянии, и боль от удара головой о твердую землю почти ничего к этому не прибавила. Как сквозь сон он слышал проклятия и короткие приказы. Чьи-то грубые руки подняли его с земли, перетащили на более удобное место. Он плохо помнил и осознавал все, что с ним происходило до этого момента. Что-то чужое вцепилось в его подбородок, а потом все его тело пронзила боль. На миг его сознание прояснилось, и он увидел над собой ожесточенное лицо Джеса Прадо, еле видимое сквозь пелену красноватого тумана, застилавшего его глаза.
Линан застонал. Какая-то часть сознания подсказывала ему, что все случившееся ночью — не более чем ночной кошмар.
— Я собираюсь зашить твою рану, парень, — выдохнул Прадо ему в лицо. — Но сперва нам придется ее как следует прочистить.
Когда в глубокий порез кто-то стал втирать жирную мазь, Линан снова начал проваливаться в туман. Вновь по всему его телу прошла волна острой непереносимой боли. В какое-то мгновение ему показалось, что все закончено, и он снова может погрузиться в забытье, а кошмар и все, что с ним связано, остались позади. Однако это был короткий миг передышки перед новой бурей. Когда Прадо достал огромную иглу и стал жилой зашивать рану, Линан содрогнулся всем телом. Прадо сидел у него на груди, чтобы помешать любым его движениям, а оба его подручных головореза держали голову и ноги принца. Линан закричал от боли, и тотчас же сознание покинуло его.
Конечно, он не мог знать, долго ли пробыл в глубоком обмороке, однако когда юноша очнулся, оказалось, что его руки привязаны к передней луке седла, а Прадо железной хваткой держит его за пояс. Впереди он увидел Бейзика и услышал, как сзади стучат копыта коня Эзора. В зашитой ране пульсировала кровь, челюсть невыносимо болела и казалась вдвое больше своего истинного размера. Язык во рту точно распух, и когда Линан попытался попросить воды, то вместо слов он услышал свой жалобный хрип.
— Наш приятель проснулся, — заметил Бейзик, оглянувшись через плечо. Прадо в ответ только хмыкнул.
Линан попробовал повернуть голову и оглядеться, однако при этом движении боль в челюсти усилилась, и повернуться он смог лишь всем туловищем. Они ехали по узкой дороге, которая, однако, была хорошо наезжена и утрамбована, постепенно поднимаясь вверх по пологому, заросшему деревьями склону. С листьев на Линана капала вода. С бледно-голубого неба сквозь завесу ветвей пробивались неяркие солнечные лучи, но от их света он почувствовал озноб. Он еще раз попытался попросить воды, однако никто из негодяев не обратил на это внимания.
Вскоре дорога выровнялась, а заросли деревьев начали редеть. Линан быстро взглянул на солнце и определил, что они направлялись на север. Справа раскинулась Арранская долина с ее полями и садами. Слева от них тянулась равнина, поросшая густой высокой травой, кое-где виднелись деревья. Дальше к востоку горизонт терялся в зеленой дымке, и Линан подумал, что там должна быть река.
«Наверное, это река Барда, — мысленно сказал он сам себе. — Почему же они везут меня этой дорогой? Ведь мы направляемся вовсе не в Кендру, а в Хьюм».
По мере того, как разгорался день, становилось теплее, и промокшая одежда Линана стала подсыхать и плотно обтягивать его тело. Теперь они выбрались из тенистых зарослей и ехали по равнине, перебираясь от рощицы к рощице. Линану стало ясно, что Прадо пытался укрыться, где только это было возможно. Когда солнце оказалось в зените, они остановились в тени небольшой дубовой рощи. Линана стащили с седла на землю, и Прадо внимательно осмотрел свою работу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});