Место под солнцем (СИ) - Эльберг Анастасия Ильинична

— Мужчины никогда не вырастают из игр в воров и полицейских.

— Даже законопослушные?

— Законопослушные умело притворяются, что их это не интересует, но в глубине души завидуют и мечтают о том, что когда-нибудь нарушат закон. Я не верю в торжество добра над темной стороной души. Я верю в то, что мы должны посмотреть темной стороне в глаза и признать ее существование. У каждого из нас два лица, Северин. Две роли. Одну мы играем в открытую, вторую — тогда, когда на нас никто не смотрит. Либо не играем вообще, только фантазируем о ней, потому что считаем ее чересчур темной. Темную сторону принято скрывать и отрицать, но она — часть нас, и от этого никуда не деться. Поэтому мы с большей охотой следуем именно за теми, кто не только принимает ее, но и живет ей открыто, не боясь осуждения и шепотков за спиной. Темная сторона дает нам свободу.

Змей посмотрел на блюдо с фруктами и взял зеленое яблоко.

— Неплохая теория, миледи. Ливию бы она понравилась. Он говорит, что криминальный мир близок к животному. Мы опираемся, прежде всего, на инстинкты и основные законы выживания, а потом уже на все остальное. Люди и темные существа привыкли отрицать свое животное начало, и поэтому плохие мальчики с такой легкостью увлекают за собой остальных и нравятся хорошим девочкам. Ведь они — суть свобода и нарушение всех правил.

При упоминании о Халифе плечи Эоланты едва заметно поднялись и опустились. Не отводя взгляда от джезвы, она достала из шкафа две чашки.

— У вас добрые глаза, Северин, — сказала она, не оборачиваясь. — Если бы я встретила вас на улице, то никогда не приняла бы за преступника. А их я повидать успела, уж поверьте. У вас глаза человека, который любит свою семью и детей и по возвращении домой первым делом идет к ним, а не празднует с друзьями удачную сделку. Вы женаты?

— Нет. — Неожиданный вопрос смутил Змея. — Но, надеюсь, скоро женюсь. Моя невеста… м… подруга не особо к этому стремится. Нам хорошо вместе, и большего ей не нужно. — Он вздохнул, не понимая, что на него нашло, и почему он изливает душу перед полузнакомой женщиной. — Она хочет детей, а шансы на это у смертной и полукровки нулевые.

— Сезар тоже женат на смертной. Забавно, что нас, высших необращенных созданий, которые в древности заключали браки между братьями и сестрами, сохраняя чистоту крови, так привлекают люди. В этом есть что-то трагичное. Жестокая шутка Великой Тьмы. Если не ошибаюсь, вы предпочитаете кофе без сахара?

Несколько минут они сидели молча, глядя каждый в свою чашку. Эоланта рассеянно накручивала на палец выбившуюся из наспех собранного хвоста прядь, а Змей уже в который раз задавался вопросом: куда, первые боги и все черти в Аду его подери, запропастился Ливий? Он любил выкидывать коленца в самые неподходящие моменты, но такого себе еще не позволял. Переложить на плечи друзей ответственность за сделку, в которой он хотел участвовать лично, и провалиться сквозь землю в самый неподходящий момент. Чем дольше Северин над этим размышлял, тем сильнее убеждался в том, что здесь что-то не чисто. Разумеется, он до сих пор верил Халифу, как самому себе, и ни за что не заподозрил бы его в предательстве, но странный тон друга и полное отсутствие конкретики заставили бы насторожиться любого. Ясное дело, идиот задумал очередную глупость. Оставалось надеяться, что она не будет стоить ему тюрьмы, а его тупая башка все же останется на плечах, и по возвращении Змей угостит мистера Хиббинса, без пяти минут короля, парой-тройкой оплеух.

— Так вы не знаете, когда вернется Ливий? — как бы между прочим осведомилась Эоланта, допивая кофе.

— Нет, миледи. Вы уверены, что не хотите поехать со мной в Алжир? Дама не должна ютиться в такой лачуге. Я поговорю с Аднаном, он найдет для вас хорошую квартиру. Там вы будете в безопасности.

— Что мне здесь угрожает? — На ее губах появилась улыбка. — Думаю, вы защитите меня от любой опасности.

— Конечно, конечно. Я хотел сказать… будет лучше, если вы останетесь в стороне от этого мира. Настолько, насколько это возможно. Вы понимаете, ждать своего мужчину за накрытым столом или в постели, как и подобает женщине.

Эоланта изогнула бровь и вернула чашку на стол.

— Так себя ведут его женщины? Ждут за накрытым столом или в постели?

Северин запоздало понял, что ступил на тонкий лед, но пути к отступлению были отрезаны.

— Не могу сказать, миледи. На моей памяти настолько серьезных отношений с дамами он еще не заводил. Любит свою холостяцкую берлогу. Мы все ее любим до тех пор, пока не встречаем ту, единственную.

— Увы, я не из тех женщин, что ждут за накрытым столом или в постели. Мне больше подходит роль боевой подруги, которая стоит за спиной и подает патроны.

— Это я уже понял. А еще вы чертовски упрямы. Может, вам просто нравится здесь, а? Ободранные стены, заросший сорняками сад, колючие кусты? Держу пари, раньше вы жили в шикарном доме с мраморными полами и дорогущим хрусталем во всех углах. И теперь вам захотелось романтики.

— Сезар купил мне виллу, но роскошью наслаждались только мои подруги и сестра. Я сплю на полу и могу неделями питаться фруктами и кореньями. Совсем как женщины от крови первых богов в армии янтарных Жрецов. Мне не хватало самой малости — своего Жреца. И вот я его нашла.

— Теперь вам недостает только медного обруча главного воина, миледи. Уверен, вы бы носили его с честью.

По гравию, которым была усыпана дорога за забором, зашуршали автомобильные шины. Северин поднялся на ноги, доставая из-за ремня джинсов пистолет. В глазах Эоланты вспыхнула надежда, и она уже приготовилась встать, но он покачал головой.

— Нет, миледи. Вы будете сидеть здесь, а я посмотрю, кто там. Патронов у меня достаточно, дополнительные не требуются.

Оказавшись на крыльце, Змей поморщился от ударившего в глаза солнца и достал из кармана рубашки очки с затемненными стеклами. Тем временем внезапный гость остановил машину возле забора, вышел на пыльную дорогу и, забрав с заднего сиденья небольшой рюкзак, бодро зашагал в направлении калитки. Северин спрятал оружие и улыбнулся. Маскировка Фуаду никогда не давалась: рыжую шевелюру любой заприметил бы даже в огромной толпе.

— Встречаешь гостей с пистолетом, Змей? На полном серьезе? За последние пару недель наши отношения изменились, и не в лучшую сторону. Или ты просто не хочешь отдавать мне часть денег?

— Ты всегда видел меня насквозь.

Фуад прошел по дорожке, которую Эоланта подметала не далее как сегодня утром, поднялся на крыльцо и пожал Северину руку.

— Халиф решил, что ярко-красная машина — лучший способ не привлекать внимание? — кивнул он на стоявший у забора «крайслер». — Он просто обязан сделать что-нибудь Аднану назло.

Змей натянуто улыбнулся.

— Его нет, — коротко ответил он.

— В смысле — нет? Ты же говорил, что все прошло удачно? — Помолчав, Фуад вопросительно поднял брови. — Не понял. Где Ливий? И чья это машина?

— Это моя машина. — Появившаяся за спиной Северина Эоланта поманила гостя. — Если хотите прокатиться, месье Талеб, я дам вам ключи. Если нет, пожалуйста, проходите. Здешнее солнце может расплавить камни, а у вас слишком светлая кожа. Оставайтесь в тени, и загар ляжет идеально.

— Леди Нойман. Вот так сюрприз. Вы приехали с братом?

— Я уже взрослая девочка, месье Талеб, и давным-давно путешествую самостоятельно. Вы голодны? Что насчет кофе?

Фуад переводил взгляд с Эоланты на Змея, и, судя по написанному на его лице изумлению, ощущал себя не до конца проснувшимся человеком. Или человеком, который после долгого путешествия в раскаленной машине отхватил тепловой удар.

— С удовольствием позавтракаю и выпью кофе, миледи, но сперва — воды, умоляю вас. Я готов убить за глоток воды.

— Сегодня никого убивать не придется, воды у нас предостаточно. Идемте на кухню. Заодно оцените наш деревенский уют.

— Будем через несколько минут, — ответил за друга Змей. — Нам нужно решить пару деловых вопросов.