Алаймент (СИ) - Малышонок Сергей Александрович "Седрик"

Смотрящая на меня Набе мигом налилась краской, но взгляд отводить и не думала, скорее уж наоборот — взгляд этот жадно скользил по моему телу, заставляя чувствовать себя не очень уютно, но… в конце концов, когда на тебя ТАК смотрит шикарная девушка, дискомфорт проходит быстро, а вот довольство — нет, хе-хе.

— Вам всем запрещено оборачиваться и любым иным способом подсматривать и наблюдать за тем, что я делаю. Солюшн, я знаю, что твоё тело позволяет смотреть вокруг в широком диапазоне, но это наказание, ты должна его выдержать, — отдельно инструктирую горничную-слайма, что буквально могла переместить себе глазик на любой участок тела, а то и вне его.

— Да, Зеллос-сама, я понимаю! — сжав на руках кулачки, заверила меня чуть сутулившаяся блондинка.

— Прекрасно. А теперь к сути. Я намереваюсь принять ванну, и делать я это буду у вас за спиной. Вы будете знать, что я делаю, и слышать, что я делаю, но смотреть вам запрещено. Это и будет вашим наказанием. Это, а ещё понимание, что не брось вы работу ради прихоти в тот раз, сдержи свои порывы, и сейчас вы составили бы мне компанию.

— Г-господин Зеллос, — жадно сглотнула Альбедо, вся вытягиваясь в струнку и начиная крупно дрожать.

— Да, всё верно, — я ухмыльнулся, как никогда прежде чувствуя себя жутким злобным злодейсом. — Я предупреждал, что наказание будет серьёзным, но вы должны через это пройти, — бедная демоница аж заскрипела костями, настолько страдающей стала её поза, но с места не сдвинулась. Молодец.

— … — кажется, общий фон Боли и Отчаяния, что сейчас источали Плеяды и глава Стражей, перекрывал тот, что «выработали» ребята из Писания Солнечного Света, попав «в гости» к Нейронист.

— Однако, — мантия оказалась аккуратно сложена на скамеечке. У Нарберал пошла носом кровь… Нет, серьёзно! И вид счастли-и-и-ивый, — Нарберал наказание не касается. И к слову об этом, почему ты ещё в одежде? — смотрю в глаза своей любимой самурайке.

— Владыка? — вышла из ступора Плеяда.

— Я же сказал, что наказание касается только провинившихся. Ты же прекрасно себя показала в роли моей помощницы и, несмотря на то, что твои инстинкты требовали карать людей, что тебя раздражали, сдержала их и заслуживаешь награды. Так вот, не потрёшь мне спинку?

— А? — глазками хлоп-хлоп… — Но я… вы… с Владыкой… в бассейне… такая, как я… и… ви-и-и! — кажется, ей стало нехорошо. В смысле, хорошо, но… нехорошо.

— … — вот теперь отчаяние остальных стало Полным и Абсолютным.

— Нет, конечно, если ты не хочешь, я могу попросить кого-то из простых горничных или одолжить у Шалти одну из вампирских невест… — я снял последнюю часть гардероба и вошёл в горячую воду.

— Йа-а-а… йа-а-а… сейчас! — Плеяда принялась судорожно разоблачаться, буквально через десяток секунд представ передо мной в одном нижнем белье.

И вот тут я осознал, что в моём плане есть один ма-а-а-алюсенький недостаток. Ну, так-то их было куда больше, в частности, я серьёзно опасался, что у Альбедо сорвёт нарезку и она попытается меня изнасиловать, несмотря ни на что, или что Шалти узнает о том, что дорогой Владыка отправился в сауну с девочками, и рванёт следом, но… но те недостатки я учёл и разработал методы противодействия, а вот этот упустил. Звучал он примерно так: «сколько же Силы Воли мне придётся проявить, чтобы не разложить эту красотку прямо здесь и сейчас?» А раскладывать было нельзя — нет, сама она явно против не будет, но вот Альбедо это обидит очень сильно. Надзирательница, в силу своей природы и… хм, характера, была не против «конкуренток» и точно не возражала против наличия хоть десятка, хоть сотни любовниц, да чего там, она сама предлагала мне «позвать Плеяд и Горничных», но проблема заключалась в том, что она страстно желала быть главной. Единолично. Собственно, из этого и проистекал их конфликт с Шалти — они были примерно равны по силам и влиянию (вампиресса сильнее, но у демоницы выше должность), и ни одна не желала уступать. Остальные были по определению много ниже неё и не воспринимались «угрозой». И в таком раскладе тот факт, что её обойдёт «всего лишь Плеяда», действительно может сильно ранить Альбедо. Она такого точно не заслуживала, а потому мне придётся держать себя в руках и не заходить дальше самых минимальных ласканий экзотичной красавицы.

Пока я уходил в эти мысли, Набе успела избавиться и от белья. Правда, почти сразу же закуталась в полотенце. Вот ты какое, облегчение, смешанное с глубоким сожалением?

Следующие полчаса я наслаждался заботой прекрасной дамы. Её класс был горничной. Пусть боевой, но всё-таки горничной. Как выяснилось, в это понятие азиаты впихнули не только стандартное «прислуга-уборщица», но и то, что их культура понапихала во всяческие хентаи. Так что Набе, когда немного освоилась, действительно принялась тереть мне спинку, благо банные принадлежности уже были на бортике бассейна, и в этой процедуре она проявила незаурядное мастерство. Ох, эти сильные, но нежные пальчики очень быстро смогли найти на мне те точки, надавливание или поглаживание которых мне очень нравилось. Да и полотенце быстро промокло и облепило фигуру девушки так, что только подчёркивало её формы, а не скрывало «недозволенное». Во всяком случае, когда она принялась намыливать мою грудь, прижавшись к моей спине своими верхними красотами, я смог отчётливо почувствовать, как были тверды и напряжены вершинки её холмиков, а это горячее и тяжёлое дыхание мне в шею… настоящая пытка! Сладкая, но осознание того, что дальше определённой черты зайти было нельзя, сильно обламывало кайф. Хотя понимание, что уже скоро, как будет оказан «правильный воспитательный эффект» на провинившихся, вся эта красота станет моей, подслащивало пилюлю. А ещё тот факт, что я старался донести до остальных свою печаль от вынужденного ожидания. Оттого мурлыкал, закатывал глаза и блаженно постанывал, нахваливая ловкие пальчики своей горничной и комментируя, какая она замечательная и как хорошо мне делает.

Так что когда всё наконец-то закончилось и я облачился в халат, наказанные едва ли не рыдали в обнимку, так и не смея повернуться. Нарберал же… кажется, она очень, очень хотела продолжения, а за его неимением… возможно, пойдёт к Шалти… или просто одолжит у неё пару игрушек. Так, не думать об этом! Я и так держусь на одной Божественной Воле! А она не бесконечна! И в нежить обращаться не буду, ибо сбегать от удовольствия — это совсем уж последнее дело. Да и лишаться чувствительности растёртого и распаренного тела нет никакого желания. Короче, мне хорошо… а если сейчас наведаться к Су-шефу и взять у него кружечку холодного кваса, то станет вообще идеально.

— Надеюсь, вы усвоили урок, — оповестил я Плеяд и Надзирательницу, — и мне не придётся его повторять. Можете повернуться.

— Д-да, Господин, с-с-п-пасибо, Г-господин, — лица красоток были печальны, у некоторых блестели дорожки слёз, да и эти всхлипы. На миг я почувствовал себя настоящим говнюком. Захотелось броситься к ним. Обнять, начать утешать и извиняться. Сомнения, подозрения, что я перегнул палку… нет! Я должен с честью это выдержать! Наказание на то и наказание! Отрицательное закрепление! Теперь они будут точно знать, что так делать не надо… или не надо попадаться, но это уже паранойя. Я молодец и точка! А теперь — за квасом!

— Хорошо, тогда соберитесь, умойтесь и возвращайтесь к работе. Впереди у нас важный день, — на этом я и сбежа… в смысле, величественно удалился. За квасом, да.

Подло и мерзко оставив пребывающую в нирване (хотя и не совсем, определённые желания у неё точно были, так что полное блаженство таки не достигнуто) Нарберал на растерзание подругам. Хотя ничего плохого они с ней не сделают, разве что будут долго и со вкусом требовать описать, каково это — касаться одного скромного Бога во всяких местах и так прижиматься к нему почти что голышом. Ну ничего, пусть скинут стресс, им, пожалуй, всё-таки надо. Ну а теперь — квас.

Глава 15