Побег - Анабелль Штель

Лия начала говорить, но я покачал головой.

– Сначала я, – перебил я, глубоко вздохнув. – Прости за то, что я тогда сказал. Я слишком остро отреагировал, когда узнал про твой разговор с Надин. – Я с шумом выдохнул, пытаясь подобрать правильные слова, которые никак не приходили на ум. – Ненавижу тайны. Половина моей жизни была одна сплошная тайна. Я не верю, что они вообще кому-то могут помочь. – Лия посмотрела вниз, и я взял ее за руку, чтобы вернуть ее внимание. – Но еще я знаю, что не имею права делать выводы о других, судя по себе. Секреты моей семьи имели довольно плохие последствия. Я узнал, что меня усыновили, но проблемой стал вовсе не сам этот факт. Проблемой для меня оказалось то, что мои родители скрывали это от меня – ото всех, – словно они стеснялись этого. Словно это как-то могло изменить наше отношение друг к другу.

– А потом и я так много скрывала от тебя, – тихо сказала Лия.

– Да, но я не это имею в виду. Если твоя правда причиняет тебе боль, то ты имеешь полное право хранить секреты, – я сжал ее руку. – Я уже говорил тебе это раньше, и поэтому мне тем более жаль, что я все равно упрекнул тебя.

Взгляд Лии помрачнел. Последнее, чего бы мне сейчас хотелось, так это того, чтобы она плакала из-за меня. Опять.

– Я не должна была ничего предпринимать за твоей спиной. Мне следовало поговорить с тобой. Мне даже не пришло в голову, что ты можешь этого не хотеть, – дрожащим голосом сказала Лия.

Я кивнул.

– Да, получилось дерьмово, – я слегка улыбнулся. – Но, может быть, в этом было и что-то хорошее. Так я узнал, что Элиас действительно что-то скрывает. А еще Фуонг сказала мне, что я не умею принимать помощь. Может, я когда-нибудь научусь.

Лия закусила нижнюю губу и спросила после небольшой паузы:

– Как там Фуонг? Последние несколько дней я была не самой лучшей подругой. Она была так добра ко мне с самого начала, а я даже не попрощалась с ней.

– Она не в восторге от того, что ты взяла и исчезла, – честно ответил я, – но уверен, она будет счастлива, если ты позвонишь ей.

– Кстати, меня на самом деле зовут Лия, – сказала она, глядя мне в глаза. – И Анна тоже. Анна Эмилия Мартенс. Я просто давно не использовала вторую часть имени. Мой отец называл меня Лией.

– Эмилия тебе идет, – выдохнул я и улыбнулся. – Кстати, меня на самом деле зовут Ной.

Лия закатила глаза, но все равно улыбнулась, несмотря на то, что шутка получилась так себе. Цель достигнута. Она переплела свои пальцы с моими. От этого прикосновения у меня что-то закололо в животе. Мне захотелось вскочить, я так радовался, что нашел Лию и смог поговорить с ней. Но в руке у меня все еще была полная чашка кофе.

– Как же Кира нашла меня? – снова спросила Лия. Как мне показалось, она нервничала. – Меня же нигде нет в социальных сетях.

– Да, я знаю. Кира вернулась и с разбегу окунулась в весь этот хаос. Ну, а я, конечно же, рассказал ей все о тебе. – Он на мгновение замолчал. – Тебе будет достаточно, если я скажу, что она поиграла в онлайн-детектива? – Я пожал плечами. – Поискав немного в интернете, она узнала, где ты.

– Ух ты. Интернет, – произнесла Лия, а затем прищурилась. – Видел сериал «Ты»?

Я засмеялся, и ей тоже пришлось улыбнуться.

– Мы не искали в «Гугле» больше, чем было нужно. Я сразу поехал сюда, правда. Получив информацию, я сразу уехал. – Я пожал плечами. – И вот я здесь.

– И приехав, ты стал звонить во все подряд двери в кампусе? – удивилась Лия.

Я надеялся, что она не задаст этот вопрос. Но рано или поздно нам придется поговорить об этом. Я покачал головой.

– В этом не было необходимости. На твоей двери висело кое-что.

Выражение ее лица сделалось неподвижным, та веселость, что вернулась к ней на короткое, но прекрасное мгновение, исчезла в мгновение ока.

– Что?

Прошло несколько секунд, пока я размышлял о том, стоит ли ей говорить. Но если мы хотели этого – если мы хотели быть вместе, – то нам придется стать откровенными друг с другом. Даже если будет больно. Я вынул листок бумаги из кармана брюк, развернул его, разгладил и положил на диван. Мой взгляд не отрывался от лица Лии. Боль, гнев и стыд, казалось, сменяли друг друга на ее лице.

Анна – это палиндром. Ей нравится как спереди, так и сзади.

Мне не нужно было смотреть на листок бумаги – написанные на нем слова стояли у меня перед глазами. Они врезались мне в память, когда я впервые прочитал их. Точно так же, как и две фотографии, распечатанные на листе бумаги и приложенные к записке, словно доказательство. Будто это были просто снимки, а не отвратительная, убогая травля. Я даже думать боялся, что чувствовала сейчас Лия. Я простоял целых пять минут перед ее дверью, сжимая дрожащими от гнева пальцами лист бумаги, в то время как внутри меня бушевали всевозможные эмоции. Сложно было себе представить, что будет с Лией, когда она это увидит. Теперь я смотрел на ее лицо и пытался найти хоть какой-то намек на то, как я могу помочь ей.

– Как поэтично, – произнесла Лия монотонным голосом. На ее лице не было эмоций. Она просто смотрела на лист бумаги в руке и выглядела совершенно спокойной. – Это никогда не прекратится, да? – тихо спросила она.

Я сглотнул и подвинулся к ней немного ближе. Я не мог ничего пообещать ей, заверить, что все будет хорошо. Потому что сам этого не знал. Мне было неизвестно, как долго это уже продолжалось. Я не знал, кто сделал эти фотографии и почему они так ненавидели Лию. Я не знал, сколько еще это будет продолжаться, если Лия останется здесь и продолжит учиться. Но прежде всего я не хотел обесценивать