Дозвониться до небес - Юля Лемеш

И еще – если проанализировать этот фокус с чашкой, получается, что в каждом доме обитает по меньшей мере один дух умершего. Который и помогает. Зачем духу нужна перевернутая чашка, не знает никто, но почему-то она его радует.

Глава 37

Предложение, от которого трудно отказаться

– Тут такое дело. – Борькин голос не предвещал ничего хорошего.

Арсений машинально поправил на мне одеяло. Я прекрасно слышала весь разговор. И с каждой произнесенной фразой мне становилось все хуже.

– Я не специально! – отчетливо выговорил Борька.

Арсений посмотрел на мое лицо и успокаивающе улыбнулся. Я бы на его месте орала, как умалишенная.

– Там не все выгорело. Только одна комната. Но закоптилось почти везде. И у соседей копоти много получилось. Блин, стены черные и потолки тоже.

– Главное, все живы. Как Вовка?

– Да вон он, курит сидит. Ты того, приезжай. А то тут менты спрашивают, где хозяин квартиры.

– Жди. Я уже выхожу.

– И кто теперь за все это отвечать будет? – не выдержав, спросила я.

– Кто-кто, я, конечно. Ничего страшного. Ремонт сделаем. Соседям денег дадим. Только Борьке придется отказаться от вечеринок.

– И ты так спокойно об этом говоришь?

– А как мне говорить? Все уже случилось. Все живы.

– Сволочи они! Совести у них нет! Ты его просто так к себе в дом пустил, а он пожары устраивает.

– Пить надо было меньше. И не курить. Да ладно – разберемся.

Надо же, как он изменился – как взрослый дядя рассуждает. Хотя иной дядя за такие дела голову бы оторвал, предварительно наорав и психанув по полной программе.

Арсений уехал разбираться, а меня оставил досыпать. Я позлилась, успокоилась, устроилась поудобнее. Но поспать мне не дали.

– Тут такое дело. – Мамин голос мало чем отличался от Борькиного.

Утро похоронных голосов.

– Квартира сгорела? – машинально спросила я спросонья.

– Тьфу на тебя! Наша американская бабушка умерла. Третий инфаркт. Мы так и не увиделись, – нарочито скорбно закончила мама.

– И что теперь?

– Не знаю точно, но позвонила какая-то дама и сказала про завещание.

– Ух! Так вы теперь наследники богатенькой старушки?

– Да ладно тебе ерничать. Может, у нее одни долги и нам теперь придется их выплачивать. Но это если мы вступим в права наследования.

Некислая перспектива. Как бы жилплощадь не отобрали за бабкины долги. Хотя с чего это мама взяла, что они существуют, долги эти? Она по привычке загодя воображает мнимые опасности. Тоже своего рода магия. Надумает кучу плохого заранее, а потом окажется, что ситуация сложилась наилучшим образом.

Я перевернулась на живот. Простыня пахла Арсением и мной. Значит, пора стелить свежее белье. Из наволочки торчало острое куриное перо. Я немедленно его вытащила и на радостях принялась водить им по руке. Получалась заметная царапина. Сломав перо пополам, бросила его на пол. Бедная кура – надеюсь, ее сначала убили, а потом уже эпиляцию сделали. Мама помолчала немного и продолжила делиться новостями:

– Там все небыстро делается. Скорее всего, придется ехать и самим все узнавать.

– А вот с этого момента поподробнее.

– Ты девочка взрослая. Можешь без нас какое-то время пожить.

– Еще как смогу. Только не там, а тут – я у Арсения останусь.

Лежала я и думала. Как все странно складывается. Папа уважает Америку. Мама – американских индейцев. И вот у них появился шанс уважать все это счастье вблизи.

А потом я подумала, что мы с Арсением так и не смогли придумать для нашего мира ничего стоящего. И только потому, что не умеем правильно пользоваться словами. Как там бандиты говорят – за базар отвечать надо. В нашем случае – надо правильно, безукоризненно, однозначно придумывать формулировки желаний. И просчитывать как выпрошенное благо может обернуться кошмаром, если тот, второй вмешаться сможет.

Чего бы я захотела, если бы была уверена, что нас правильно поймут? Чтоб не было страданий. Чтобы не было ненависти, вранья, злобы. Чтобы никто никому не причинил зла. И чтобы все понимали, как важно беречь природу. И убивать кур, прежде чем выдирать из них перья. И еще – мне кажется, что жизнь каждого власть имущего должна быть в Инете онлайн. Тогда мир станет лучше. И чтоб больше не было никаких больных – ни детей, никого – не нужно нам болезней. А еще – чтобы стало побольше творческих людей. Увлеченных. От них мир становится красивее. И чтоб кур модифицированных изобрели, линючих. А что? Стряхнула перья и пошла себе голая. Черт, ее ведь тут же сожрут. Вот если бы курам разрешили разок набрать этот телефонный номер, они бы точно нам рты позашивали и зубы все выдернули.

Вспомнила Вовку. Он прав – здоровое чувство юмора нам всем не помешает.

Вспомнила Борьку. Вот тут совсем с желаниями полный абзац. Мечтал о собственном жилье и спалил его.

Перевернувшись на другой бок, вспомнила про одного знакомого, вы его не знаете, и захотела, чтобы не было жадности.

– Ты не спишь? – В комнату вошла Маша.

На мне, кроме трусиков и носков, одежды никакой. Есть отчего почувствовать себя незащищенной.

– Разговор есть. – Она присела на край кровати.

Испугавшись, я перебралась от нее подальше и плотнее прижала к себе одеяло. Мне до сих пор не удалось придумать, как правильно к ней относиться. Если ее как человека воспринимать – кроме как дать по башке никаких чувств не возникает. Но не факт, что она человек. Хотя выглядит вполне обычно. Наверное, я сошла с ума, когда перестала задумываться по ее поводу. Действительно – хрен знает этих Мишу с Машей, кто они на самом деле. Вот сидит она рядом, а я даже не знаю, кто передо мной. Я занервничала так, что это стало заметно.

Маша подняла с пола сломанное перо и принялась его расправлять.

– Знаешь, мне не хочется, но придется быть с тобой откровенной. Ты понимаешь, что вляпалась? Какого лешего звонить стала? И вообще, нормальный человек давно бы сбежал и от Арсения, и от нас. Вы с этим волосатиком какие-то недоделанные. Миша вообще вас идиотиками считает. И именно вам выпал такой шанс…

Мне многое казалось странным, но, подозревая нехорошее, я решила не отвечать. Такая тактика всегда приводила к наилучшим результатам. Какая мне выгода говорить, я и так знаю все, что я знаю.

– Мне иногда кажется, вам этот шанс выпал только потому, что все предыдущие поступали иначе, – туманно пояснила Маша.

Она как сама с собой разговаривала. Какой такой шанс? Какие такие предыдущие? И как они поступали?

Вопросы теснились в голове. Ответов не было. Тяжело вздохнув, Маша огорошила меня диким заявлением:

– Было бы время, я бы поняла, что вы за люди. Но вот нет у нас времени-то. Срок истекает. А мы топчемся на месте. Тут и наша вина есть. Но дело сейчас не в том, кто виноват, а в том – что делать.