Образование единого Русского государства - Владимир Васильевич Мавродин

Таким образом, русские люди, побывавшие в XIV–XV вв. в Китае и Индии, опередили открытие этих стран Востока португальцами, испанцами, голландцами и англичанами, уступив пальму первенства только знаменитому Марко Поло.

Русские люди издавна, еще во времена Киевской Руси, постоянно ездили по торговым и посольским делам в страны Западной Европы. После татаро-монгольского нашествия эти связи несколько ослабели, но отнюдь не были прерваны. В XV в. они не только возобновились, но и значительно расширились.

В 1439 г. русская делегация через Германию едет в Италию на знаменитый Флорентийский собор. Это путешествие описано суздальским монахом Симеоном. Им описаны Дерпт, Любек, Люнебург, Аугсбург, Нюренберг, Флоренция, Венеция. В 1475 г. ездил в Венецию посол Толбузин, оставивший нам свои путевые заметки и описавший поразивший его город.

В эти же годы Федор Курицын посещает Венгрию.

В 1494 г. русские послы Дмитрий Зайцев и Дмитрий Грек, отправленные Иваном III к датскому королю, не смогли вернуться обратно на Русь через Колывань (Таллинн) и «прошли на Двину около Свейского королевства и около Мурманского носа морем окианом, мимо Соловецкий монастырь».

Это было первое плавание из стран Западной Европы в Белое море, на Русь, вдоль берегов Кольского полуострова. Русские послы Дмитрий Зайцев и Дмитрий Грек своим плаванием предвосхитили «открытия» Ченслера, Виллоуби, Баренца.

В 1496 г. Григорий Истома, посольский толмач, по свидетельству Герберштейна — «человек дельный и знающий латинский язык», по повелению Ивана III едет послом к Иоанну, королю датскому. Ввиду осложнения международной обстановки и враждебности Швеции Григорий Истома выбрал путь не по Балтийскому морю, а по Ледовитому океану. Он вышел на своих судах из устья Северной Двины и, идя берегом вдоль Мурмана, прошел русскую Лапландию, обошел «Каянскую землю», подвластную шведскому королю, Вардегуз, построенный норвежцами северо-западнее Рыбачьего полуострова, «Дикую Лопь» и Тронгейм. Тут лежали «смесные» (совместные) владения Руси и Норвегии, и очень интересно указание Григория Истомы, что государь московский имеет обыкновение взыскивать дань до самого Тронгейма.

Это было первое плавание вдоль Мурманского побережья из Руси в Западную Европу. Через некоторое время таким же путем, вдоль северной оконечности Европы, едет послом к императору в Испанию Василий Власов.

Выдающийся интерес представляют дипломатические поездки Дмитрия Герасимова. Дмитрий Герасимов родился в 1465 г. Получив образование в Ливонии, где он в совершенстве изучил немецкий и латинский языки, Дмитрий Герасимов принимал участие в переводческой и литературной деятельности таких образованных людей, как новгородский архиепископ Геннадий и Максим Грек. Дмитрий Герасимов известен как выдающийся дипломат. В качестве толмача русских посольств он побывал в Италии, Германии, Дании, Норвегии, Швеции. Он трижды огибал северную оконечность Европы, плывя вдоль Мурманского побережья Кольского полуострова в Норвегию и Данию.

Роль русских людей в открытии путей на Север и в освоении Севера чрезвычайно велика. В давние времена вышла к берегам Белого моря новгородская и «низовская» вольница. Уже в XI в. ходили в Югру и к Железным Воротам (Карским Воротам). Новгородские летописи рассказывают о поездках на далекий Север.

В 1320 г. «Лука ходи на Мурманы», в 1349 г. «ходиша Новгородци и двиняне на Мурманы».

В XV–XVI вв. русские освоили побережья дальних северных морей. Здесь лежали Зимний, Летний, Терский (Тре), Поморский, Корельский и другие «берега». Плавания по Белому, Баренцову, Карскому морям стали обычными, привычными. Далеко на север пробирались русские люди. Задолго до Баренца, положившего начало «освоению» Шпицбергена, русские поморы плавали за зверем на далекий, заброшенный в Ледовитом океане Груланд, или Грумант, как называли они Шпицберген, подобно западноевропейским путешественникам и ученым путая Шпицберген с Гренландией, которая, как тогда считали, простиралась чуть ли не до Новой Земли.

Предание старинного рода поморов Старостиных, сотни лет промышлявших на «Груланде», говорит о том, что первые Старостины начали плавать на Шпицберген еще до основания Соловецкого монастыря, т. е. до 1435 г.

Отважные «груманлане», как позднее называли себя поморы, плававшие на Шпицберген, осваивали суровый остров, ставили зимовья, хоронили покойников, воздвигая на могилах кресты. Страшный океан не пугал их и хоть

«Грумант остров — от страшон

Весь горами обвышон,

Кругом льдами обнесен».

«Не те спины у груманланов,

Чтоб бояться Океана»[174].

Когда в конце XIV в. отошел от берегов Гренландии последний корабль, колонии датчан вследствие резкого изменения климата — длившегося сотни лет похолодания в Арктике — были обречены на медленное и мучительное вымирание.

Датский король Фридерик II пытался во что бы то ни стало связаться с отрезанными от всего мира ледяным барьером датскими колониями в Гренландии, о судьбе которых уже чуть ли не два столетия не было никаких известий. Король искал людей, которые могли бы найти путь в Ледовитом океане к трагически гибнувшим людям.

Из письма Фридерика II купцу Людвигу Мунку мы узнаем, что последний разыскал в городе Мальмусе, как в те времена норвежцы называли русский город Колу, основанный на Кольском полуострове, невдалеке от современного Мурманска, русского корщика (кормщика, штурмана) Павла Нищеца (Никитича?), который плавал в Гренландию «ежегодно около Варфоломеева дня» и знал пути, ведущие к далеким островам Ледовитого океана. Фридерик II просил Людвига Мунка связаться с русским корщиком, который и должен был взять на себя организацию этой трудной и опасной экспедиции.

Так плавали на Грумант отважные русские «груманланы», и «открывавшие» далекий Шпицберген голландские и английские моряки и китобои с удивлением находили в этом краю, где, как им казалось, до них не ступала нога человека, развалины русских изб на покинутых становищах и сиротливо стоящие среди угрюмых скал деревянные кресты.

Русским поморам человечество обязано знанию и освоению европейского побережья Ледовитого океана и омывающих его морей. Смелые русские поморы заселяли «край непуганых птиц». «Бежали парусом» на Новую Землю, «ходили» морем на Печору, открывали полуостров Канин и острова Колгуев и Вайгач.

Вслед за промышлёнами» шли на северо-восток, в Сибирь (в «Себур», как назвала Сибирь первая европейская Каталонская карта, упоминающая о Сибири) московские ратные люди и воеводы. В 1483 г. ходили в Сибирскую землю Федор Курбский, Черный и Салтык Травин. Доходили до Тюмени, до Иртыша.

В конце XV (1499 г.) и начале XVI в. (1501 г.) Петр Федорович Ушатый с «детьми боярскими вологжанами» прошел в Западную Сибирь через Камень (Уральский хребет), определив его высочайшую точку и направление («от моря до моря») — с севера на юг, а не с запада на восток, как предполагали древние и средневековые авторы, указывая на направление Гиперборейских гор (Уральского хребта). В этих великих географических открытиях русским