Все имена птиц. Хроники неизвестных времен - Мария Семеновна Галина

– Пожалуйста, – сказал он. – Пожалуйста, уйдем отсюда. Не надо. Уйдем отсюда.

– А он так расстроился, что заплакал. Потому что я испачкала юбку, заплакал. Ему было… сколько тогда ему было? Или нет, это было не тогда, а… И я ему говорю – Митя…

– Его зовут Юра, – сказал он тихо. – Вашего сына зовут Юра.

– Вовсе… – Она нахмурилась.

– Инна, умоляю, пойдемте отсюда. Вы уже забываете.

– Ничего я не забываю, – рассеянно сказала она. – Не мешайте.

Он встал. Трасса вдали затихала, потому что наступил вечер. Наверное, последний теплый вечер в этом году. Или предпоследний. Скоро на улицах зажгутся фонари. Люди вернутся с работы. Женщины начнут готовить ужин, а мужчины наверняка усядутся перед телевизором и раскроют свои газеты. Скорее всего.

Он оглянулся на нее.

Она сидела, охватив ладонями плечи и что-то беззвучно шептала. Наверное, про зоопарк, подумал он. Наверняка они ходили смотреть птиц, но в зоопарке неинтересные птицы. Чужие.

– До свидания, Инна, – сказал он, но она даже не подняла головы.

И он прошел между двумя пятиэтажками, туда, где сквозь просветы в домах виднелся пыльный сквер. Он знал, что, если пересечь квартал, можно выйти к трассе, и если идти в правильном направлении, то рано или поздно дойдешь до вокзала, и проходящие поезда будут замедлять ход и останавливаться на краткий миг у платформы с холодными фонарями, и часы с башенкой будут светиться в южной синей ночи, показывая правильное время.

Собака, отбежав от своего седого хозяина, подскочила к нему и ткнулась носом в колени. Он потрепал ее по голове, она махнула хвостом и вновь убежала, нарезая круги вокруг своего человека, которого находила всегда, как бы далеко от него ни убегала, которого нашла и здесь, за Рекой. И спокойный, подтянутый старик улыбнулся, махнул ему рукой и пошел прочь по пустой асфальтовой дорожке.

Маленькое примечание

Здесь, как и в первой части, использованы мифы Украины (в частности, там, где речь идет о псоглавцах, созданиях, играющих заметную роль в славянской космогонии) и мифы и сказки индейцев, на сей раз южноамериканских. Автор хочет поблагодарить ЖЖ-юзера ivanov_petrov, в чьем журнале я впервые прочла индейскую сказку о путешествии в загробный мир. Святой Христофор, согласно некоторым апокрифическим версиям, был действительно псоглавцем и обратился в христианство после того, как перенес на своих плечах через ручей Христа в облике младенца, но неимоверно тяжелого – ибо Он принял на себя все грехи мира.

Медведки

Лягу не благословясь, стану не перекрестясь, стану будити усопших. Станьте, умершии, розбудите убитых. Станьте, убитыи, розбудити усопших. Станьте, усопшии, розбудите с древа падших. Станьте, з древа падшии, розбудите заблудящих. Станьте, заблудящии, розбудите зверии подемущих [зверем поеденных?]. Станьте, зверие подемущии, розбудите некрещеных. Станьте, некрещеныи, розбудите безымянных.

Насекомое ведет преимущественно подземный образ жизни. На поверхность выбирается редко, в основном в ночное время суток.

Учитывая великолепную приспособляемость медведок, следует отметить, что чаще всего они выступают в роли вредителя, так как быстро и в больших количествах размножаются.

Предисловие автора

Меня обычно спрашивают – почему медведки? На самом деле медведка, иначе волчок, – это подземный сверчок, довольно крупный (с мою ладонь) и, как все поющие во мраке хтонические существа, довольно страшненький. «Малая Глуша», «Медведки» и «Автохтоны» образуют что-то вроде трилогии. Из них «Медведки» лично для меня вещь самая непонятная и, пожалуй, наиболее автобиографическая.

Тут надо сказать, что, строя вымышленные биографии своим героям, я использовала биографии реальные – точнее сказать, свою семейную историю. Семейное предание гласит, что прадедушка Рудницкий хаживал в марксистский кружок, поскольку там было много хорошеньких курсисток, был арестован, сидел в «Крестах», сослан в Красноярск, где очень удачно был назначен директором женской гимназии, впоследствии стал профессором экономической географии Красноярского университета, ходил в Тибет, откуда вывез серебряного Будду… По слухам, получив экспедиционные деньги золотом, он, придя домой, осыпал ими лежащую в постели прабабку. Как пристало поляку, он был склонен к красивым жестам.

Прабабка, надо сказать, поехала за ним невенчанная (кажется, там была какая-то жена и, возможно, какой-то муж), но эта часть семейной легенды стыдливо умалчивается.

Такую замечательную историю грех было не пустить в дело, и я использовала ее на всю катушку – с той только разницей, что наш серебряный Будда пропал в Харькове во время оккупации (бабка эвакуировалась в тот же Красноярск, откуда она была родом и где, видимо, остались старые связи).

Ахилл действительно был древним богом-людоедом, сыном (а возможно, супругом) Гекаты. На острове Змеиный действительно было его святилище.

Письмо в приложении принадлежит моему деду.

Октябрь 2018

Каждый вечер я обхожу комнаты и обметаю паутину. Не имею ничего против пауков, но паутина неприятна. К тому же в ней запутываются высохшие тушки ночных бабочек. Когда я тыкаю веником в паутину, вращая его, словно ключ в замке, то отворачиваю лицо или смотрю за окно. С листьев стекает свет далекого фонаря, и где-то далеко в море надрывается ревун.

В последнее время паутины все меньше и меньше.

Скоро ее не станет совсем.

Растворимый кофе кислый и воняет жженой пробкой, но я выпиваю чашку до дна. Это как лекарство – неприятно, но необходимо.

Надо купить в зернах. Но я сегодня так и не смог заставить себя выйти из дому.

Мне хочется соорудить бутерброд с колбасой и луком, но я терплю. Нельзя дышать луком на заказчика.

Когда я жду заказчика, то просто хожу по комнатам и бесцельно перелистываю книжки. Я даже прилечь не могу – от нервов сразу засну, а когда проснусь, сделаюсь тупой и вялый. И разговаривать с посторонним человеком мне будет совсем невмоготу, а люди это чувствуют. По микродвижениям, по взгляду, уходящему вбок, по… Чувствуют, сами не сознавая, в чем дело.

Включил «министерскую» зеленую лампу. Свет лег уютным кругом, за его пределами комната сделалась чужой и чуточку враждебной.

Оторвал от бумажного полотенца лоскут и стер со столешницы круг от кофе. Как ни старайся, всегда будет круг от кофе – от тепла расширяются микроскопические канальцы в фаянсе кофейной кружки. Вообще-то, специально для этого придумали блюдца, но чашка с блюдцем – другая эстетика.

Переоделся в джинсы и свитер с норвежским узором. Треники и майку скатал в комок и забросил в спальню.

Что я еще забыл?

Вроде ничего.

Ага, вот и телефон звонит.

Мелодия звучит приглушенно, куда это я его на этот раз сунул? Приподнял диванную подушку. Нету. Потом сообразил, что он в кармане треников. Пока шел в спальню, пока извлекал его из кармана, телефон замолчал. Пропущенный вызов. Вот зараза.

Отзвонился обратно.

– Это… куда подъезжать?

Деловой человек, серьезный. По голосу чувствуется. С деловыми труднее работать. С одной стороны. С другой – они всегда знают, чего хотят.

Он заехал