Нож в спину. История предательства - Леонид Млечин

Мог ли сам президент Рузвельт спасти больше евреев? В 1938 году он изменил закон об эмиграции, сняв ограничительные квоты. 27 370 беженцев из Германии, большей частью евреи, нашли убежище в Соединенных Штатах. Но республиканское большинство в конгрессе не позволило ввезти в страну еще двадцать тысяч детей-евреев. Американцы не хотели втягиваться в новую европейскую войну! Считали, что их это не касается. В тридцатых годах конгресс трижды принимал законы, которые должны были держать Соединенные Штаты подальше от войны в Европе.

В 1938 году народные избранники в Вашингтоне пытались принять закон, который бы требовал провести общенародный референдум, если бы правительство пожелало объявить кому-то войну. Белому дому с трудом удалось его провалить.

Франклин Рузвельт твердо пообещал согражданам:

— Я уже это говорил, но скажу еще раз: ваши дети не отправятся на чужую войну.

Своим советникам он сказал:

— Когда на нас нападут, это уже будет не чужая война.

Рузвельт понимал, что невозможно сохранять нейтралитет, когда мир захватывают фашисты. Весной 1939 года он распорядился патрулировать Атлантику и перехватывать немецкие и итальянские подводные лодки:

— Если мы потопим их, скажем, как это делают японцы: «Ах, извините. Больше это не повторится». И на следующий день потопим еще парочку.

Президент Рузвельт обратился к американцам с посланием, в котором говорил об опасности, исходящей от стран, «где не существует ни демократии, ни религии».

А нацистам формирование антигитлеровской коалиции казалось явным доказательством существования всемирного еврейства, которое управляет западными державами. Гитлер не мог понять, что объединяет эти страны. Видел только одно объяснение: евреи сплачивают всех врагов Германии, значит, всех евреев нужно уничтожить.

Евреи пытались бежать в соседние страны. Франция (пока не была оккупирована в сороковом году) их принимала, Швейцария закрыла границу. «Das Boot ist voll» — лодка переполнена. Так говорили швейцарцы, заворачивая людей на границе и обрекая их на верную смерть. Швейцария отказала во въезде примерно тридцати тысячам беженцев.

Кантон Тургау стоит на швейцарской стороне Боденского озера, которое отделяет страну от Германии. Озеро широкое, но зимой беженцы пытались перебраться в Швейцарию по льду. Полиция возвращала их назад, и люди попадали в руки гестапо.

Гитлер опасался реакции Запада. Но ничего не происходило. Мир молчал. И фюрер убедился в том, что никто не помешает ему просто уничтожить всех евреев.

«Первого выстрела», принятого в один день решения не было. Это был процесс, в ходе которого высшее руководство рейха поддерживало и развивало инициативу подчиненных. Гитлер старательно избегал письменных приказов. Но его доверенные лица, прежде всего Генрих Гиммлер, тонко улавливали пожелания фюрера и немедленно их исполняли.

После пробного уничтожения газом советских военнопленных — в конце октября сорок первого в концлагере Заксехаузен — заказали тридцать грузовиков, переоборудованных в «душегубки». Акции начались в Хелмно. Через десять минут все, кого загнали в газовую камеру на колесах — от пятидесяти до семидесяти человек, были мертвы. Но вермахту не хватало автомобилей и бензина. Да и сама акция длилась долго, а эсэсовцы жаловались после экзекуций на головную боль. Тогда появилась идея устроить стационарные газовые камеры в концлагерях.

Заместитель коменданта Освенцима гауптштурмфюрер СС Карл Фричш применил для уничтожения заключенных «циклон Б». Препарат хранился на складе в кристаллах, его использовали для санобработки. «Циклон Б» — это торговая марка цианисто-водородистой кислоты, при комнатной температуре она кипит и превращается в газ. Вдыхание вызывает смерть в течение пятидесяти минут.

Шестьсот советских военнопленных и двести пятьдесят пациентов лагерного санитарного блока загнали в подвал. Один из эсэсовцев надел противогаз, разбросал по полу смоченные водой кристаллы «циклона Б» и ушел, заперев за собой двери. Умерли не все, ему пришлось бросить за дверь еще порцию кристаллов. Эксперимент сочли успешным. В газовые камеры людей загоняли прямо из эшелонов, а трупы сжигали здесь же, в лагерном крематории.

«Комендант Освенцима оберштурмбаннфюрер СС Рудольф Хёсс вызвал машину с открытым верхом, — вспоминал гость из Берлина. — Мы поехали куда-то, и я увидел из машины большое здание крематория. Как фабрика, с трубой. Хёсс подвез меня к большому рву — сто пятьдесят или сто восемьдесят метров в длину. Решетка, огромные железные колосники. И на них горели трупы».

Рудольф Хёсс гордо сказал:

— Вот это производительность!

После войны комендант Освенцима скрывался в деревне. Его нашли и передали Польше, где Рудольфа Хёсса судили и повесили…

Когда заработали газовые камеры, нацисты почувствовали себя счастливыми. Они поняли, что смогут выполнить порученное им дело. Доктор Курт Герштайн пытался сообщить союзникам о происходящем в концлагерях. Герштайну поручили поставку «Циклона Б» в концлагеря. Перед ним поставили и задачу наладить дезинфекцию вещей, собранных после уничтожения евреев, чтобы их можно вновь использовать.

На варшавском вокзале доктор Герштайн сел в ночной поезд, который шел в Берлин, и оказался в одном купе с секретарем шведской миссии. Герштайн рассказал ему о том, как евреев убивают в газовых камерах и со слезами на глазах умолял донести эту информацию до союзников. Написав отчет о том, что происходило в лагерях уничтожения, Курт Герштайн покончил с собой.

Некоторые немецкие протестанты почитают его как мученика. Греческий режиссер Константин Коста-Гаврас положил драматическую историю Курта Герштайна в основу своего фильма «Аминь».

Он был далеко не единственным, кто сообщал союзникам о массовых убийствах.

Немецкий промышленник Эдуард Шульте, имевший завод рядом с Освенцимом, летом сорок второго передал в Женеву принятый руководством рейха план полного уничтожения еврейского народа. Вся эта информация стекалась к вице-президенту Международного комитета Красного Креста Карлу Якобу Буркхардту. О ситуации в Германии он знал лучше других. Но считал, что любой протест взбесит нацистов. Комитет не решился использовать свой моральный авторитет, чтобы повлиять на Берлин.

В 1944 году делегаты МККК были допущены в концлагерь Терезиенштадт, куда отправили евреев — ветеранов Первой мировой. Посланцев Красного Креста допустили в лагерь после того, как комендант Антон Бургер построил потемкинский фасад. Делегаты комитета составили благоприятный для нацистов отчет: