Очарование женственности - Хелен Анделин

Это со мной и случилось, или по крайней мере я так думала. Пока я лежала в реанимации, я слышала, как мой муж сказал «Я люблю тебя» впервые за три года. Это было так приятно, но я сильно пострадала, чтобы услышать эти слова. Они помогли мне вынести два месяца пребывания в больнице. Я верила, что когда вернусь домой, все изменится, и мы будем счастливы, несмотря на мои изуродованные шрамами лицо и руки.

Но я и здесь ошиблась. Дела пошли хуже, чем раньше, и последующие два года я молилась о том, чтобы Господь явил Свою милость несчастному человеческому созданию, которое живет буквально с петлей на шее. Я очень старалась, и многое изменила в своем поведении, в точности следуя советам нашего консультанта, но ничто не помогало. Проблема, видимо, была действительно неразрешимой, а у меня больше не было сил сдерживать свои эмоции. Я была развалиной в полном смысле этого слова.

В июле прошлого года мой муж в присутствии детей разговаривал со мной жестко и неуважительно, и я подумала, что это последняя капля в чаше моего терпения, поэтому я упаковала его чемоданы и попросила его уйти. Он так и сделал, к моему удивлению, поскольку, как я поняла, был давно готов к этому. Наконец в моем доме воцарился долгожданный мир, и я решила, что так Господь ответил на мои молитвы.

Но я опять ошиблась. В течение двух месяцев мы были самой счастливой парой, разбежавшейся друг от друга в разные стороны. Малышка, которой тогда было два года, совершенно самостоятельно научилась садиться на горшок, и мальчики тоже были счастливы, как никогда раньше. Затем моя сестра Салли принесла мне книгу «Очарование женственности», и я тут же приступила к самым напряженным занятиям в своей жизни. Я читала медленно, очень внимательно, после чего думала и думала, а потом начинала применять на практике каждый раз по одной главе. Внутри меня взрывными волнами назревала революция и я наконец была счастлива, что Бог ответил на все мои проблемы. В то же самое время я ненавидела себя со страстью, которой никогда в себе не подозревала. «Как я могла быть такой тупой, такой слепой, такой идиоткой!»

Мой муж был самым чудесным человеком в мире, именно таким, о каком я мечтала всю жизнь, и я обвиняла себя в том, что никогда не понимала его как мужчину. К тому времени, когда я закончила чтение книги, я посмотрелась в зеркало и увидела себя такой, какая я есть и какой видел меня муж. Мне очень не понравилось то, что я увидела. Ах, какой невежественной и праведной в своих глазах я была! Я проплакала два дня, а потом прочитала о русском писателе Льве Толстом, который написал «Войну и мир». Его жена постоянно обвиняла его в чем-либо, так что он больше не хотел её видеть. Я была уверена, что уже поздно пытаться восстановить отношения с мужем после всего того, что я ему сделала. Он выстроил вокруг себя стену отчуждения, по сравнению с которой Великая Китайская стена выглядит игрушкой!

Слава Богу, Он так милостив к нам всем. Шаг за шагом я применяла принципы «Очарования женственности», и муж стал реагировать на это буквально неожиданным образом. Я всегда буду в долгу перед этой книгой, перед её автором Хелен Анделин и перед Богом, Который показал несчастному созданию, как сделать окружающих счастливыми людьми и самой сделаться счастливой.

Вот как это произошло. Я позвонила мужу и попросила его заехать к нам по пути с работы. Я хотела рассказать ему о найденных мною истинах и сказать ему все то, что должно было растопить первый слой льда. Он пришел, а я, сначала заикаясь, сказала ему о своем одиночестве, о книге и о том, как я была не права все эти годы (семь лет) нашего брака.

Я сказала, что не надеюсь, что он может простить мне тот ад на земле, в который я превратила его жизнь. Я просто хотела попросить прощения, и я действительно глубоко и искренне раскаиваюсь за то зло, которое ему причинила. Я объяснила, что понимаю свою вину, ибо причиной наших неудач была только я, а он был лучшим мужем, о котором может мечтать любая женщина. Я сказала, что восхищаюсь силой его характера, тому, что он ни разу не поддался на мою придирчивость и критику, не поддался на мои попытки сделать его послушной марионеткой. Он должен был знать все это ради своего будущего счастья, потому что я не хотела, чтобы он думал, что наш брак распался по его вине. Он должен верить, что однажды встретит ту женщину, которая станет ему прекрасной женой, ибо он заслуживает такую жену. Он самый лучший человек на свете, и я ненавидела себя за то, что не видела этого раньше.

Пока я говорила все это, он сидел, глядя в пространство и ничего не видя. Затем он перевел взгляд на меня и посмотрел глазами, полными неверия, чтобы потом опять уставиться в пространство. Когда я закончила говорить, по лицу у меня бежали слезы, и в доме наступила мертвая тишина. Он сидел, не шевелясь, а я села рядышком и ждала, ждала, ждала. Две или три минуты показались мне вечностью. Потом он заговорил. Он сказал: «У меня нет слов. Я не знаю, что сказать». Я сказала, что не жду от него никакого ответа, но просто хочу, чтобы он знал, что я чувствую. Он ушел на работу все в том же недоумении.

Я не выходила из дому три дня, ожидая, что он позвонит или заедет. Наконец он позвонил, чтобы спросить, можно ли приехать навестить детей, как обычно, и я разрешила. В тот вечер перед детьми я сказала, что восхищаюсь его длинными ногами, широкими плечами, сильной, мужской статью и красивым мужественным лицом. Было видно, что ему приятно все это слышать. Он улыбался широкой улыбкой и говорил детям, что не надо верить всему, что говорит мама. После того как мы уложили детей спать, он пригласил меня пойти вместе с ним на банкет, который должен был состояться через месяц. Я была счастлива, счастлива, счастлива. Во мне затеплилась надежда восстановить наши с ним отношения, и я опять благодарила Бога за Его милость ко мне, такому недостойному существу. Он продолжал навещать детей раз в неделю, и дети поглощали все его внимание, но иногда он делал мне комплименты относительно ведения домашнего хозяйства или того, что я стала выглядеть лучше. Но ни разу он даже не намекнул насчет возможности возвращения домой, поэтому однажды в момент острого одиночества я попросила его посидеть со мной перед телевизором, и он пришел.

Уложив детей спать, мы немного поговорили, и я сказала ему, что он должен знать, что я очень его люблю и знаю, что совершила много ошибок. Теперь я понимаю его как мужчину и думаю, что могу сделать его счастливым, если он сможет простить меня и вернуться домой. Я сказала, что не надеюсь на это, но я хотела бы получить шанс сделать его счастливым, и я просила его подумать об этом. «Я просто хочу, чтобы ты знал, что я очень хочу быть с тобой, и что если каким-то чудом ты вернешься домой, мы будем сильно любить тебя и станем самой счастливой семьей». Он сказал, что не может решить так быстро и что ему очень жаль, что я не могла измениться раньше. Шло время, и в следующие два месяца он не обронил ни слова и не дал ни капли надежды, что вообще думает о возвращении домой.

Со времени нашей свадьбы прошло семь лет, а с того момента, как мы разошлись, прошло пять месяцев. Однажды он пришел ко мне с какими-то бумагами и попросил меня подписать их. Он купил машину, и ему нужна была моя подпись, потому что он оформил её на мое имя. Я летала по дому всю неделю, сияя от этого лучика надежды. Может быть, он все же думает дать мне «последний шанс» для создания здорового брака. Я была просто счастлива, но давления на него не оказывала.

Неделю спустя холодильник в его квартире поломался, и он привез к нам все свои продукты до того времени, пока его холодильник не отремонтируют. Шутливым голосом он стал рассуждать, как ему теперь забирать продукты каждый день и готовить себе еду. В ответ на это я предложила ему переехать к нам и не беспокоиться об обедах. Он остановился и улыбнулся (к моему удивлению), а я стояла и ждала. Когда он наконец ответил, я мгновенно оказалась на седьмом небе от счастья. Он сказал: «Ну, пожалуй, я так и сделаю». Я обняла его и вне себя от восторга могла произнести только такие слова: «Правда? Ты, правда, дашь мне ещё один шанс?»

Через несколько минут, когда я немного успокоилась, он усадил меня в кресло и сказал, что прежде чем он вернется домой, он хочет знать мое мнение относительно его вновь обретенной и полюбившейся ему свободы. Он сказал, что пока он жил один, он понял, что свобода означает право быть самим собой и право занимать свободное время занятием по вкусу (столярная работа, электроника и т.д.). Он теперь не хочет ограничивать себя жизнью по расписанию, поскольку эта свобода – его самое драгоценное приобретение, которое он ни на что и ни на кого не хочет променять. Я ответила, что понимаю его и что он должен поверить, что я действительно понимаю (наконец-то). Он поехал за вещами и на прощание поднял руку, в которой были зажаты новенькие ключи от машины. Он оставил мне ключи и сказал: «Вот, думаю, они тебе понадобятся». Это случилось за три недели до Рождества, и в тот раз мы отпраздновали самое счастливое Рождество, о котором может мечтать любая семья. С того великолепного дня прошло почти полгода. Не проходит и недели, чтобы он не сказал с удивлением, что не может поверить тому, как я сильно изменилась. (Он часто говорит мне, как я отреагировала бы на разные ситуации раньше.)