Глухая стена - Хеннинг Манкелль

- Можно сделать еще один вывод, - продолжал комиссар, - хотя и не столь категоричный. Но надо по возможности учесть все варианты. Вывод простой: что-то должно произойти. И исходным пунктом почему-то будет Истад. - Он взглянул на Мартинссона. - Руннерстрёмсторг по-прежнему под наблюдением?

- Нет, наблюдение снято.

- Черт! Кто распорядился?

- Викторссон. Сказал, это бесполезное растрачивание ресурсов.

- Немедленно восстановить наблюдение. С Апельбергсгатан я снял его сам. И возможно, зря. В общем, надо сию же минуту послать туда и на Руннерстрёмсторг патрульные машины.

Мартинссон вышел. Валландер знал, он проследит, чтобы наблюдатели без промедления выехали на посты.

Все молча ждали. Нюберг по-прежнему причесывался, и Анн-Бритт предложила ему карманное зеркальце, но он зеркальце не взял, только проворчал что-то невразумительное. Наконец Мартинссон вернулся:

- Сделано!

- Мы ищем фактор, запустивший цепочку событий, - сказал Валландер. - Возможно, это смерть Фалька. Такова моя версия. Пока Фальк был жив, он держал все под контролем. Но его внезапная смерть сеет тревогу и запускает целую вереницу событий, в которой мы стараемся разобраться.

Анн-Бритт подняла руку:

- Нам точно известно, что Фальк умер естественной смертью?

- Судя по всему, да. Мои выводы основаны на допущении, что Фальк скончался совершенно неожиданно. Его врач приходил ко мне и заявил, что инфаркт почти на сто процентов исключен. Фальк был вполне здоров. И все-таки умер. Тут-то все и началось. Будь Фальк по-прежнему жив, как ему и полагалось бы, Соню Хёкберг не убили бы. Она бы пошла под суд за убийство таксиста. И Юнаса Ландаля тоже не убили бы. Так бы и оставался у Фалька на побегушках. И то, что планировали Фальк и его присные, грянуло бы в урочный час, а мы бы и понятия не имели.

- Иными словами, лишь по причине внезапной, однако совершенно естественной смерти Фалька нам и стало известно, что произойдет некое событие, которое, возможно, затронет весь мир?

- Другого объяснения у меня нет. Если можете предложить другое, я готов выслушать.

Все молчали.

Валландер вновь задал себе вопрос, как Фальк познакомился с Ландалем. Что их связывало, по-прежнему оставалось загадкой. Комиссар начинал угадывать контуры незримой организации, без ритуалов, без внешнего антуража, действовавшей через своих символических ночных зверьков. И эти едва приметные действия могли разрушить целые электронные миры. Где-то в этой тьме и состоялось знакомство Фалька и Ландаля. Соня Хёкберг некоторое время была влюблена в Ландаля и поплатилась за это жизнью. Но больше ничего им узнать не дано. По крайней мере, пока.

Альфредссон взял свой портфель, достал какие-то свернутые бумаги.

- Записи Мудина, - пояснил он. - Лежали в углу. Я их собрал. Может, стоит их просмотреть?

- Вот вы с Мартинссоном и займитесь, - решил Валландер. - Вы там в своей стихии, а не мы.

На столе зазвонил телефон. Анн-Бритт сняла трубку, ответила и передала ее Валландеру. Звонил Ханссон.

- Один из соседей говорит, что в половине десятого слышал, как отъехал автомобиль, прямо-таки сорвался с места, - сообщил он. - Но это, в общем, все, что удалось выяснить. Больше никто ничего не слыхал. Даже выстрелов.

- А что, стреляли не один раз?

- Врач говорит, у нее в голове две пули. Входных отверстий два.

Валландер ощутил дурноту и поневоле сглотнул.

- Ты слушаешь?

- Да. Выстрелов никто не слышал?

- Во всяком случае, ближайшие соседи не слышали. Мы пока успели только их перебудить.

- Кто руководит опергруппой?

- Форсман. Раньше я никогда с ним не встречался.

Валландер тоже не припоминал такого имени:

- Что он говорит?

- Ему, конечно, очень трудно разобраться в моем рассказе. Мотива-то нет.

- Ты уж постарайся держать позиции. Мы сейчас никак не можем с ним поговорить.

- И вот еще что: Мудин поехал сюда за дискетами, да?

- Так он сказал.

- Думаю, я вычислил, в какой комнате он ночевал. Но дискет там нету.

- Значит, он забрал их с собой.

- Похоже на то.

- А других его вещей ты не нашел?

- Нет.

- Есть признаки, что в доме побывал кто-то еще?

- Один из соседей утверждает, что в середине дня к дому подъехало такси, из которого вышел мужчина.

- Возможно, это важно. Надо найти таксиста. Проследи, пусть Форсман немедля этим займется.

- Вообще-то я никак не могу решать, что мальмёским коллегам делать, а что нет.

- Тогда придется тебе самому искать такси. Есть словесный портрет пассажира?

- Сосед обратил внимание, что одет он был не по сезону легко.

- Он так сказал?

- Если я правильно понял.

Человек из Луанды, подумал Валландер. Тот, чье имя начинается на «К».

- Разыскать такси очень важно, - повторил он. - Пассажир прибыл либо с парома, либо из Стурупа.

- Постараюсь найти его.

Валландер коротко сообщил остальным услышанное от Ханссона.

- По-моему, прибыло подкрепление, - сказал он. - И возможно, издалека, аж из Анголы.

- Я не получил ни единого ответа на свои запросы, - доложил Мартинссон. - Насчет группировок саботажников или террористов, объявивших войну финансовым системам. Судя по всему, никто не слыхал о группировках структурных веганистов, как ты их называешь. Хотя я лично считаю, что такое обозначение некорректно, сбивает с толку.

- Все когда-то случается впервые, - отозвался Валландер.

- Здесь, в Истаде?

Нюберг отложил расческу и неодобрительно посмотрел на комиссара. А тот вдруг подумал, что Нюберг выглядит ужасно старым. Может, и он в глазах других выглядит так же?

- На поле возле Сандхаммарена застрелился азиат, - ответил Валландер. - Человек из Гонконга с фальшивыми документами. Об этом мы бы тоже сказали, что здесь такого не бывает. Увы, бывает, черт побери. Захолустья больше не существует. Разница между большими городами и провинцией фактически исчезла. И как я понял, благодаря новым информационным технологиям любое место на свете можно считать центром мира.

Снова зазвонил телефон. На сей раз трубку поднял сам Валландер. Звонил опять Ханссон:

- Форсман молодец. Четко работает. Такси уже нашли.

- Откуда оно приезжало?

- Из Стурупа. Ты был прав.

- Кто-нибудь говорил с шофером?

- Он стоит тут, рядом со мной. Смена у парня, похоже, очень долгая. Кстати, Форсман тебе кланяется. Вы с ним встречались прошлой весной на какой-то конференции.

- И от меня ему поклон, - ответил Валландер. - А теперь дай-ка мне таксиста.

Валландер жестом попросил бумагу и ручку.

Таксист говорил на сконском диалекте, который даже привычное ухо комиссара воспринимало с трудом. Но ответы, к счастью, были лаконичны. Стиг Лунне попусту болтать не любил. Валландер представился и объяснил, о чем пойдет речь.

- В котором часу вы взяли этого пассажира?

- В двенадцать тридцать две.

- Вы так точно запомнили?

- Не я. Компьютер.

- Рейс был заказной?

- Нет.

- То есть вы просто стояли в Стурупе?

- Да.

- Можете описать пассажира?

- Высокий.

- А еще?

- Худой.

- Это всё?

- Загорелый.

- Та-ак. Высокий, худой, загорелый?

- Да.

- Говорил по-шведски?

- Нет.

- На каком же языке он изъяснялся?

- Не знаю. Мне он просто показал записку с адресом.

- И за всю поездку ни слова не произнес?

- Ни слова.

- Как расплатился?

- Наличными.

- Шведскими кронами?

- Да.

- Багаж у него был?

- Сумка на ремне через плечо.

- И все?

- Все.

- Он светлокожий или смуглый? Европейской наружности?

Ответ удивил Валландера. И не только потому, что оказался необычайно пространным.

- Моя мать говорит, я вылитый испанец. А ведь я родился в Мальмё.

- Вы хотите сказать, что на мой вопрос ответить трудно?

- Да.

- Какие у него волосы - светлые или темные?

- Он лысый.

- Вы видели его глаза?

- Голубые.

- Как он был одет?

- Слишком легко.

- А точнее?

Стиг Лунне снова сделал над собой усилие:

- По-летнему и без пальто.

- Он что, был в шортах?

- В тонком белом костюме.

Больше у Валландера вопросов не нашлось. Он поблагодарил Стига Лунне и попросил его сразу же позвонить, если он что-нибудь вспомнит.

На часах меж тем было уже три. Валландер коротко подытожил описание пассажира, которое вытянул из Лунне. Мартинссон и Альфредссон ушли просматривать записи Мудина. Следом за ними ушел и Нюберг. Валландер и Анн-Бритт остались вдвоем.

- Что же, по-твоему, случилось?

- Не знаю. Но опасаюсь самого худшего.

- Кто этот человек?

- Его вызвали на подмогу. И он знает, что именно Мудин глубже всех проник в тайный мир Фалька. Кто он такой, я, понятно, не знаю.

- Но почему убили ту женщину?

- Не знаю. И мне страшно.

Через полчаса Мартинссон и Альфредссон вернулись, а еще через минуту-другую явился и Нюберг, который, не говоря ни слова, сел на прежнее место.