Крестоносцы. Полная история - Дэн Джонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В ноябре 1215 года Иннокентий созвал одно из крупнейших в истории собраний Западной церкви: Четвертый Латеранский собор. На повестке дня стояли вопросы подготовки к Пятому крестовому походу, реформирования церкви и повышения общего уровня жизни ее служителей, подавления евреев и введения требования к рядовым прихожанам исповедоваться и причащаться как минимум раз в год. Совет также взял на себя труд отлучить от церкви еретиков. Но к этому времени холодная ярость, которую папа питал к катарам несколькими годами ранее, поостыла, и энергия Альбигойского крестового похода окончательно и бесповоротно перетекла в кампанию по расширению власти и могущества Монфора. Вскоре после завершения собора Монфор довел до конца захват основной части графства Тулуза, что Иннокентий официально одобрил. В 1216 году Монфор принес оммаж за Тулузу французскому королю Филиппу, впервые на памяти живущих подчинив крупнейшее владение французского юга французской короне. Для них обоих это была победа, и добиться ее удалось исключительно благодаря бескомпромиссному ведению религиозной войны, что прямо признавал товарищ Монфора Петр Сернейский: «Все земли, которыми он владеет, крестоносцы отвоевали у еретиков и им сочувствующих»[674].
Симон де Монфор покинул этот мир 25 июня 1218 года. Погиб он, как полагается воину — инспектируя стены осажденной Тулузы. Город оборонял сын и наследник Раймунда VI Тулузского — тоже Раймунд (позже Раймунд VII), — который не собирался без борьбы смириться с тем, что его лишили отцовского наследства. Пока Монфор обозревал укрепления, группа горожан, управлявших большой катапультой, произвела удачный выстрел: огромный камень обрушился прямо на голову Монфора, и тот упал замертво. Похоронили его в Каркассоне, городе, с которого он начал завоевания в земле катаров{146}.
Что именно он сделал для церкви — в противоположность успехам, которых добился в части увеличения своих владений и прославления собственного имени, — неясно. В моменте его наследием стал террор, системное насилие, социальные потрясения и гражданская война на юге Франции, в результате которой графство Тулуза, лишившееся своей давней независимости, присоединили к укрепляющейся французской короне. Ересь в Лангедоке и окрестностях никуда, однако, не делась. Более того, после смерти Симона волну народного сопротивления возглавил Раймунд Тулузский — младший, и сын и наследник Филиппа Августа, Людовик Лев (с 1223 года — король Франции Людовик VIII), ничего этому сопротивлению противопоставить не смог. В результате южане вернули себе большую часть земель, захваченных Монфором. Долгая и ожесточенная гражданская война на юге Франции стихла лишь в 1229 году, через два десятилетия кровавых мятежей. И несмотря на это, жалобы на катаризм, разлагающий французскую церковь, эхом отдавались в регионе еще столетие с лишним. Только в XIV веке неустанными усилиями инквизиции катарскую ересь на юге Франции выкорчевали окончательно.
В краткосрочной перспективе основным бенефициаром участия Симона де Монфора в Альбигойском крестовом походе стал его сын и тезка Симон де Монфор — младший, судьба которого оказалась по-своему не менее драматична, чем отцовская. Сыграв на славном происхождении от такого известного крестоносца, Симон-младший заявил права на графство Лестер и добился своего, женился на Элеоноре, сестре английского короля Генриха III, а в 1260-х годах взбунтовался, возглавив восстание, которое чуть было не положило конец царствованию Генриха. Для своей военной кампании против английской короны Симон-младший позаимствовал одеяние крестоносцев: солдаты его войска нашивали на одежду белые кресты. Жизнь Симона закончилась трагически: его порубили на куски на поле боя, а отрезанные тестикулы повесили ему же на нос. Насилие, как известно, порождает насилие.
В 1218 году, когда Симона де Монфора — старшего прибило камнем, его покровителя Иннокентия III уже не было в живых. Папа скоропостижно скончался в Перудже 16 июля 1216 года в возрасте пятидесяти пяти лет. Для становления крестоносного движения он сделал больше любого папы, кроме разве что Урбана II: под его водительством священная война обрела широчайший размах, что коренным образом изменило облик целых регионов христианского мира. Иннокентий сподвигнул враждовавших меж собой королей Испании объединиться и дать отпор Альмохадам. Битва при Лас-Навас-де-Толоса стала ударом, от которого исламский мир так и не оправился: Реконкиста неспешно, но уверенно шла к завершению. Во Франции крестовый поход Иннокентия против катаров привел к радикальному пересмотру отношений между южными баронами и короной Капетингов, а также стал залогом того, что охота на еретиков на юге не прекратится и в XIII столетии. Всецелое одобрение Иннокентием Балтийских крестовых походов, маскировавших германские и датские захватнические войны в Литве, Латвии и Эстонии, обеспечило искоренение язычества в этих местах, хотя окончательно сделать это удалось лишь в начале XV века. В результате организованного Иннокентием Четвертого крестового похода Византия была смертельно ослаблена, разделена на Латинскую империю с центром в Константинополе и ряд отколовшихся от нее государств, правители которых постоянно пытались вернуть себе территорию, отнятую у них в 1204 году. А в Святой земле назревал Пятый крестовый поход: преемник Иннокентия Гонорий III уже готовил Запад ко всеобщей мобилизации на войну, целью которой был Иерусалим. Оценивать деятельность папы Иннокентия можно по-разному, но нельзя отрицать, что он немалого добился за восемнадцать с половиной лет своего понтификата, особенно учитывая, что в те годы случилась масса других политических кризисов, требовавших высочайшего внимания папы римского.
Однако, несмотря на все его достижения, равно достойной посмертной судьбы Иннокентию не выпало. В июле 1216 года французский прелат, проповедник и хронист Жак де Витри проезжал Перуджу. Он рассчитывал встретиться с папой, но увидел лишь его мертвое тело, выставленное для публичного прощания в городском кафедральном соборе. Охрана не уследила, и грабители сняли с Иннокентия дорогие одежды и украшения. Могущественнейший князь церкви лежал в гробу почти нагим; тело его медленно разлагалось[675]. Слабым утешением
