Шестое Правило Волшебника, или Вера Падших - Терри Гудкайнд

Он не сводил глаз с Никки, явно догадываясь, что это – ее затея. Взгляд ее голубых глаз мог вызвать беспокойство у любого человека.

– Мы принимаем ваше предложение, – немедленно и решительно ответила Никки. – Уверена, оно совершенно честное.

Хозяин с несчастным видом вздохнул.

– У меня нет с собой столько денег. Схожу домой, – он ткнул пальцем через плечо, – и принесу, если вы соизволите немного обождать.

Никки кивнула, и хозяин поспешил прочь, не столько торопясь завершить сделку, как подозревал Ричард, сколько желая поскорее убраться с глаз Никки.

Ричард повернулся к ней, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

– Что это за ерунда?

Он видел, что следовавшая за ними толпа все еще не расходится.

Никки не сочла нужным отвечать.

– Собирай свои вещи. Все, что понесешь. Как только вернется хозяин, мы двинемся дальше.

Ричард с трудом оторвал от нее свирепый взгляд. Подойдя к Мальчику, он принялся запихивать все, что можно, в мешок, бурдюки привязал к поясу, седельные сумки взвалил на плечо. Ричард, полагал, что, когда они попадут в городок побогаче, он сможет хотя бы эти сумки продать. Пока он занимался делом, Никки складывала в свой мешок то, что могла унести.

Хозяин, вернувшись, протянул деньги Ричарду.

– Деньги возьму я, – заявила Никки. Хозяин быстро глянул Ричарду в глаза и вручил монеты Никки.

– Я добавил еще те серебряные пенни, что вы мне заплатили вчера вечером. Это все, что у меня есть. Клянусь.

– Спасибо, – кивнула Никки. – Очень щедро с вашей стороны поделиться тем, что у вас есть. Именно такова воля Создателя. – Затем, не говоря ни слова, повернулась и вышла из полутемной конюшни на улицу.

– Это моя воля, – пробормотал себе под нос владелец конюшни. – И Создатель тут совершенно ни при чем.

На улице Никки тут же принялась раздавать деньги, вырученные за лошадей. Люди тянулись за деньгами, а она шла среди толпы, разговаривая, задавая вопросы. Потом Никки скрылась за углом и исчезла из виду.

Ричард потрепал Мальчика по шелковистой шее, взвалил на плечо седельную сумку и повернулся к хозяину, стоявшему с ошеломленным видом в воротах конюшни. Они с Ричардом обменялись беспомощным взглядом.

– Надеюсь, она тебе хорошая жена, – наконец проговорил хозяин.

Ричарду до смерти хотелось сказать, что Никки – сестра Тьмы, а он – ее пленник, но решил, что от этого проку не будет. Никки ясно объяснила, что он – Ричард Сайфер, ее муж, а она – Никки Сайфер, его жена. И велела твердо держаться этой версии. Ради Кэлен.

– Она просто щедрая, – буркнул Ричард. – Поэтому я на ней и женился. Она добра к людям.

Ричард услышал женский крик, затем шум. Он бросился к воротам и выбежал на улицу. Никого. Он помчался за угол, откуда доносился шум какой-то возни.

Шестеро мужиков свалили Никки на землю. Некоторые били кулаками, а она пыталась защититься от них голыми руками. Другие лапали ее, ища кошель с деньгами. Они дрались за незаработанные деньги еще до того, как Никки успела выпустить эти деньги из рук. Толпа женщин, детей и мужчин стояла вокруг. Стервятники, ждущие возможности обглодать кости.

Ричард ворвался в круг, схватил ближайшего мужика за воротник и отшвырнул прочь. Тот, пролетев по воздуху, с треском впечатался в стену конюшни. Все строение заходило ходуном. Второго Ричард пнул в ребра, отшвырнув от Никки и опрокинув в грязь. Третий повернулся и попытался ударить Ричарда в челюсть. Перехватив его руку, Ричард завернул ее так, что кости треснули и мужик заорал. Тут все оставшиеся кинулись врассыпную.

Ричард рванулся было за одним, но Никки внезапно схватила его с криком:

– Ричард, нет!

Разгоряченный схваткой Ричард, желая догнать мерзавца, чуть не врезал ей по лицу, но, осознав, что это Никки, опустил кулаки и обвел свирепым взглядом толпу.

– Пожалуйста, господин! Пожалуйста, госпожа! – Заныла какая-то женщина. – Смилуйтесь нам нами, убогими! Мы – ничтожные твари Создателя. Смилуйтесь над нами!

– Вы – банда воров! – рявкнул Ричард. – Обкрадывающих того, кто пытается вам помочь!

Он хотел было рвануться к ним, но Никки сжала его руку.

– Ричард, нет!

Толпа разбежалась, как мыши от шипящего кота. Никки отпустила Ричарда. Он увидел, что губы у нее в крови.

– Да что с тобой такое?! Отдаешь деньги людям, которые готовы тебя ограбить, хотя ты и так отдаешь им деньги добровольно! За каким лешим?!

– Хватит! Я не собираюсь терпеливо слушать, как ты оскорбляешь чад Создателя! Кто ты такой, чтобы осуждать их? Кто дал право тебе, сытому, решать, что правильно, а что нет? Ты понятия не имеешь, через что пришлось пройти этим-несчастным, а еще позволяешь себе судить!

Ричард сделал глубокий вздох. Он снова напомнил себе то, о чем не должен никогда забывать. На самом деле он защищает не Никки.

Он достал из мешка рукав рубашки, смочил водой из бурдюка и осторожно вытер ей окровавленный рот и подбородок. Никки поморщилась, но не сопротивлялась.

– Ничего страшного, – сказал Ричард. – Уголок губы треснул. А теперь постой спокойно.

Она спокойно стояла, пока он, одной рукой придерживая ей голову, другой стирал кровь с ее лица.

– Спасибо тебе, Ричард. – Она поколебалась. – Я была уверена, что кто-нибудь из них перережет мне глотку.

– Почему ты не воспользовалась Хань, чтобы защититься?

– Ты забыл? Для этого мне бы пришлось почерпнуть силу из пуповины, поддерживающей жизнь Кэлен.

Он заглянул в ее голубые глаза.

– Похоже, забыл. В таком случае, спасибо, что удержалась от этого.

Никки молчала, пока они шли по улочкам Риппли, неся все свое имущество на спине. Хотя было изрядно холодно, лоб Ричарда довольно скоро покрылся испариной.

Наконец его терпение иссякло.

– Не желаешь ли объяснить, к чему было все это?

– Эти люди испытывают нужду.

Ричард сжал переносицу, стараясь сохранять вежливость.

– И поэтому ты отдала им все наши деньги?

– Ты настолько эгоистичен, что не захотел бы поделиться тем, что имеешь? Ты настолько эгоистичен, что предоставишь голодному голодать, раздетому мерзнуть, а больному умирать? Неужели деньги значат для тебя больше, чем человеческая жизнь?

Ричард закусил изнутри щеку, чтобы сдержаться.

– А лошади? Ты ведь, фигурально выражаясь, выбросила их.

– Это все, что мы могли получить. Эти люди нуждаются. И сейчас это было единственное, что мы могли сделать. Мы действовали из самых благородных побуждений. Это наш долг – не быть эгоистами и с радостью отдать этим людям то, в чем они нуждаются.

Дорога давно уже закончилась, и они шли по тому, что когда-то было пустошью, местом, откуда никто не возвращался.