«Звезды», покорившие миллионы сердец - Серафима Чеботарь

Вечернее платье, сделанное для актрисы Александры Хохловой, Мастерская Н. Ламановой, 1924 г.

Этот успех привел к тому, что Ламанова до 1932 года работала в Кустэкспорте, разрабатывая модели для международных выставок в однажды найденном «народном» стиле. Она разработала коллекцию меховых изделий для

Лейпцигской выставки и участвовала в Нью-Йоркской выставке 1929 года. Благодаря Ламановой советские власти были искренне убеждены – и еще много десятилетий продолжали на этом настаивать – что советская мода «впереди планеты всей». Впрочем, сама Надежда Ламанова к этим «перегибам пропаганды» не имела никакого отношения.

В советские годы Ламанова продолжала шить и на заказ: помимо знаменитых актрис – Ольги Книппер-Чеховой, Лидии Кореневой, Ангелины Степановой, Любови Орловой – среди ее клиенток были и жены, и приближенные советских вождей: Полина Молотова-Жемчужная, супруга Луначарского актриса Малого театра Наталья Сац-Розенель, Александра Коллонтай, Лиля Брик… Но никто из этих всесильных дам не помог Надежде Петровне, когда в марте 1928 года шестидесятишестилетнюю Ламанову как «кустаря, имевшего двух и более наемных работниц» лишили избирательных прав – очень суровая по тем временам мера, влекущая за собой определенные ограничения и крупные неприятности. Для Надежды Петровны, человека искреннего и преданного, это был настоящий удар. В избирательную комиссию она писала: «…Я совсем не являюсь портнихой в общепринятом смысле этого слова. Я работаю в деле пошивки женского платья как художник, то есть я создаю новые формы, новые образцы женской одежды… Я должна пояснить, что я лично создаю модели и образы женской одежды, их накалываю и оформляю, но не провожу сама техническую сторону работы. Я не могу проводить эту работу, как архитектор не может сам строить дом, а кузнец не может работать один без молотобойца… Мои искания направлены к тому, чтобы создать такие формы и образцы женской одежды, которые были бы приспособлены по своей простоте, удобству и дешевизне к нашему новому рабочему быту и в которых нашли бы широкое применение наши современные кустарные вышивки и материи… Все мои силы, знания и энергию я посвятила с самого начала революции, работе по созданию советского быта и культуры, таким образом, моя работа в течение 11 лет является общественно-полезной». К просьбе были приложены отзывы научных работников, искусствоведов и деятелей культуры, но, насколько известно, эта кампания в защиту Ламановой закончилась неудачей.

В тридцатые годы Ламанова, которой было уже за семьдесят, продолжала активно работать в театре: в Театре Красной Армии она создала костюмы к «Вассе Железновой» с Фаиной Раневской в роли Вассы, вместе со знаменитым художником Александром Головиным работала над великолепными нарядами к спектаклю «Женитьба Фигаро» в МХАТе. После премьеры «Бориса

Годунова» в оперной студии Художественного театра Станиславский, поздравляя труппу с успехом, сказал Лама новой: «Благодарю и восхищаюсь».

Надежда Ламанова на даче у Веры Мухиной, 1930-е гг.

Станиславский привлекал ее к работе почти во всех спектаклях. Он считал Надежду Петровну одним из ближайших друзей: когда врачи прописали ему прогулки в автомобиле, он брал с собой медсестру и обязательно Надежду Петровну. О Ламановой он писал: «Долгое сотрудничество с н. п. Ламановой, давшее блестящие результаты, позволяет мне считать ее незаменимым, талантливым и почти единственным специалистом в области знания и создания театрального костюма». После смерти Андрея Павловича Каготова – верного спутника жизни Надежды Петровны, – самыми близкими ей людьми остались Станиславский и Вера Игнатьевна Мухина. Даже в преклонном возрасте Надежда Петровна оставалась образцом элегантности: всегда в безукоризненно сшитом костюме, с маникюром, идеальной прической, благоухая французскими духами, Ламанова словно бросала вызов времени и всем вокруг, оставаясь такой же требовательной к окружающим, как и к себе.

Актриса МХАТа Кира Николаевна Головко (начавшая свою карьеру под девичьей фамилией Иванова) вспоминала, как в 1939 году готовилась к роли Натали Гончаровой в спектакле по пьесе Михаила Булгакова «Последние дни». Платья и аксессуары для спектакля создавала Надежна Петровна. Когда она вошла в гримерку, Киру Николаевну поразила величественность пожилой дамы. Ламанова была одета в строгий кремовый костюм с юбкой по щиколотки, открывающей изящные ноги в шелковых чулках и туфлях на каблуках, а на ухоженных руках сверкали дорогие кольца. После двух часов примерок стянутая корсетом по моде XIX века Кира упала в обморок, а когда очнулась, с удивлением увидела, что испуганные ассистентки дают нашатырь не ей, а Ламановой, которая так переживала за юную актрису, что тоже лишилась чувств. Ламанова даже отказывалась работать с Кирой – еле успокоили престарелую художницу, заверив, что больше актриса падать в обмороки себе не позволит.

…По легенде, осенью 1941 года Надежда Петровна сказала Вере Мухиной: «Знаешь, я скоро умру. У меня осталось всего две капли «Коти»… В октябре она должна была эвакуироваться вместе с труппой Художественного театра, но 15 октября из-за болезни сестры задержалась и опоздала на сборный пункт. Она бросилась к Большому театру, где сборы еще продолжались, присела передохнуть на скамейку, и с ней случился сердечный приступ. Похоронили Надежду Ламанову на Ваганьковском кладбище.

Жанна Ланвен

Модное апреджио

Возможно, она не совершила революции в моде. Не изобрела маленького черного платья, не создала нового кроя или стиля. Но все же заслуги Жанны Ланвен перед мировой модой несомненны: она была первой, кто стал шить одежду для детей, не копируя ее образцы со взрослой моды. Уже сто лет Дом Жанны Ланвен предлагает свою простую, изысканную и вместе с тем роскошную одежду всем, кто ценит уникальность, вкус и качество.

Создательница известного дома Жанна-Мари Ланвен родилась в Париже в самый волшебный день – первого января 1867 года. Она была старшей из одиннадцати детей в семье журналиста Констана Ланвена и его жены Софи-Бланш Дешайе. Детей было так много, что гонораров мсье Ланвена – весьма талантливого журналиста, дружившего со многими знаменитостями своего времени, – едва хватало на жизнь. Так что Жанне с детства пришлось оставить все мысли о достойном образовании: ее единственными учителями были родители и их друзья, которые иногда тратили пару часов на то, чтобы поговорить со смышленой малышкой. Жанне приходилось и следить за младшими братьями и сестрами, и работать по дому. По одной из легенд, свою Козетту – героиню романа «Отверженные» – знаменитый писатель Виктор Гюго, друг Констана Ланвена, писал именно с Жанны.