Кровавые обещания - Райчел Мид

«Лучше беспокойся сейчас о том, чтобы уцелеть, а уж потом будешь беспокоиться о том, как жить дальше».

Дорога, хотя и явно сельская, выглядела ровной, утрамбованной; идти по ней было легко — для любого другого. Пошел мелкий дождик, который только ухудшил положение. Хотелось сесть, отдохнуть, свернуться калачиком и не думать ни о чем.

«Нет, нет, нет».

Свет. Я должна идти на свет. Эта мысль чуть не заставила меня громко рассмеяться. Смешно, в самом деле. Я, типа, была из тех людей, которые находились на грани смерти и имели посмертные переживания в начальной стадии. Тут я и впрямь рассмеялась. Всю эту ночь я находилась на грани смерти, и происходящее сейчас было самым слабым из моих «посмертных» переживаний.

Оно было и последним. Я страстно желала добраться до города, но он находился слишком далеко. Не знаю, сколько я прошагала, прежде чем в конце концов остановилась и села.

«Всего на минутку, — сказала я себе. — Отдохну минутку и пойду дальше. Я должна продолжать двигаться».

Существовал безумный шанс, что я промахнулась мимо сердца Дмитрия, и тогда он в любой момент мог выбраться из реки. Или какой-то уцелевший в особняке стригой мог отправиться за мной в погоню.

Но конечно, минутой дело не обошлось. Думаю, я уснула, и не знаю точно, сколько просидела там, когда свет фар неожиданно заставил меня очнуться. Машина замедлила движение и остановилась. Я сумела встать на ноги и собраться.

Никакой стригой из машины не вышел. Это оказался старик. Он вгляделся в меня и сказал что-то по-русски. Я покачала головой и слегка попятилась. Он наклонился к машине, сказал что-то, и спустя мгновение к нему присоединилась старая женщина. При виде меня она широко распахнула глаза, с сочувственным выражением лица. Произнесла что-то, звучащее мягко, и протянула ко мне руку, с некоторой настороженностью типа того, когда имеешь дело с диким животным. Несколько долгих секунд я пристально смотрела на нее, а потом кивнула на багровый горизонт.

— Новосибирск, — сказала я.

Она проследила за моим взглядом и кивнула.

— Новосибирск. — Она сделала жест в сторону меня, а потом автомобиля. — Новосибирск.

Поколебавшись немного, я позволила ей усадить себя на заднее сиденье. Сняв пальто, она накрыла им меня, и только тогда я заметила, что промокла от дождя. Наверно, я выглядела ужасно после всех событий этой ночи. Чудо, что они вообще остановились. Машина тронулась с места, и у меня мелькнула мысль, что, может, я оказалась в машине с серийными убийцами. Какая разница — после всего, что случилось этой ночью?

Душевная и физическая боль начала обволакивать меня, и с последним усилием я облизнула губы и выдала еще одну «жемчужину» своего русского словаря:

— Пазванит?

Женщина удивленно оглянулась на меня. Я не была уверена, что правильно произнесла слово. Может, я попросила не сотовый телефон, а телефон-автомат — или даже жирафа, — но тем не менее она, видимо, поняла. Спустя мгновение она достала из сумочки и вручила мне сотовый телефон. Даже в Сибири все ими пользовались. Дрожащими руками я набрала номер. Женский голос ответил:

— Алло.

— Сидни? Это Роза…

ДВАДЦАТЬ СЕМЬ

Я не знала мужчину, которого Сидни послала встретить нас, когда мы прибыли в Новосибирск, но у него была такая же золотистая татуировка, как у нее. Лет за тридцать, рыжеватые волосы — и, конечно, человек. Он выглядел компетентным, заслуживающим доверия и при виде пожилой пары рассмеялся и заговорил с ними, словно они были лучшими друзьями. Что-то профессиональное и успокаивающее ощущалось в окружающей его атмосфере, и вскоре они тоже заулыбались. Не знаю, что он сказал им, может, что я его непутевая дочь или еще что-нибудь в этом роде, но они, по-видимому, решили, что могут доверить меня ему. Очарование алхимиков в действии, надо полагать.

Когда они отъехали, его поведение слегка изменилось. Он не был так холоден, как Сидни в начале знакомства, но не смеялся и не шутил со мной. Неожиданно посланник Сидни стал такой весь из себя деловой, что мне против воли припомнились рассказы о людях в черном, которые зачищали следы инопланетных столкновений, чтобы мир не узнал правды.

— Можешь идти? — Спросил он, сверху донизу оглядев меня.

— Не уверена на этот раз, — ответила я.

Выяснилось, что могу, просто не очень хорошо.

С его помощью я, в конце концов, доковыляла до дома в жилой части города. К этому моменту в глазах у меня стоял туман, и я едва держалась на ногах. Там были и другие люди, но я никого не запомнила. Единственное, что имело значение, это спальня, куда кто-то отвел меня. У меня хватило сил отцепиться от поддерживающей руки и рухнуть на кровать. Заснула я мгновенно.

Меня разбудили заливающий комнату яркий солнечный свет и приглушенные голоса. Учитывая, через что мне пришлось пройти, я не удивилась бы, увидев здесь Дмитрия, Татьяну или даже доктора Олендзки из Академии. На самом деле на меня сверху вниз смотрело бородатое лицо Эйба. Все его драгоценности сверкали в солнечном свете.

На мгновение его лицо расплылось, и я увидела лишь темную-темную воду, угрожающую унести меня прочь. Последние слова Дмитрия эхом отдавались в голове: «Именно это должен был сказать я…» Он понял, что я хотела услышать: что он любит меня. Что произошло бы, будь в нашем распоряжении еще несколько мгновений? Произнес бы он эти слова? И какое значение они имели бы для него?

Снова собрав все силы, я вынырнула из мутной воды сознания, приказав себе не думать о прошедшей ночи — пока, по крайней мере. Я утону, если стану думать о ней, а мне нужно выплыть. Лицо Эйба стало видно отчетливей.

— Приветствую, Змей, — слабым голосом сказала я. Его присутствие здесь не удивило меня. Сидни наверняка доложила обо мне своим начальникам, а те, в свою очередь, сообщили Эйбу. — Очень мило с твоей стороны приползти сюда.

Он с печальной улыбкой покачал головой.

— Думаю, ты превосходишь меня в умении заползать в темные углы. Я-то надеялся, что ты на пути в Монтану.

— В следующий раз, заключая сделку, оговаривай как можно больше деталей. А еще лучше — просто засунь меня в посылку и отправь в США почтой.

— Это в точности то, что я собираюсь сделать.

Он продолжал улыбаться, но возникло чувство, что он не шутит. И внезапно идея возвращения домой перестала пугать меня — совсем даже наоборот.

К постели подошли Марк и Оксана. Я не ожидала их увидеть, но обрадовалась. Они тоже улыбались, чуть подавленно, но с заметным облегчением. Я села на постели, удивляясь тому, что вообще в состоянии двигаться.