Очерки о проклятых науках. У порога тайны. Храм Сатаны - Станислас де Гуайта

ПАЛОЧКА. — Здесь не может идти речь о Палочке магов, намагниченном стальном стержне, заключенном в ветку миндального дерева, на одном конце которого помещается маленькая хрустальная, а на другом — маленькая янтарная пика. Впрочем, Элифас Леви на ученый манер рассуждает о ней в «Ритуале Высшей Магии» (стр. 128–131). — См. гл. IV, стр. 351 настоящего издания.

У колдунов тоже есть своя Палочка, с помощью которой они чертят магический круг (см.) и в своей самоуверенности стремятся повелевать стихиями. «Эта палочка должна быть изготовлена из орешника, — пишет Коллен де Планси, — из побега этого года. Необходимо срезать ее в первую среду лунного месяца, между одиннадцатью часами и полуночью, произнеся определенные cлова. Нож должен быть новым, и резать нужно снизу вверх. Затем палочку освящают; на ее толстом конце пишут слово Agla + (י(אגלאпосредине — On + (אריץ), а на тонком конце — Tetragrammaton (יהרה); и говорят: Conjuro te cito mihi obedire… etc…»[487] (Diction. infernal).

Другие, более осведомленные колдуны приделывают к ветке орешника два железных наконечника, изготовленных из того же стального клинка, которым ее отрезали; затем они намагничивают оба окованных конца. Наконец, они натирают тонкий конец кровью, а толстый вымачивают в моче, в которой предварительно была погашена головешка. Эти различные обряды, совершаемые эльзасскими раввинами-колдунами, чрезвычайно замечательны с аналогической точки зрения; они свидетельствуют о следах истинного знания, отклонившегося «влево».

ПЕРЕВОЗКА (колдунов на шабаш). — То, что на востоке Франции называют Высокой Охотой (см.). — См. гл. II, стр. 285–286.

ПЕРУАНСКАЯ КОКА[488]. —Довольно недавно введенное в наши фармакопей, это растительное вещество добывают из листьев Erythroxylon coca (семейство Мальпигиевых). Благодаря своему особому свойству утолять самый лютый голод и даже подкреплять организм в отсутствие всякой пищи, оно считается тонизирующим и укрепляющим средством, впрочем, довольно безобидным.

Несомненно, Кока, принимаемая в соответствующих дозах, действует как мощный конденсатор жизненных сил.

С другой стороны, этот необычный продукт обладает седативным свойством, которым он обязан своему алкалоиду, Кокаину: рассыпчатому, белому, горькому и кристаллическому порошку. Хлоргидрат кокаина, действительно, снимает самую острую физическую боль; он действует эффективно, мгновенно и безусловно: даже не вступая в борьбу, боль уступает и удаляется. Это великолепно… Ни Хлороформ, ни Морфин, ни даже Атропин или Гиосциамин не предлагают ничего подобного. Ужасная зубная боль стихает за минуту. И если просто посыпать десну Кокаином, то можно выдернуть зуб с кривыми корнями, причем пациент даже не догадается о том, что у него во рту побывал пинцет дантиста.

Можете себе представить, с каким рвением врачи-новаторы поспешили снабдить медицину подобным реагентом. Кока заняла место среди питательных, тонизирующих, желудочных и укрепляющих средств, а ее алкалоид встал во главе седативных средств. Вино из Коки конкурировало даже с вином из хны, и в моду вошли инъекции Кокаина.

К сожалению, благотворные свойства, о которых я говорил, не смогли помешать тому, что это растение было отнесено к наиболее коварным и опасным представителям растительного царства.

Много рассказывают о том, что перуанцы, жующие ее, словно бетель, могут непрерывно трудиться в рудниках в течение двенадцати и более часов; что они могут выдерживать самые долгие и утомительные переходы, не принимая пищи и с грузом в сто фунтов на плечах; но никто не говорит о том, что Кока загоняет их в могилу менее чем за три года. Туземцы, пристрастившиеся к столь приятной диете, почти не переходят за этот порог. Поэтому испанцы прилагали все усилия для того, чтобы искоренить в Перу привычку, приносившую такой вред их интересам, и второй Собор в Лиме осудил употребление Коки в 1567 году.

Сами перуанцы считают, что эти листья обладают магическими свойствами, и колдуны Южной Америки включают его в состав всех своих зелий. Рискуя вызвать насмешки позитивистов, осмелюсь утверждать, что перуанцы в этом не ошибаются.

Кока, подобно Гашишу (см.), но по другим причинам, оказывает на астральное тело непосредственное и мощное воздействие; ее привычное использование развязывает в человеке определенные узы, сковывающие его сверхфизическую природу, — узы, прочность которых служит для огромного большинства залогом здоровья.

Если бы я говорил об этом прямо, то столкнулся бы с недоверием даже среди оккультистов.

Я должен ограничиться одним советом. Если вы дорожите своей жизнью, своим рассудком и здоровьем своей души, избегайте, как чумы, подкожных инъекций Кокаина. Не говоря уже о привычке, формирующейся очень быстро (и в сотни раз более властной, стойкой и пагубной, чем любые другие привычки того же рода), при этом возникает особое состояние.

Дверь пройдена; преграда рухнула. Внезапно очутившись в незнакомом мире, мы вступаем в связь с сущностями, о которых даже не догадывались[489]. Одним словом, заключен молчаливый договор.

Каким образом? — С помощью крови… Это станет ясно, если мы поймем значение нескольких строк Порфирия, приведенных в статье Труп (см.). Кровь, как дает понять этот теософ, служит магнитом для духовных сил; поскольку она наделяет их средством объективации и временного овладения жизненными способностями.

Известно, что позади всех субстанций, даже минеральных, существуют в латентном состоянии определенные потенциальности, хорошие или дурные, которые более или менее жаждут кратковременной объективации.

Кокаин обладает удивительными свойствами в этом отношении; но я никому не советовал бы впускать, даже временно, в естественное состояние существ, скрывающихся в эссенциальном состоянии за его кристаллическим покровом. Конфигуративная и формирующая сила крови может воздействовать на эти потенциальные существа и проявить их вовне; но эта теургическая смесь обладает ценностью договора: лучше ее остерегаться.

ПИСЬМЕННЫЕ ЗНАКИ. — В Магии: символы, проявляющие смысл слова или просто выражающие идею. В изолированном виде они называются иерограммами если же они соединены по оккультным законам в символическое целое, то их именуют иероглифами. Когда иероглиф предстает под видом пластического символа, живописи или рисунка, обладающих собственным видимым значением, то он становится эмблемой. Наконец, он преимущество принимает название пантакля, если приобретает геометрическую форму (округлую, треугольную, звездообразную и т. д.).

Гримуары изобилуют причудливыми знаками, изображающими демонов и планетных духов, которые, на первый взгляд, совершенно не поддаются расшифровке.

Но для большинства из них это неверно. Несомненно, эти знаки, первоначально составленные по неизменным правилам искусства, порой изменялись до неузнаваемости; несомненно также, что мистификаторы вводили в свои произведения новые знаки, нарисованные ради забавы и без всяких правил, и необходимо уметь распознавать их и отбрасывать с первого взгляда. Но для других знаков нужно отыскать ключ. Братья Розы+Креста обнародовали этот ключ в одном из самых необычных мистических произведений: Chymica Vannus (Amstel., ар. J. Janson., 1666, in-4, илл.). Обратитесь, например, к стр. 55 и 62 Приложения, озаглавленного Commentatio depharmaco catholico: вы увидите, как авторы[490] путем методичного соединения корневых знаков составляют иератические слоги и складывают слова путем сочетания этих слогов между собой. Адаптация в Chymica Vannus чисто спагирическая, но она предлагается только как образец; само же правило остается одинаковым и может быть применено подобным же образом к составлению знаков в области других наук, которые являются ветвями, вырастающими (в той же степени, что и алхимическая ветвь) из универсального древа Гермеса. Редко оказывается полезным заходить слишком далеко в анализе и синтезе знаков. В большинстве случаев список объединенных зодиакальных и планетных символов представляет собой вполне приемлемый первичный алфавит, комбинации которого объясняют и оправдывают иероглифы, внешне не поддающиеся никакому истолкованию.

В этом вопросе полезно обратиться к «Стеганографии» аббата Тритемия, в особенности, к его «Полиграфии». Тритемий — великий мастер тайных письмен.

См. также Monas hieroglyphica Джона Ди (во II томе страсбургского Theatrum chymicum [Argentorati], 1659).

Знаки из гримуаров считаются подписями некоторых демонов. Для того чтобы вызвать последних, необходимо нарисовать указанные знаки по периметру Магического круга (см.).