Золотые Небеса. Полёт Одной Птицы - Mona Lisas Nemo

Настроение в их небольшом отряде царило до крайности хмурое. То, что вначале ощущалось как застылый холодок по спине, с каждым днём становилось всё чётче и угрожающе. Они обычно молчали и только быстрые взгляды давали Мэроу понять, что друзья боятся сами не зная чего, не понимая, как и он, что происходит. Его кожа сделалась почти белой.

Не поднимая головы, Мэроу сидел над сложенными пирамидкой ветками.

— Я не знаю, что со мной. — Слова сорвались не тихо и не громко, слишком спокойно и оттого Лант содрогнулся, а Лина мигов подняла голову, впиваясь в Мэроу глазами.

Он сказал это, а костёр зажёгся сам по себе, но и тогда Мэроу не обратил на случившееся внимания — словно так и должно быть. Застыл как стоял и Лант, пока не сделал неуверенный шаг вперёд, чтобы снова остановиться. Поражённый, Лант нарочно загасил костёр, смотря в глаза Мэроу.

И огонь вновь взметнулся вверх. Не смотря на волю молодого мага.

— Что здесь происходит? — Лина, не понимая, заговорила почти зло. Впервые глаза её смотрели испуганно. — Мэроу?

Он посмотрел на неё как всегда устало, слишком серьёзные глаза, как и в детстве. Слишком серьёзный взгляд.

Не веря, отказываясь понимать, Лант в который раз потушил огонь и тот в который раз взметнулся.

— Прекратите!

Лина подскочила на ноги и тут же обрушилась обухом томящая, ужасная тишина. Поднялся и Мэроу. И сам потушил костёр, даже не взглянув на него.

Они глядели только на него. Они не знают и не понимают, но не понимает и он, и страх, неверие и что-то ещё, он не знал.

— Как? — Лина первая нарушила тишину, так и не сдвинувшись с места.

— Я не знаю.

Лант, сжав губы так что те побелели, с затаённой опаской подошёл к Мэроу. На лице застыло спокойствие, требующее огромных усилий. Иногда — подумал Мэроу — так лекари смотрят на своих подопечных, когда видят тяжёлую рану.

Мэроу тоже застыл, нахмуренный и выжидающий, как будто вот сейчас, сию минуту, ему лекарь вынесет свой вердикт или учитель сообщит, что же такое творится! И в то же время он не надеялся. И понимал — они не знают. Не могут знать.

— Как давно? — не зная что сказать, спросил Лант.

— С Риан-Ондима. Когда на нас напали маги… — Мэроу замолчал, то ли боясь сказать правду, то ли не желая проговаривать её вслух.

— Но я думала это был Лант! — не сумевшая сдержаться Лина вся подалась вперёд.

— Что? — Лант смутно понимая, что имеет в виду Лина, с трудом повернулся к ней.

— Я думала ты победил их, — прошептала она.

И тут только Лант понял, о чём говорит илия. Широко раскрытыми глазами он смотрел на неё, ища подтверждения услышанному. Но Лина так и стояла не шевелясь, грозная и вместе с тем растерянная.

— Я думал это сделала ты, — отозвался маг тихо.

— Это сделал я.

Прозвучавший глубокий голос в тишине ударом молота отозвался в сердцах. Впервые Мэроу видел Ланта таким, впервые Лина, грозная и сильная, была растерянной и не знала что сказать.

— Но как? — Лант, не ведая того, возвысил голос так что теперь его надоумлённое хмурое лицо казалось воплощением непонимания и волнения. Как будто, дай он себе волю, и вцепился бы во что-нибудь, и сжимал бы, сжимал… А вместо того стоял на месте, приоткрыв рот, не смея пошевелиться.

— Мэроу… — кусая губы Лина ближе подошла к тому, отчаянно заглядывая в глаза.

— Я не знаю, — вкрадчиво, уже громче, ответил Мэроу. — Я не знаю почему и что… Я не знаю и не понимаю! — Последнее он сказал, точно выплеснув наружу всё накопившееся за несколько месяцев. Всё своё смятение, душившее и бурей рвущее его изнутри. Всё непонимание и все те тени сомнения, которые рождались с каждым днём и не давали и капли покоя и ясности.

— Я не знаю, — странная улыбка тронула губы.

Лант так и не отрываясь смотрел на него. Как будто так мог разгадать эту тайну. И вместе с тем впиваясь взглядом в каждое движение, всё так же не понимая.

Задул тихий и прохладный западный ветер. С тяжёлым камнем на сердце застыл молча маг. То ли прислушиваясь, то ли вопрошая.

— Ты не маг, — после длительного молчания сказал он.

— Знаю, Лант!..

— Нет, Мэроу. Ты меня не понял. Я не чувствую в тебе мага. Чтобы это не было, оно не того же происхождения, что сила мага.

— Но что же это может быть? — Лина перевела взгляд с Мэроу на Ланта.

— Не знаю, — тот только нахмурился пуще прежнего, мрачно выговаривая каждое слово:

— Что бы это ни было, нам нужно скорее добраться до Брасьена. — Он глубоко вздохнул. — Там маги и они помогут нам понять, а пока… — Запнулся. — Пока нужно ехать ещё быстрее. Я не знаю, что это. — Голос стал глуше.

— Лант, я и не думал, что ты знаешь. — Вкрадчиво сказал другу Мэроу. — Я не надеялся на это. Да, нам нужно добраться до Брасьена и возможно там маги скажут что со мной происходит.

Лант раскрыл рот и промолчал, только хмурые глаза с сошедшимися в одну линию бровями продолжали вопрошать, не зная ответа и не видя где же его искать.

— Что ещё? — спросил Лант.

Мэроу только нахмурился и оттого Лант почувствовал ещё большую опасность. Мэроу, Лант видел это, пытался сказать, пытался подобрать слова и не мог.

А у Мэроу внутри всё сжималось, норовя испепелить раскалённым потоком. Как будто тяжёлый и яростный огонь пылал, разгорался, душа слова. Как можно сказать, если кажется, дотронешься — и от того рассыплется камень. Странная то была боль. Сильная и вместе с тем приятная, знакомая отчего-то. Почти родная. Он только с затаённой надеждой посмотрел на Лину, но и она не могла понять.

Тогда Мэроу сказал спокойно, как если бы всё тот же ревущий поток не заполнял его всего. Уверенно и без тени тревоги в голосе.

— Мы разберёмся во всём, — говорил он, — мы доберёмся до Брасьена и тогда всё станет ясно. А пока уберите со своих лиц это выражение, никто ещё не умер.

И они послушно разошлись, каждый делая вид, что нашёл себе крайне необходимое занятие. Однако по-прежнему Лант хмурился, а Лина то и дело поглядывала в сторону Мэроу. Он улыбнулся ей, успокаивая, но оттого илия только нахохлилась, ткнула палкой в землю и подойдя к нему, молча опустилась рядом.

Лант же напряжённо думая опустил голову.

14

Скажи мне странник, что я сделал

Привычно накинув чёрный капюшон на лицо, когда подступали к очередному городку, Мэроу склонил голову, избегая любой возможности показаться кому-либо на глаза. Спрятав руки в складках плаща, он ступил вслед за Линой. Прошли невысокие неказистые ворота. И направились дальше вслед за ковыляющим конюхом мимо оставленных домов и разрушенных лавок. Нельзя сказать, чтобы конюха сильно волновали нежданные путники. Однако он всё же не забывал время от времени поглядывать за спину.