Игра Льва - Нельсон Демилль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Добрый вечер.
Капитан Фиске кивнул в сторону салона:
– Можете занимать любое место. Вон там бар, в нем вы найдете кофе, пончики, рогалики, безалкогольные напитки. На той полке газеты и журналы, туалет в хвостовой части. Устраивайтесь поудобнее.
– Спасибо.
В салоне было всего шесть кресел, Халил разместился в последнем кресле справа, а чемодан поставил возле себя в проходе. Он посмотрел на часы: начало первого. День сегодня прошел удачно. Трое убиты... пятеро, если считать уборщицу Пола Грея и охранника в музее. Но их не стоит считать, как и тех трехсот пассажиров рейса «Транс-континенталь» и всех прочих, кто становился на его пути... или кого пришлось заставить замолчать. В Америке было всего шесть человек, чья смерть имела для него значение. Четверо уже мертвы, остались двое. Правда, был еще один человек...
– Мистер Перлеман? Сэр?
Асад Халил поднял голову и увидел стоявшего рядом пилота.
– Да?
– Мы начинаем выруливать на взлетную полосу. Пожалуйста, пристегните ремень.
Халил выполнил указание пилота, и тот продолжил:
– Телефон на стойке бара, шнур дотягивается до любого сиденья.
– Хорошо.
– А вот это, на стене, внутренняя связь. Можете вызывать нас в любое время, нажимайте кнопку и говорите.
– Спасибо.
– Или можете просто подойти к кабине.
– Я понял.
– Могу я еще чем-то помочь вам, перед тем как займу свое место?
– Нет, спасибо.
– Отлично. Аварийный выход вон там; на иллюминаторах имеются шторки – если хотите, можете их опустить. После взлета я сообщу вам, когда можно будет отстегнуть ремень и ходить по салону.
– Спасибо.
– Всего доброго. – Пилот удалился в кабину и задвинул перегородку, отделявшую ее от салона.
Халил выглянул в небольшой иллюминатор и увидел, что самолет движется в направлении взлетной полосы. А ведь совсем недавно он прилетел сюда вместе с человеком, который сейчас сидит мертвый в кабине боевого самолета, унесшего, возможно, жизни многих людей. А рядом с ним – еще один убийца, заплативший за свои преступления. Достойный конец для кровожадных убийц. А еще это предостережение другим, если кто-то правильно истолкует символичность сцены убийства.
«Лир» остановился, и Халил услышал, как взревели двигатели. Самолет слегка завибрировал, а затем стремительно рванулся вперед по взлетной полосе. Через полминуты они уже были в воздухе, и Халил услышал толчок убирающегося шасси. А еще через несколько минут самолет выполнил небольшой разворот, продолжая набирать высоту.
Чуть позже из динамика внутренней связи прозвучал голос капитана:
– Мистер Перлеман, можете отстегнуть ремень. Кресло откидывается, если хотите поспать. Сейчас мы пролетаем над Манхэттеном, можете взглянуть.
Халил выглянул в иллюминатор. Самолет пролетал над южной оконечностью острова Манхэттен, и Асад Халил мог видеть небоскребы у края воды, включая башни-близнецы Международного торгового центра.
В Триполи ему говорили, что рядом с торговым центром, по адресу Федерал-Плаза, 26, расположено здание ФБР, куда доставили Бутроса. И если все пойдет не так, как запланировано, его тоже отвезут в это здание.
Малик тогда сказал: «Оттуда не убежишь, мой друг. Если уж попал туда, то ты целиком в их власти. Следующим местом пребывания станет соседняя федеральная тюрьма, потом здание суда, а затем снова тюрьма в каком-нибудь холодном районе, где ты и проведешь остаток жизни. Там тебе никто не поможет. Мы даже не сможем признать тебя нашим гражданином или предложить обменять тебя на вражеского шпиона. В американских тюрьмах много воинов ислама, но власти не позволят тебе видеться с ними. Ты будешь жить один в чужой стране, среди чужих людей, никогда больше не увидишь свой дом, не услышишь родной язык, не обнимешь женщину. Ты будешь, как лев, метаться по своей клетке, Асад. – Помолчав, Малик добавил: – Или ты можешь оборвать свою жизнь, что будет победой и для тебя, и для нашего дела, а для них поражением. Готов ли ты на такую жертву?»
На что Асад Халил ответил: «Если я готов пожертвовать своей жизнью в бою, то почему бы не пожертвовать ею ради того, чтобы избежать плена и унижения?»
Малик в задумчивости кивнул. «Для некоторых первый путь более легкий, чем второй. – Малик протянул Халилу лезвие бритвы. – Не стоит резать лишь вены на запястьях, американцы смогут вернуть тебя к жизни. Ты должен перерезать несколько главных артерий. – Откуда-то появился врач и объяснил Халилу, как отыскать сонную и бедренную артерии».
«А для большей уверенности перережь еще и вены на запястье», – посоветовал доктор.
Доктора сменил инструктор, который показал Халилу, как изготавливать петли из различных подручных материалов, включая простыню, электрический провод и одежду.
После демонстрации приемов самоубийства Малик сказал Халилу: «Нам всем суждено умереть, и мы все предпочли бы погибнуть в бою. Но бывают ситуации, когда мы должны умереть от собственной руки. Уверяю тебя, в конце каждого из этих путей тебя ждет рай».
Халил снова посмотрел в иллюминатор и бросил последний взгляд на город Нью-Йорк. Он мысленно поклялся, что никогда больше не вернется сюда. Его последней целью в Америке была Калифорния, после чего конечным пунктом назначения станет Триполи или рай. В любом случае, он будет дома.
Глава 42
Проснувшись, я уже через несколько секунд понял, где я, кто я и с кем сплю.
Часто бывает так, что напьешься с вечера, а утром просыпаешься и сожалеешь о том, что не проснулся один у себя дома. Но в это утро я такого сожаления не испытывал. Даже наоборот, я чувствовал себя прекрасно и с трудом сдерживал желание подбежать к окну и заорать: «Просыпайся, Нью-Йорк! Оказывается, Джон Кори еще мужчина хоть куда!»
Однако часы на ночном столике показывали уже пятнадцать минут восьмого, поэтому я потихоньку выбрался из постели и отправился в ванную. Там я почистил зубы, побрился и встал под душ.
Сквозь запотевшую дверь душевой кабины я увидел, как в ванную вошла Кейт. Она тоже почистила зубы, умылась, а затем отодвинула стеклянную дверь и шагнула ко мне в кабину. Даже не пожелав мне доброго утра, Кейт оттерла меня в сторону.
– Потри мне спину, – попросила она.
Я принялся тереть ей спину намыленной мочалкой.
– Ох как хорошо. – Кейт повернулась, мы обнялись и поцеловались.
Нас обоих охватило желание, и наши намыленные тела слились в любовном порыве.
Из душа мы вышли завернутые в банные полотенца. Окна спальни выходили на восток, сквозь них светило солнце. День обещал быть хорошим.
– Мне очень понравилась прошедшая ночь, – сказала Кейт.
– Мне тоже.
– А мы увидимся еще раз?
– Ты забыла, что мы работаем вместе.
– Да, точно. Ты тот самый парень, чей стол стоит напротив моего.
Никогда не знаешь, что ожидать утром, что говорить. Лучше всего шутить, что и делала Кейт Мэйфилд. Молодец, пять баллов.
Надо было собирать одежду, и насколько я помнил, моя одежда валялась где-то в гостиной.
– Ладно, ты приводи себя в порядок, а я пойду искать свою одежду, – сказал я.
– Твоя одежда выглажена и висит в шкафу в прихожей. Носки и трусы я постирала.
– Спасибо.
Десять баллов! Я забрал кобуру с пистолетом и вышел в гостиную, где с удивлением обнаружил свою одежду, разбросанную по полу. Должно быть, Кейт приснилось, что она все постирала и погладила. Минус десять баллов.
Я оделся, сожалея о том, что приходится надевать несвежее нижнее белье. Я трепетно отношусь к чистоте мужского начала, хотя, конечно, бывали всякие ситуации.
Пройдя на кухню, я отыскал чистый стакан и налил себе апельсинового сока. При этом я обратил внимание, что в холодильнике практически пусто. Правда, имелся йогурт.
Я снял со стены трубку телефона, набрал свой домашний номер и услышал свой голос, записанный на пленку:
– Резиденция Джона Кори, миссис Кори покинула это гнездышко, поэтому не оставляйте для нее никаких сообщений.
Наверное, через полтора года после развода пора было бы и сменить эту запись. Я набрал код, и механический голос ответил:
– Для вас поступило восемь сообщений.
Первое сообщение пришло вчера вечером, от моей бывшей жены.
– Смени эту дурацкую запись. Позвони мне. Я волнуюсь.
Ладно, как-нибудь позвоню.
Второе сообщение было от мамы и папы, они давно жили во Флориде и сейчас уже были похожи на высохшие от жажды томаты.
Следующим было сообщение от моего брата, который читал только «Уолл-стрит джорнал», он звонил по просьбе родителей.
Далее следовала пара сообщений от старых коллег – их интересовало мое возможное участие в расследовании трагедии рейса «Транс-континенталь». Было еще сообщение от бывшего напарника, Дома Фанелли.
