Театр смерти - Нора Робертс

– Спасибо.

Он вложил зажигалку ей в руку и нежно сжал пальцы.

– Всегда рад услужить.

Закрыв глаза, Айрин сделала первую глубокую затяжку.

– Это единственный из моих пороков, который я за всю жизнь не смогла побороть. – Она вздохнула. – Я совершила много некрасивых поступков в своей жизни, лейтенант. Я была страшной эгоисткой и очень жалела себя, считая несправедливо обделенной судьбой и людьми. Но я никогда не использовала людей, которые мне были близки. Я бы никогда не позволила, чтобы вы арестовали Кеннета. Я бы нашла какой-нибудь выход из этого положения – так же, как нашла его для себя. Кто сможет заподозрить тихую, обязательную Айрин в таком хладнокровном убийстве? Да еще на публике. Я считала, что меня полностью исключают из числа подозреваемых. И наивно верила, что никто из невиновных в этом преступлении не испытает большей неприятности, чем допросы. – Она попыталась улыбнуться. – К тому же, зная их, я думала, что для них это будет даже увлекательно. Откровенно говоря, лейтенант, я и мысли не допускала, что какой-нибудь следователь, после того как изучит жизнь Ричарда и узнает, что за человек он был, станет слишком стараться раскрыть это преступление. Я недооценивала вас – как Ричард недооценивал меня…

– Лишь до того мгновения, пока в его сердце не вонзился нож. В тот миг он перестал вас недооценивать.

– Это верно. Его последний взгляд, в котором читалось понимание всего, что произошло, стоил всех моих усилий. Он был полон ужаса. Вы сегодня очень точно все описали, совершив лишь одну ошибку: отдали мою роль Карли.

Айрин задумалась, прокручивая в голове сцену за сценой, как делала уже множество раз. Это была ее единственная и последняя собственная пьеса.

– Я взяла нож на кухне уже давно – когда однажды мы с Элизой спустились в наш бар за бутербродами. Я хранила его в своей гримерной до самого вечера премьеры. До заключительной сцены. Некоторые из нас по ходу действия уходили со сцены и выходили на нее по нескольку раз. Я подменила нож, перед этим порезавшись о настоящий на глазах моей гримерши, которая постоянно бегала туда-сюда. Я несколько раз демонстративно совала ей свою рану под нос. Тогда мне казалось, что это очень хитрый ход.

– Он мог бы сработать. И даже почти сработал…

– Почти? А почему «почти», лейтенант?

– Анна Карвелл.

– Ах, это… Имя из прошлого. Вы знаете, откуда оно появилось?

– Нет. И мне было бы любопытно узнать.

– Это была маленькая незначительная роль в маленьком незначительном спектакле, который просуществовал всего один вечер в небольшом прибрежном городке в Канаде. Он никогда не упоминался ни в моих резюме, ни в резюме Кеннета. Но мы на нем познакомились. А через несколько лет я поняла, что именно тогда он и полюбил меня. Я всю жизнь мечтала стать настолько мудрой, чтобы полюбить его в ответ. Он время от времени называл меня Анна, как бы подчеркивая особую связь между юной девушкой и юным молодым человеком, которые мечтали стать великими актерами…

– Вы использовали его, когда оформляли документы на удочерение?

– Да. И не из сентиментальных соображений, а чтобы защитить ее. Я боялась, что ей вздумается когда-нибудь искать свою настоящую мать. Я отдала ее хорошим людям, добрым и любящим. Я хотела для нее самого лучшего будущего. Я была уверена, что она его получила.

«Да, – подумала Ева, – ты была уверена. Абсолютно уверена».

– Вы могли бы совсем забыть о ней. Что же вам помешало? Не смогли? Или не захотели?

– Вы что, думаете, что если я лишь раз в жизни видела ее и лишь однажды держала ее в руках, то я не люблю собственную дочь? – Голос Айрин окреп и зазвенел закаленной сталью. – Да, я не являюсь ей матерью и не претендую на это. Но за эти двадцать четыре года не было дня в моей жизни, чтобы я не думала о ней. – Она помолчала, пытаясь справиться с собой. – Однако вы не объяснили, в чем я ошиблась. Я знаю, что была очень убедительна в роли Анны.

– Да, очень. И если у меня закрались сомнения, то не из-за вашего внешнего вида и поведения. Чувства, Айрин! У кого был самый сильный мотив не просто убить Драко, но убить его на глазах множества людей? Покончить с ним, как с Воулом? Кто был ужаснее всех предан и растоптан? Как только я исключила Карли, остался лишь один человек – Анна Карвелл.

– Но если вы исключили Карли, зачем же вы провели ее через весь этот ужас?

– Анна Карвелл, – продолжала Ева, игнорируя вопрос. – Она показалась мне очень сильной, эгоистичной и целеустремленной женщиной. Кроме того, я не сомневалась: ей было необходимо вонзить этот нож своими руками, чтобы отомстить за ребенка, которого она когда-то вынуждена была предать, от защиты которого вынуждена была отказаться.

– Да, так и есть. Я не могла отдать это право никому другому.

– Когда я представила на вашем месте Анну Карвелл, все сразу сложилось. Вы изменили свою внешность, голос и манеру поведения. Но некоторые вещи вы не изменили, а может быть, и не могли изменить. Вот сейчас, когда вы что-нибудь обдумываете или вспоминаете, вы теребите бусы. А Анна вертела пуговицу на платье.

– Такая маленькая деталь?..

– Есть и другие. Они лишь усиливали подозрения. Вы можете изменить цвет своих глаз, но не в состоянии изменить взгляд, когда вы возбуждены или злитесь. Вы не в состоянии были скрыть этот красноречивый взгляд, когда встретились глазами с Ричардом на сцене в последний миг его жизни. Он был очень выразительным и многозначительным уже за мгновение до удара ножом. Мне стоило подумать о вас и об Анне одновременно, и я сразу поняла, что вы – одно и то же лицо.

– Итак, вы переиграли меня. – Айрин встала. – Вы разрешили загадку и добились того, что́ вы считаете справедливостью. Браво, лейтенант! Я думаю, вы сегодня будете спать сном праведника, выполнившего тяжелую и нужную людям работу.

Ева посмотрела Айрин прямо в глаза.

– Пибоди, проводи мисс Мэнсфилд в полицейскую машину, которая ждет на улице.

– Есть, сэр. Пойдемте, мисс Мэнсфилд.

Как только их шаги затихли вдалеке, к Еве подошел Рорк, но она покачала головой, зная, что сейчас должна держать его на дистанции, чтобы сдержаться самой.

– Фини, все записалось?

– Как в лучших киностудиях, Даллас! Все доказательно, все законно: она перед камерой и свидетелями отказалась от своих прав на защиту и так далее.

– Ну что же. Здесь работа закончена. Собирайте все оборудование и возвращайтесь в управление.

– Встретимся там. Хорошая работа, Даллас. Чертовски хорошая работа!

– Да. – Она закрыла глаза и стиснула зубы, когда Рорк положил ей руку на плечо. – Спасибо за помощь. Нам удалось все закончить. Без сучка и задоринки.

Она упорно отворачивалась от Рорка, и тогда он просто обошел вокруг.