История Спарты (период архаики и классики) - Печатнова Лариса

По мнению Г. Парка, и сам Брасид, и начальники его гарнизонов уже носили титул "гармост", а их функции в целом совпадали с функциями классических гармостов начала IV в.[021_86] Однако нельзя исключить и другой возможности: во времена Брасида слово "гармост" еще не использовалось как специальный термин для обозначения военных комендантов, несущих свою службу за границей. Вполне вероятно, что впервые в таком качестве оно стало употребляться только в 413 г., в момент массового отложения союзников от Афин. И Фукидид, рассказывая о назначении Алкамена гармостом Лесбоса, возможно, зафиксировал первый случай употребления слова "гармост" в своем новом качестве (VIII, 5, 2)[021_87].

После сицилийской катастрофы начался процесс разложения Афинской архэ. Спарта при этом избрала один и тот же метод помощи всем желающим отпасть от Афин. Вместо того чтобы просто освобождать города, она стала посылать и оставлять там на длительное время своих офицеров с гарнизонами. Первоначально это, конечно, было вызвано стратегической необходимостью, но позднее гарнизоны и гармосты стали главным средством, объединяющим города в Спартанскую державу. Как отмечает Эд. Мейер, целый комплекс причин толкнул Спарту на повсеместное внедрение гармостов с гарнизонами. Первоначально новые союзники связывали со Спартой большие надежды на решение их местных проблем. Местные олигархи часто даже сами просили прислать им гармоста с гарнизоном. Они нуждались в опоре против народа, лишенного своих прав и тяготевшего к Афинам[021_88]. Кроме того, Спарта должна была защищать союзные города на фракийском побережье от варваров материка, а острова и гавани - от пиратов, усиливших свои позиции благодаря войне и исчезновению афинского контроля. Наконец, азиатские прибрежные города также искали у Спарты помощи против растущего могущества персидских сатрапов[021_89].

Как справедливо отмечает Г. Парк, функции гармостов в Спартанской державе соответствуют до известной степени функциям некоторых магистратов в других греческих полисах[021_90]. Так, например, Коринф ежегодно посылал в свою колонию Потидею на Халкидике уполномоченных, называемых эпидамиургами (ejpidamiourgoiv) (Thuc. I, 56). Они, по-видимому, представляли собой верховных инспекторов, которые должны были обеспечивать самую тесную связь Потидеи с Коринфом. Скорее всего, эпидамиурги посылались без армии и на местное самоуправление никак не влияли. Более близкая параллель к спартанским гармостам - епископы (ejpivskopoi) и фрурархи (frouvrarcoi) Афинской державы. Их сравнение между собой было, очевидно, традиционным. Так, Феофраст у Гарпократиона говорит, что спартанцы посылали в города гармостов, а не ejpivskopoi или fuvlake". Но в отличие от гармостов афинские епископы были скорее гражданскими магистратами, чем военными (Schol. ap. Aristoph. Av. 1023). Они, по-видимому, посылались только временно для организации внутреннего управления в некоторых подчиненных Афинам общинах, а за сохранность установленного епископами порядка отвечали уже чисто военные функционеры - фрурархи.

По мнению Г. Парка, было и иное отличие афинских фрурархов и епископов от спартанских гармостов. Он полагает, что "гармосты не могли быть моделью афинских фрурархов уже потому, что последние в отличие от гармостов назначались от случая к случаю. Конечно, обе эти должности, - продолжает Г. Парк, - были вызваны к жизни одной и той же причиной - необходимостью контролировать внутренние правительства подчиненных городов. Эта необходимость для Спарты с самого начала была постоянной, а для Афин она возникла позднее и, вероятно, была только спорадической"[021_91]. Впрочем, насколько правильна эта мысль Г. Парка, трудно сказать. У нас нет достаточно материала, чтобы с какой-либо долей уверенности судить о сроках исполнения афинскими епископами и фрурархами своих должностей. В любом случае кажется маловероятным непостоянный, спорадический характер службы фрурархов: ведь однажды поставленные в союзные города афинские гарнизоны, надо думать, сохранялись там надолго.

С самого начала можно проследить четкое разделение гармостов по соответствующим территориям, которые они должны были опекать. Так, по просьбе Эвбеи туда в 412 г. был направлен отряд в 300 неодамодов, который возглавляли два спартанца Алкамен и Меланф (Thuc. VIII, 5, 1). В том же году в качестве таких правителей или начальников были посланы Халкидей на Хиос и Клеарх в Геллеспонт (Thuc. VIII, 8, 2-3). Отсутствие у Фукидида четкого определения должностного положения Халкидея и Клеарха восполняют другие источники.

Ксенофонт прямо называет Клеарха гармостом, прибывшим в Византий с гарнизоном, состоящим из периеков и неодамодов (Hell. I, 3, 15). Как официально назывался Халкидей - не известно, но, скорее всего, так же, как его преемник Педарит, которого Фукидид называет "архонтом" (VIII, 28, 5). Однако, по всей видимости, Педарит носил титул гармоста Хиоса, подтверждением чему может служить фрагмент Феопомпа у Гарпократиона, где Педарит назван aJrmosth;" ajnhvr (s. v. Pedavrito")[021_92].

Из перечисленных выше гармостов и городов, которые они занимали, видно, что Спарта в период с 413 по 407 г. имела гарнизоны в наиболее стратегически важных пунктах, таких, например, как геллеспонтский регион, где, по крайней мере, в трех городах - Абидосе, Византии и Халкедоне - были спартанские гармосты. Гармосты в этот период имелись также и в главном городе Ионии Милете.

Так как наши сведения о посылке гармостов с гарнизонами во многом носят случайный характер, то мы не можем в полной мере оценить, до какой степени в Спарте до Лисандра уже была развита эта практика. Скорее всего, на первых порах функции гармостов были еще чисто военными: они должны были гарантировать безопасность тех районов, которые находились у них в подчинении. Но, судя по некоторым данным, им уже приходилось вмешиваться во внутренние дела подопечных городов (в 423 г. такую попытку предпринял Полидамид, офицер Брасида - Thuc. IV, 130, 4) и поддерживать там олигархические группировки, настроенные, как правило, проспартански. Например, Педарит, гармост Хиоса, активно способствовал насильственному введению на острове олигархического правления (Thuc. VIII, 38, 3).

По-видимому, новой ступенью в развитии института гармостов можно считать период, начавшийся с 407 г. и связанный с именем Лисандра. Недаром сам термин "гармост" в нашей традиции чаще всего ассоциируется с Лисандром, хотя гармосты существовали и до него и после него. Однако традиция совершенно верно делает акцент на гармостах Лисандра, признавая, что после 407 г. этот государственно-правовой институт начал претерпевать известные изменения путем привнесения в него новых элементов.

Вопрос о личном участии Лисандра в деле преобразования института гармостов в универсальную имперскую магистратуру до сих пор остается открытым. По мнению Г. Парка, любые обобщения тут очень затруднительны, поскольку наши источники не дают однозначного ответа на этот вопрос[021_93].

Нам известны имена лишь двух гармостов, которые, бесспорно, были назначены самим Лисандром. Это - Сфенелай, гармост Византия и Халкедона (405 г.), и Форак, гармост Самоса (404 г.) (Xen. Hell. II, 2, 2; Diod. XIV, 3, 5).

Если о Сфенелае нам почти ничего не известно[021_94], то Форак - фигура достаточно видная. Спартиат, заслуженный офицер, командующий крупными военными подразделениями во время Ионийской войны, правая рука Лисандра в битве при Эгоспотамах (Xen. Hell. II, 1, 18-20, 28; Diod. XIII, 76, 6; Plut. Lys. 9), он, конечно, не случайно был назначен гармостом Самоса, только что усмиренного Лисандром. Назначая своих высших офицеров на эту должность, Лисандр только следовал уже выработанной в ходе Пелопоннесской войны традиции. Однако и Сфенелай, и Форак недолго оставались гармостами. Первый был отрешен от этой должности в 404 г., второй - в 403 г. Причину отставки Сфенелая мы не знаем, однако показательно то, что он был заменен Клеархом, уже непосредственным ставленником эфоров (Diod. XIV, 12, 2).