Глазами любопытной кошки - Тамалин Даллал

Я познакомилась с торговцем драгоценными камнями, пакистанцем из Хунзы. Я решила так: надо рассказать о моей проблеме как можно большему количеству людей, и тогда рано или поздно кто-нибудь придумает, что делать.

– Очень часто пассажиры и их чемоданы прилетают в разное время, – ответил мой новый знакомый. – Багаж «догоняет» их через неделю или две. Торговцы платят сотрудникам исламабадского аэропорта, чтобы их товары отправили в первую очередь. Пассажирский багаж загружают в отсек, только если осталось место.

Торговец драгоценными камнями из Хунзы – это было похоже на фразу из кинофильма. Он оказался милым и совершенно обычным человеком, который всего лишь сидел за медлительным компьютером в шумном мегаполисе, одном из пунктов древнего Шелкового пути. Я поняла, что путешествия превратили меня в человека, неспособного строить иллюзии в отношении экзотических стран.

Настал день, когда должен был прибыть еженедельный рейс из Исламабада, и я попросила Мелиссу съездить со мной в аэропорт, чтобы погонять тамошних злобных сотрудников. Мой чемодан так и не приехал, зато я узнала новое выражение. Наш юный таксист лавировал в потоке машин, разгорячился и начал сквернословить. Проезжая мимо охранника в аэропорту, он обозвал его «черепашьим яйцом». Это заставило меня задуматься о том, насколько изобретательны и красноречивы оскорбления китайских водителей по сравнению с англоязычными, которые, как правило, ограничиваются словом из четырех букв.

Сидя в интернет-кафе после того, как мне приказали отправить очередной факс в Абу-Даби, я очень ждала, что кто-нибудь подвернется под горячую руку и я смогу выпустить пар, обозвав его «черепашьим яйцом»!

Мою досаду заметил умопомрачительно красивый парень с угольно-черными волосами. Он был родом из Пакистана и занимался транспортировкой мотоциклетных аксессуаров из Пакистана в Китай. Возможно, он и являлся одним из тех «черепашьих яиц», купивших себе место в багажном отсеке, и по его вине мой багаж теперь парил в открытом космосе. Он отвел меня к телефону-автомату и обзвонил, наверное, около тридцати своих знакомых из аэропортов, авиакомпаний и даже службы контроля за авиаперевозками. Но и его старания уперлись в стену: мы ничего не добились. И тогда он пригласил меня в пакистанский ресторан.

Когда парень спросил, кем я работаю, я ответила, что преподаю танцы, организую выступления и пишу книгу. Настал момент, который вызывает восторженную реакцию у большинства людей: я заговорила о том, что у американцев масса предрассудков в отношении мусульманского мира, и информация, которой нас пичкают, нередко носит упрощенный характер, а мне хотелось бы, чтобы американские читатели услышали истинный голос исламского народа. Новый друг прервал мои излияния:

– А ты не знакома с Майклом Джексоном? Вот кто уж точно танцует лучше всех в мире!

К счастью, я была знакома с Майклом Джексоном и благодаря этому все-таки сумела произвести должное впечатление.

БАРТЕР

Объявление в холле отеля «Семан» гласило: «Каждый вечер – традиционное танцевальное шоу». Однажды мы решили посмотреть выступление, однако выяснилось, что их больше не проводят. Но вдруг мы услышали барабаны и рожок и пошли на звук. Танцевальный ансамбль исполнил один номер для группы пожилых японских туристов. Мы увязались за танцорами по лабиринту коридоров и попросили одну из женщин дать нам урок танцев.

Нас привели в закрытый театр, где мы уговорили танцовщиц на бартер – урок танца живота в обмен на урок уйгурских танцев. Женщина с рыжими волосами и вплетенными в них длинными косами показала нам несколько движений, на первый взгляд простых. Но когда я начала тренироваться в нашей тесной ванной, врезаясь в висящие полотенца и душевую насадку, то поняла: это не так уж просто.

В тот вечер исполняли «танец с чашами». Волосы каждой из девушек были заплетены в пять кос или больше, которые доходили почти до щиколоток. По традиции, уйгурские танцовщицы вплетают в волосы бабушкины косы, они делаются из волос, выпадающих во время расчесывания. Танцовщицы ловко и часто переступали ногами, держа в каждой руке по тарелке, а на голове – пирамиду из шести хрупких чаш. Затем они снимали чаши одну за другой, пока не оказывалось – сюрприз! – что в последней была вода.

УЙГУРСКИЕ НАЦИОНАЛЬНЫЕ ТАНЦЫ

Айнур предложила пойти в ресторан.

– Мы и так каждый день ходим по ресторанам, – возразила я и сменила тему, вспомнив вкуснейший поло, который мы ели каждый день последние три дня.

Поло – это уйгурский плов, блюдо, которое в Индии называется пулао, на Занзибаре — пилау, а в Испании — паэлья.

В нашей любимой закусочной рис готовили с кусочками баранины, тыквой и сушеными абрикосами и щедро добавляли бараний жир, а подавали плов с йогуртом и мелко нарезанными листьями зеленого салата. Говорят, что это блюдо в нужной пропорции содержит «согревающие» и «охлаждающие» ингредиенты, необходимые для правильной работы организма. Правда, я до сих пор не понимаю, зачем надо было класть в него растопленный бараний жир, но получалось на удивление вкусно.

– Тогда пошли на танцы, – сказала Айнур.

Мы навострили уши. Поймали такси, которое остановилось перед нами, заехав на тротуар. Айнур приказала водителю везти нас «в ресторан».

Поднявшись по обитой медью лестнице, мы очутились в красивом зале с мраморным полом и арками, подсвеченными неоном. Народу было не то чтобы много, но несколько больших столиков уже заняли. За одним праздновали день рождения мальчика, поэтому вокруг бегала куча маленьких детей.

Одинокий клавишник аккомпанировал уйгурским певцам, исполнявшим кавер-версии местных хитов. Танцевали уйгурские национальные танцы – каждый импровизировал, изящно двигая всеми руками и кистями отдельно, – а также медленные парные танцы (причем в основном девушка с девушкой или юноша с юношей). Дети прыгали и катались по полу среди танцующих. Но наибольшей популярностью пользовался вальс под уйгурские песни. Одна мелодия напомнила русскую народную, и люди принялись подпрыгивать и поднимать ноги. Когда загорались ослепляющие дискотечные огни, заводили ультрасовременный хит. Под него танцевали, высоко подняв руки и щелкая пальцами.

УЖИН С «ВАЖНЫМИ» ЛЮДЬМИ

Во время одной из моих бесплодных попыток найти чемодан в аэропорту я познакомилась с Анваром. Он дал мне свою визитку.

– Я работаю в правительстве, в туристическом департаменте. Если нужно, могу подергать за некоторые ниточки и вернуть ваш чемодан.