Морское кладбище - Аслак Нуре

Улав сидел, облокотясь на стол и задумчиво потирая пальцами подбородок.

– И как же вы думали финансировать покупку? – сказала Саша. – Пусть даже мой брат и устав на вашей стороне, пакет все равно обойдется в крупную сумму, со скидкой или без. Таких денег у вас нет. Единовременной суммы в пятьдесят тысяч едва ли достаточно для подобной покупки.

– Ни на какие соглашения мы, конечно, не пойдем. И финансируем это ценностями, которые отойдут нам по Вериному завещанию, – ответила Марта. – Когда оно найдется. А если не найдется, ваша лживость все равно будет разоблачена, раз и навсегда. Папа рассказал мне, что его биограф на пути в район Будё, к затонувшему пароходу. Вы проиграете, и ты это знаешь.

Настроение было, как в выборном штабе ночью после разгромного поражения. Все встали из-за стола; Сверре, пряча глаза от отца, поспешил с Андреа в туалет.

Немного погодя Саша услыхала в коридоре звон стекла и возбужденные голоса. Бросилась к двери и увидела, что Иван схватил Сверре за горло и прижал к стене, а Марта с криком пытается их разнять.

С другого конца комнаты примчался Эрик Фалк, размахивая ружьем.

– Нет! – крикнула Андреа. – Эрик, стой! Он же застрелит Сверре!

Из соседней комнаты, как в замедленном фильме, выскочил Джаз, оскалился, вывесив язык, прыгнул. Прыгнул, как дикий зверь, целясь в горло, секунда – и Эрик грохнулся на каменный пол. Собака, лежа на нем, злобно рычала. Ружье валялось поодаль.

Эрик Фалк с безумным взглядом ощупал горло, там выступила кровь.

– Уберите этого дьявола! – крикнул он.

Улав проложил себе дорогу сквозь толпу.

– На ночь найдите себе гостиницу, – сказал он, глядя на Ханса и Марту. Потом презрительно посмотрел на сына. – Ты тоже, Сверре.

Саша вышла на воздух, она уже успела купить билеты на север, вылет завтра.

Глава 39. Море – это загадка

Итак, – сказал Ралф Рафаэльсен, глядя в панорамное окно на темно-серую Атлантику, – вы хотите использовать мой экзокостюм, чтобы спуститься к затонувшей «Принцессе Рагнхильд»?

– Для спуска нам вдобавок нужен катер с хорошей лебедкой, – вставил Гротле. – У вас как раз есть подходящий.

Рафаэльсен был сдержан и немногословен. Тут надо отвечать таким же манером. Джонни стал с ним рядом и коротко бросил:

– Как скоро мы можем выйти в море?

Ралф прямо не ответил, но кивнул и сказал:

– Следуйте за мной.

В комнате стояли белый диван и кресла, напротив, на короткой стене, висел экран, огромный, прямо как в кинотеатре. Из динамиков новейшей модели тихонько звучали тропические ритмы. Джонни и Гротле переглянулись. Прислуга-азиатка убирала с салонного столика.

– Можешь идти, Три, – сказал Ралф, женщина исчезла.

Хозяин был в облегающих джинсах и лоферах. Футболка декорирована под адмиральскую форму – в медалях и с красной лентой наискось через всю грудь. Энергичной походкой он шагал по длинному коридору, украшенному скользящими под потолком аквалангистами Улы Энстада[103].

Владелец империи аквакультуры, Ралф Рафаэльсен имел деньги, чтобы купить единственный в стране экзокостюм и построить себе особняк на море. Джонни этот дом казался каким-то нереальным, вроде музея, где никто не живет. Располагался он на открытой всем ветрам океанской стороне Вестеролена, всего в нескольких часах пути от Рамсунна, и СМИ много писали о нем.

Отец Ралфа держал довольно крупную по тогдашним меркам рыбоводческую ферму. Вдобавок он привез на север американскую королеву красоты, отсюда и английское имя сына, но когда в девяностые грянул кризис, отец разорился. Жена, само собой, тоже исчезла, и вообще-то ходили слухи, будто биологический отец Ралфа – некий донжуан, окружной доктор, который в ту пору работал в Северной Норвегии. Ралф хотел во что бы то ни стало отыграться за отца, отец-то погиб в море. Может, спьяну, а может, покончил с собой, так или иначе в живых его не было.

Всю жизнь Рафаэльсен боролся, а потому, если ты выказывал слабость, сразу валил тебя с ног. Однако спецназовцев уважал, даже сам готовился стать «морским охотником», но на последнем этапе ушел и позднее стал ныряльщиком-минером. Они с Гротле были знакомы, поэтому он и пригласил их к себе домой.

Сейчас он открыл дверь в конце белого коридора и по тропинке из широких каменных плит пошел вниз, к современному лодочному сараю с островерхой крышей, круто спускавшейся до самого склона. Снега здесь не было, но сильно пахло водорослями и солью. Рафаэльсен отпер дверь.

По стенам развешены кислородные баллоны, гидрокостюмы и прочее снаряжение. Пахло резиной, пахло прошлым, ведь последний раз Джонни нырял несколько лет назад.

– Я собирался стать дайвером, – сказал Рафаэльсен, глядя на море, – пока это чертово предприятие не засосало меня. Вот он, экзокостюм.

В тусклом освещении костюм напоминал покойника на виселице. С потолка свисал толстый трос, заканчиваясь на затылке костюма, аппарата в форме человека, с визиром, кислородными баллонами и руками вроде клешней.

– Пять миллионов отдал, – деловито сообщил Рафаэльсен. – Бросовая цена, рыночная стоимость как минимум вдвое выше.

Джонни остановился, разглядывая чудовище в нескольких метрах над головой.

– Высота два метра, вес двести сорок килограммов, состоит из восемнадцати подвижных дюралевых деталей. Никаких проблем с глубоководным погружением, раз и навсегда! Ни тебе кессонной болезни, ни кислородных смесей. Давление внутри такое же, как на поверхности. Понимаешь?

Джонни уважительно кивнул.

– Ты в безопасности, как в подводной лодке, – продолжал Рафаэльсен, – причем можешь двигать руками и ногами. Можешь управлять и брать предметы манипуляторами на обеих руках. На спине у тебя винт-движок на четыре лошадиные силы, провод связывает тебя с поверхностью, есть связь, камера и ребризер с запасом кислорода на пятьдесят часов. В случае чего можешь продержаться на дне пятьдесят часов.

– Гротле, – сказал Джонни, – можешь показать Ралфу фотографии судна?

Гротле достал из сумки компьютер, поставил на лавку.

– Вот это, – сказал он, – пароход «Принцесса Рагнхильд» в Вест-фьорде.

Хозяин сосредоточенно кивнул, ему явно было интересно.

– В двухтысячном одна из армейских мини-подлодок обнаружила судно, и они сняли под водой это видео.

Это была приманка для Рафаэльсена. Джонни предполагал, что он помирает со скуки тут, наверху. На экране возникла мерцающая картинка.

Поверху была надпись: Date: 02/29/00. Pos: Vestfjorden. Time: 12:37:33. Depth: 289.32[104]. Темное, непроглядное море. Джонни разглядел силуэт корпуса. В свете мини-подлодки он казался серым. Потом он увидел нос и ютовую палубу, иллюминаторы и трубы, палубные каюты и крыло мостика.

Читая рукопись, он видел перед собой и молодую Веру, которая в отчаянии шла по тиковой палубе. Здесь пассажиры заметили вспышку взрыва,