Горькие плоды смерти - Элизабет Джордж
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нката оторвал глаза от блокнота. Его напарница отвела взгляд. Лили усмехнулась.
Шагнув в сторону от прилавка, она вытянула руки и показала полицейским запястья.
– У вас с собою серебряные браслеты? Или вы больше ими не пользуетесь? Перешли, как и все, на убогий пластик? Наверное, так дешевле?
Она опустила руки. Напротив нее стояло нечто вроде мягкой кушетки. Похоже, что именно на ней возлежали клиенты, когда Фостер колдовала над их телами с иголками и чернилами. Подойдя к кушетке, хозяйка салона принялась застилать ее белоснежной простыней, которую затем подоткнула под матрас. Тату-салон премиум-класса, подумала Барбара.
– Что, не ожидали от меня такое услышать? – спросила Лили, покончив с кушеткой. – Почему бы вам не сказать мне, в чем заключается цель вашего сегодняшнего визита?
– Вы в курсе, что Клэр Эббот – работодательница Каролины Голдейкер – умерла, будучи в Кембридже? – спросила сержант Хейверс.
– Разумеется, в курсе. Как можно жить в Шафтсбери и не знать этого? – пожала плечами татуировщица.
– Ее отравили, – сказал Нката. – А спустя несколько дней отравили и ее редактора. Некую Рори Стэтем.
Лили прекратила манипуляции с простыней.
– И при чем здесь я?
– Вы имеете в виду отравления? – уточнила Барбара. – Скорее всего, ни при чем, если речь идет лишь о Клэр. Вот только… теперь похоже, что жертвой должна была стать Каролина Голдейкер. Давайте будем откровенны: в таком случае вы очень даже при чем.
Фостер презрительно фыркнула.
– Это каким же образом я могла отравить Клэр Эббот и ее редакторшу? Даже если при этом все время хотела пустить в расход омерзительную мамашу Уильяма?
– Черт побери, Лили, думай, что говоришь! – улыбнулась Хейверс. – Правда, если тебе к ребрам приставить дуло пистолета, чтобы ты… Скажи, Уинни, как это называется? Личная неприязнь?
– Вроде бы так, – согласился Нката.
– Ладно, пусть будет личная неприязнь. Надеюсь, тебе понятно, что эта твоя неприязнь к миссис Голдейкер…
– Кроме меня, найдутся еще как минимум два десятка людей, которые не прольют на ее похоронах ни слезинки, – сказала хозяйка салона. – Переверните здесь любой камень, и вы отыщете того, кто был бы не прочь подмешать ей в овсянку мышьяка.
– Вполне возможно, – согласилась Барбара. – Я встречалась с этой особой, и скажу честно, меня не тянет водить дружбу с такой, как она. Но, с другой стороны, то, как вы только что отзывались о ней, выставляет вас не в самом лучшем свете. Если же учесть предписание полиции, которое по-прежнему висит над вами – и все потому, что вы не смогли держаться от нее подальше… Мотивы убийства имеют привычку накапливаться. Равно как и косвенные улики.
Лили рассмеялась.
Если честно, Барбара предпочла бы, чтобы это был дикий смех чокнутой телки с банкой азида натрия в трусах. Но нет, похоже, слова сотрудницы полиции и впрямь позабавили ее собеседницу. Обойдя прилавок, она села за рабочий стол и, снова взявшись за карандаш, принялась придирчиво рассматривать свой рисунок.
– Боюсь, что в данном случае вы ищете не в том месте, – сказала она. – Будь у меня желание убить эту мерзкую бабу, честное слово, я бы не стала прибегать к яду. Я бы придушила ее собственными голыми руками, чтобы словить как можно больший кайф.
– А как насчет Клэр Эббот? – спросил Уинстон как будто бы из чистого любопытства.
– А что насчет нее?
– Мы просматривали ее блокнот. Что-то вроде дневника с датами встреч. Там есть кое-какие имена. Одни полностью, другие в виде инициалов. Кстати, среди них есть и ЛФ. Это, часом, не вы?
– Я ни разу не разговаривала с Клэр Эббот, – заявила Лили.
– Она никогда не разыскивала вас, не звонила вам?
– Она наверняка знала, кто вы такая, – добавила Барбара. – Вряд ли Каролина стала бы молчать про предписание полиции, как только то было выдано.
Фостер задумалась, а когда заговорила снова, то выглядело это так, будто она взвешивает не только сами слова, но и то, какую информацию те в себе таят. Наконец она решилась.
– Она звонила мне. Хотела поговорить, – призналась девушка. – Мы назначили время. А затем я отказалась.
– Почему? – тут же уточнила Хейверс.
– Потому что она не захотела сказать мне, зачем ей понадобилось меня видеть. Я же сделала вывод, что тату здесь совершенно ни при чем.
– Странно – вы не воспользовались случаем вылить ушат помоев на Каролину? С чего бы это? – спросила Барбара. – Ведь, независимо от того, о чем Клэр хотела поговорить с вами, это был ваш шанс выставить Каролину в незавидном свете в глазах работодательницы.
– Можно подумать, та мне поверила бы! – фыркнула Лили. – Да ни фига! Каролина же наверняка заранее вложила ей в уши тонны дерьма насчет меня. Но даже если и нет, я предпочитаю, когда люди своим умом доходят, что за птица эта Каролина. Так гораздо забавнее. – Она натянуто улыбнулась. – А теперь мне пора за работу. У меня на сегодняшнее утро назначен клиент, чтобы отметить год Быка, год Лошади и год Обезьяны. Это годы, в которые у него родились детишки. Вы даже не представляете, как некоторые празднуют дни рождения детей!
С этими словами она отвернулась от полицейских и взяла карандаш, всем своим видом давая понять, что разговор закончен, если, конечно, они не явились к ней, чтобы ее арестовать или – что еще менее вероятно – сделать себе татуировки.
Виктория, Лондон– Она не прочь увидеть ее кишки на вертеле, и даже этого не скрывает. По ее словам, это по вине Каролины Уильям наложил на себя руки, – рассказывала Барбара Томасу. – Правда, как выяснилось, у парня в голове тоже водились свои тараканы. Более того, если верить той же Лили, «она вполне могла столкнуть его со скалы».
– Тараканы? – переспросил Линли. Он шагал в кабинет Изабеллы, куда был вызван сообщением Доротеи Гарриман, однако, прежде чем предстать перед очами суперинтенданта, остановился в коридоре, чтобы выслушать, что ему доложит Хейверс. – Любопытно. Я видел его фото. Его отец указал на деформированное ухо. Кстати, оно было упомянуто в разговоре? Но в остальном я ничего странного в нем не заметил… Скажите, Лили Фостер упомянула про ухо?
– Ни разу. Зато она рассказала нам о его проблеме с речью. Стоило парню распсиховаться, как он начинал нести всякую околесицу. Причем, как правило, непристойную. Какие-то слова придумывал сам, какие-то брал в готовом виде, из разряда тех, что вы вряд ли хотели бы услышать на собственных похоронах… Ну, вы меня поняли. Лили винит в этом его мать, хотя, по правде говоря, она винит ее буквально во всем. На мой взгляд, она никого не убивала – по крайней мере, не так, как это произошло.
– Почему? – Инспектор кивнул Доротее, которая, судя по всему, лично пришла за ним. Выразительно указав на циферблат наручных часов, она встала, уперев руки в бока. Не иначе как в подражание Изабелле – та в моменты нетерпения принимала ту же позу. Даже выражение лица секретарши было сейчас похожим на недовольную мину Ардери. Линли поднял палец. Гарриман пожала плечами и направилась к кабинету начальницы.
– Я тут подумала, – продолжала в трубке Барбара. – И никак не могу представить, как она, во-первых, надела перчатки, чтобы работать с ядом. Во-вторых, как засунула яд в зубную пасту именно той марки, которой пользуется Каролина, и как затем пронесла ее в дом. И, наконец, откуда ей было знать, что пастой воспользуется именно Каролина, а не ее муж? Уж слишком велик риск, что что-то пойдет не так или ее поймают. Ведь они наверняка были начеку – уж слишком часто она мелькала по соседству с их домом!
– Вы имеете в виду Каролину и Алистера? – уточнил Томас.
– Их, кого же еще! Кроме того, она не скрывает, что была бы счастлива, если б кто-нибудь отправил эту тетку в расход. Впрочем, я не исключаю, что она могла нарочно так сказать, чтобы мы подумали, будто она здесь ни при чем. Ведь какой убийца заявит во всеуслышание, что будет вне себя от радости, если его жертва вдруг всплывет брюхом вверх? Этакая обратная психология, если вы понимаете, о чем я.
– Так и голову недолго сломать, сержант, – мягко пожурил коллегу Линли. – Скажите лучше, как там дела с ключом, который вы нашли в ящике стола Клэр?
– Поскольку в наши дни для простолюдинов нет банковских подвалов, инициативу, похоже, перехватили компании по прокату сейфов. Но самый ближайший находится в Йовилле. Вот только с какой стати ей тащиться туда?
– Что у вас дальше по плану?.. Кстати, а где Уинстон?
– Рядом со мною. Мы вместе ходили поговорить с Лили Фостер. Мы с тобой как сиамские близнецы, правда, Уинн?
Ответа Линли не услышал – на том конце линии раздался грохот. Похоже, это мусорщики Шафтсбери делали свое дело.
– У нас на очереди Алистер Маккеррон, затем эта Шэрон, которая работает у него, ну и психиатр. А что нового у вас?
– Суперинтендант Ардери опередила нас всех и требует отчет. Я как раз по пути в ее кабинет.