За мгновение до мечты - Галина Мишарина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но как вы смогли, будучи заключенными?
– А, да, я забыл. У вас же совсем другие тюрьмы. Загразуар – мир изгнанных. Когда ты попадаешь туда, назад пути нет, но нет и привычных тебе камер, охраны и прочего. Человека привозят и оставляют с минимальными запасами, а он должен как-то выжить, приспособиться. Чаще всего новенькие примыкают к уже существующим группам. Так появились города, где без взаимовыручки и сплоченной работы не выживет никто. Тюрьма в понимании Терры – это место, где человек должен бороться за жизнь. Не отбывать наказание, а принимать его. У заключенных Загразуара нет сроков. Они там навсегда, и должны либо смириться, либо умереть. Многие казнят самих себя, когда понимают, в каких условиях предстоит жить.
– И какая она, эта планета? – тихо спросила я.
– Только скалы и пустыни, ни единого клочка зелени. Постоянные песчаные бури, иногда грязевые ураганы, разрушающие все на своем пути. И местные, не желающие подчиняться правилам. – Он сжал мою руку. – Все это не так важно, малыш. Главное, что мы нашли ребят, готовых бороться, и создали нечто такое, что могло напугать Совет Терры.
Я смотрела на него в ожидании, от нетерпения ерзая на стуле, и Бьёрн усмехнулся.
– Вирус. Я говорил, что Халли – отличный программист? Он создал «Сколопендру» – жуткую тварь, могущую прогрызть брешь в любой системе, а я вместе с остальными приготовил груз к отправке. У меня не забрали личный транспорт, и я имел право после осмотра и с разрешения генерала и комиссии по правам загров посещать дом. И я посетил его с заветной букашкой в рукаве. Ты удивишься, но вскоре нашелся сто первый помощник – Элиас Бэрд. Его восхитила идея создания подобного оружия, однако мы с Халли сразу предупредили энтузиаста, что в случае чего пострадает не только Терра. В общем, мы создали монстра, настолько опасного, что дай ему волю – он бы погубил все Галактическое сообщество. Сама понимаешь, как важны каналы связи, программное обеспечение правительственных организаций и прочее… Без компьютеров никуда, ага. Терронцы и агаты всегда гордились тем, насколько сильны их антивирусники, программы защиты и блокировки. Но они не знали, что за голова сидит на плечах Халли. Он в этом деле не просто мастер, а самый настоящий бог. Мы почти всё продумали, просчитали. И длинные ключи к загрузке хранились в самых надежных местах – в наших с Халли головах. – Он перехватил мой взгляд. – Да, знаю. Нас или наших близких могли пытать, надеясь выведать пароли. Но дело в том, что Халли предусмотрительно продиктовал заветные циферки кое-кому еще…
– Хадра!
– Знал, что ты догадаешься, – улыбнулся Бьёрн. – Она стала нашим секретным маячком. А еще спрятали зашифрованный шифр в месте, известном лишь нам двоим и тебе с Хади. – Он поцеловал мои пальцы. – В заброшенном оазисе на Мурце, в самом высоком здании. Мы решили продемонстрировать оружие спустя полгода, и я заявился к руководству с предложением отпустить меня к семье (то есть к вам), и позволить официально взять тебя в жены. Все шло по плану: они отказали, пригрозили пожизненной ссылкой на Загразуар без права переписки… ну а я выпустил «Сколопендру» на первую прогулку. Кто ж знал, что она своим ядом расхерачит военные каналы связи! Только представь их лица! Да что говорить, мою рожу представь! Я сам перепугался, не знал, что делать.
Он рассмеялся, и я следом.
– А дальше?
– Пытался придерживаться плана. Сказал, что только Халли может им помочь. Они снова стали угрожать. Короче, арестовали меня и посадили под замок. Тем временем замечательная ползучка разошлась не на шутку. К утру она добралась до Микры, чтобы там обгрызть всю систему, и болваны сдались. Так наша сотня получила свободу, а мы с Халли – неприкосновенность. Он еще месяц возился, разбирая последствия, а у меня было много других дел. В частности, разрешить ситуацию с бывшей.
Я коснулась его худой щеки.
– Все звучит просто, но на самом деле ведь было иначе?
– Верно. Мы рисковали всем. Представь, какая теперь на нас лежит ответственность! Коли создал зверя – стань его вожаком. Это не временная ноша, а пожизненный груз. Теперь нам с Халли придется быть начеку, ведь «Сколопендра» подчиняется только двум людям. Хадра же, даже зная код, особого вреда не причинит.
– Но ваши главные об этом не знают.
– Они вообще почти ничего не знают, кроме того, что Халли способен контролировать систему. Не знают, какова моя роль. Не имеют понятия, сколько людей получили доступ. Они боятся, что мы способны проникнуть в хранилище тайн, добыть сверхсекретные материалы. И мы это можем, запросто.
– А если они решатся… ну, на серьезные меры?
Я произнесла это, и в горле пересохло.
– Ликвидировать? Это вряд ли, – успокоил меня Бьёрн. – Мало сведений. Да и я все время в поле зрения, им так спокойнее. Было бы лучше, конечно, переехать… – Он перехватил мой взгляд. – Но я люблю это место, и хочу, чтобы вы с Любимой были счастливы в уюте.
– Значит, нам ничто не угрожает? Скажи как есть, пожалуйста!
– Мы в безопасности, пока вместе, – сказал он и успокаивающе сжал мои руки. – Они не станут действовать жестко, не зная, чем конкретно это может кончиться. Пробная атака была ошеломительна, следующая может оказаться куда более разрушительной. Они понимают, что я в случае чего отпущу вредное насекомое, и на сей раз Халли его не усмирит. Совет не станет рисковать из-за какого-то влюбленного капитана, – усмехнулся он. – Их куда больше волнуют Халли, Элиас и Вэйн – в прошлом агент разведки. Эта троица намного опаснее меня.
– И Халли это устраивает?
– Да. Он даже рад.
– А что же Анни?
Бьёрн вздохнул, и взгляд стал тяжелым, полным тоски.
– С ней покончено, но… У меня и правда есть сын, он мой по крови. Мальчика выносила суррогатная мать, на нее он и похож. То есть – отчасти. Ханна лишь оплатила его рождение, и я рад, что в нем нет ее генов. Она думает, что может получить всё и будет права. Как я мог полюбить такую эгоистку? За
