Военспец. Чужое лицо - Юрий Корчевский

Андрей был доволен: такие пушки не стыдно предъявить в Пушечный приказ.

Чтобы не рисковать, испытали новый станок на больших колёсах. Станок прицепили к лошадям, только вместо ствола положили на лафет мешки с землёй. Нагрузка на станок есть, а если произойдёт неприятность и он перевернётся, ствол пушечный не повредится. Возили станок по пересечённой местности часа два.

– Ты ямы да ухабы не объезжай, гони не жалея, – напутствовал возничего Андрей.

К чести мастеров, следивших за ездой, станок испытания выдержал. Когда ездовой подъехал на взмыленных лошадях, мастеровые тщательно осмотрели колёса, особенно спицы, и удовлетворённо кивнули. У Андрея отлегло от сердца.

После некоторых размышлений он решил ехать в Москву с малым обозом. Взять для пробы пару малых пушек и одну большую – вдруг какая-то загвоздка? Не возвращать же весь обоз, если он велик! Поджимало время, да и деньги подходили к концу. Много ушло на покупку рудника и завода, оснастку, пороха, ядер, жалованье рабочим. А доходов пока никаких. И если казна пушки не купит, он разорится. Производство придётся останавливать, а завод и рудники продавать. Было бы обидно.

Андрей стал вызнавать через купцов, где сейчас находится Пётр. Слухи доходили разные, один другого страшнее. После бунта стрельцов царь самолично рубил головы на Болотной площади, многие бояре были сосланы из столицы. Сам же царь после «Великого посольства» задумал реформы в армии, решил открыть Навигацкую школу.

До Москвы добирались три недели. Дороги грунтовые, тряские. Пушки с лафетов сняли и уложили на телеги. Получился целый обоз из пяти подвод. Скорость передвижения невелика: двадцать – двадцать пять километров в день. К вечеру искали постоялый двор, ели и ночевали там. Одного из ездовых Андрей оставлял на ночь у подвод – стволы вполне могли своровать, медь имела хорошую цену.

В Первопрестольную прибыли в конце июня. Народу на улицах было много, но стрельцов в их заметных кафтанах не было видно вовсе, чему Андрей был очень рад – он испытывал к ним неприязнь. Молодец молодой царь, дал укорот стрелецкому племени!

Постоялый двор нашли на окраине. Так и дешевле, и с пушками как-то неуместно в центр города ехать – не война. А на следующий день Андрей один отправился в Пушечный приказ.

Располагался он на углу от Кремля, рядом с Кузнецким мостом. Тут же было литейное производство пушек. Странно: производство жаркое, дымное, шумное – и рядом с резиденцией царя. И воздух он него не очень чистый, и пожары могут быть – ведь плавильные печи работают непрерывно, на ночь их не погасишь, температура должна поддерживаться постоянно высокая, иначе плавка получится плохая.

Разумеется, что в Пушечном приказе Андрея никто не ждал. Пока он пробился к дьяку, не одному чиновнику денежку дал.

Дьячков в приказе было два – вроде министров оборонной промышленности.

Андрей отвесил лёгкий поклон, шапку снял. Что делать? Не Европа, любят в России чинопочитание.

– Заводчик из вятских краёв, Андрей. Литейной мануфактурой владею, пушки лью. Вот привёз три штуки: две малые, двухфунтовые, и одну большую, четырёхфунтовую.

Дьяк неторопливо поднял голову и лениво осмотрел Андрея:

– Мои люди пушки смотрели, стрельбой испытывали?

– Нет покамест.

– Иди к подьячему Волобуеву, передай ему – я велел испытать.

– Я пушки с обозом доставил, – уточнил Андрей.

– Экий ты прыткий! Через месяц приезжай, а то и через два.

Андрей ничего не успел вымолвить в ответ: дверь резко отворилась и, пригнувшись под притолокой, вошёл сам Пётр. За ним последовала многочисленная свита, но какая! Граф Апраксин, граф Головин, граф Толстой… В немаленькой комнате дьяка сразу стало тесно от людей.

– Ты почто пушек новых в войско мало даёшь? – Было видно, что Пётр сердит – он грозно топорщил усы.

Дьяк тут же вспотел, лицо его покраснело. Он стащил с головы шапку и отвесил царю поклон:

– Дык, ваше величество, меди да бронзы не хватает.

Свита оттеснила Андрея в сторону.

Щека у Петра задёргалась в нервном тике – неисполнительности он не терпел. Но вроде и вины дьяка не усматривалось. Ежели сырья нет, из чего пушки лить?

– Скажу, чтобы колокола с церквей снимали! – в сердцах бросил государь.

По комнате пронёсся вздох свиты. Нехорошо колокола снимать – для церкви поруха.

Пётр резко повернулся, и взгляд его упал на Андрея, скользнул в сторону. Царь сделал шаг, другой, потом резко остановился и обернулся:

– Андрэ?

– Он самый.

– А почему не в офицерском платье?

– Не взыщи, государь. Тифом заболел, еле выкарабкался. В отставку ушёл.

– Прискорбно. А тут-то, в приказе, что делаешь? Насколько я помню, ты инженер.

– Так и есть. Уйдя в отставку, рудник медный купил и мануфактуру. Пушки лью.

У царя брови поднялись в удивлении.

– Полезное дело делаешь! Посмотреть хочу, сам. Если дрянь – не обижайся, велю батогами бить.

– Так на постоялом дворе пушки…

– Почему сразу не привёз?

– И без пушек к дьяку едва пробился. Говорит – месяц или два жди.

Пётр повернулся к дьяку. Тот сделался пунцовым, глаза округлились – на расправу Пётр был скор и крут.

– Ах ты, собака! Не посмотрю, что боярин! Так-то ты волю государя исполняешь? Так за дело радеешь? К тебе человек сам пришёл, а ты?!

Пётр выхватил трость из руки одного из графов и стал ею бить дьяка. Тот молчал, только руками прикрывался.

Получив несколько ударов, дьяк взмолился:

– Сам посуди, государь: человек для приказа новый, какие пушки льёт – неведомо. Испробовать надо!

– И для этого два месяца потребны?

Пётр ударил дьяка ещё пару раз для острастки и отбросил трость.

– Завтра чтобы пушки в Преображенском были! А ты пушкарей, порох и припасы обеспечь. И чтобы сам был – проверю. День даю для испытаний!

Государь со свитой вышел.

Дьяк упал в кресло, достал платок и утёр окровавленный нос.

– Из-за тебя всё! – прогундосил он, обращаясь к Андрею.

– А поворачиваться шибче надо! – парировал тот. – Я месяц с Хлынова обоз вёл, а он испытывать два месяца собрался! – Андрей был зол на дьяка.

– Ты бы сказал прежде, что инженер, что обучен да что с государем знаком…

– А что, от этого мои пушки лучше станут?

Дьяк не ответил. Он приложил платок к распухшему носу, шмыгнул им.

– Слышал, что государь сказал? – не унимался Андрей. – Завтра с утра тебе в Преображенском быть.

– Буду.

Андрей вышел за дверь и перевёл дух. Кабы не приход царя, всё могло бы повернуться по-другому.

Сразу из приказа он прямиком отправился на постоялый двор.

– Собирайтесь, надо в Преображенское ехать, там утром испытания будут.