Саквояжники (Охотники за удачей, Первопроходцы) - Гарольд Роббинс

Ну и кавардак устроили эти девицы, когда заселялись в отель под изумленным взглядом управляющего. Газеты в тот день писали, что ни одна из них не сможет заработать за год столько, сколько будут стоить ее апартаменты в месяц.

С тех пор прошло два года, а аренда была заключена на четырнадцать лет, что стоило компании больших денег. Вскоре администрация отеля пожелала расторгнуть арендное соглашение, но Джонас не захотел. Постепенно большинство девиц съехало, и теперь много номеров пустовало, но Джонас время от времени присылал туда новеньких, у которых, по его мнению, были актерские способности.

Дэвид откинулся в кресле.

— Мне, конечно, не следует объяснять вам, что это оплачивается не за счет компании? — сказал он.

Шеффилд усмехнулся.

— Мы не будем возражать, если мистер Корд будет лично оплачивать подобные службы. Но дело в том, что он проявляет очень мало интереса к делам самой компании. Он не посетил ни одного заседания правления.

— Мистер Корд приобрел контрольный пакет акций, — подчеркнул Дэвид, — и его нельзя рассматривать как обычного служащего.

— Это-то понятно, — сказал Шеффилд, — но вы уверены, что он еще контролирует компанию? Возможно, что у нас сейчас больше акций, чем у него, и мы можем вмешаться в управление компанией.

— Буду рад передать ваши соображения мистеру Корду.

— В этом нет необходимости. Судя по его отказу на нашу просьбу о проведении собрания, мы убеждены, что он не заинтересован во встрече с нами.

— В таком случае, почему вы пришли ко мне? — спросил Дэвид, понимая, что предварительный разговор закончен. Пора было переходить к делу.

— Мы чувствуем, — Шеффилд наклонился вперед, — что успех компании зависит непосредственно от вас и проводимой вами политики. Мы очень ценим ваши способности и хотели бы, чтобы вы заняли достойное вас место главного администратора.

— Он замял сигарету в пепельнице. — Безусловно, у вас будет полная власть и соответствующее денежное вознаграждение.

Дэвид посмотрел на Шеффилда, который предлагал ему весь мир на серебряном блюдце.

— Весьма лестно, — осторожно произнес он. — А что если я предложу вам оставить все как есть? Что если я уговорю мистера Корда принять некоторые ваши предложения? Это удовлетворит вас?

— При всем моем уважении к вашей искренности — нет, — покачал головой Шеффилд. — Понимаете, мы твердо убеждены, что Корд тормозит развитие компании.

— И если я не перейду на вашу сторону, вы развяжете войну голосов?

— Не думаю, что дойдет до этого. Я уже говорил вам, что мы владеем значительным количеством акций. Некоторые брокеры обещали нам еще пять процентов. — Он достал из кармана бумагу и протянул ее Дэвиду. — Это обязательство мистера Боннера продать нам его акции пятнадцатого декабря, то есть на следующей неделе, в день ежегодного собрания держателей акций. Это принесет нам еще десять процентов, так что всего у нас будет тридцать восемь процентов. Даже без ваших пяти процентов у нас более чем достаточно акций, чтобы контролировать компанию. При голосовании мистер Корд получит не более тридцати процентов.

Дэвид взял бумагу. Да, обязательство было составлено по всем правилам, внизу стояла подпись Боннера. Он молча протянул бумагу назад Шеффилду. Внезапно ему вспомнился склад Нормана, где он начинал работать. Король должен умереть... Но сейчас-то речь шла не о бригадире Тони, а о Джонасе. До этого момента Дэвид никогда не задумывался о том, что подобное возможно — Джонас казался ему непотопляемым.

Но все изменилось. Джонас споткнулся. И теперь Шеффилд приглашал Дэвида пойти с ними, чтобы он стал королем. Дэвид глубоко вздохнул. А почему бы и нет? Ведь он мечтал об этом с самого первого дня работы на складе.

Роза отложила газету на кровать и взяла сигарету. Она взглянула на часы, было начало девятого, значит в Нью-Йорке начало двенадцатого. Сейчас должен позвонить Дэвид. Если он задерживается, то обычно предупреждает. А вдруг с ним что-то случилось? Вдруг он лежит раненый на нью-йоркской улице за три тысячи миль отсюда, а она узнает об этом, когда будет слишком поздно?

Она набрала номер отеля. Трубку долго не снимали, потом раздался тихий голос Дэвида:

— Привет.

— С тобой все в порядке, Дэвид?

— Да.

— Я волновалась, почему ты не звонишь?

— У меня сейчас важная встреча.

— А ты один? Ты в спальне?

— Да, — тихо ответил он, — я в спальне.

— Ты сидишь на кровати?

— Да.

— А я лежу на кровати. — Она ждала, что он задаст обычный вопрос, но, не дождавшись, сказала сама. — У меня все по-прежнему. Ох, Дэвид, я так скучаю без тебя. Я хочу, чтобы ты сейчас был возле меня.

Она услышала в трубке звук чиркнувшей спички.

— Я уеду отсюда в конце недели.

— Я не могу ждать, Дэвид, а ты?

— Тоже.

— Приляг на минутку на кровать, Дэвид, — прошептала Роза, — я хочу, чтобы ты чувствовал меня так же, как я тебя.

— Роза...

— Дэвид, — оборвала она его, — я вижу тебя, сильного и стройного, я чувствую, как ты вдыхаешь в меня жизнь. — Роза закрыла глаза, между бедер разлилось тепло. Роза слышала в трубке его дыхание. — Дэвид, — прошептала она, — я не могу ждать.

— Роза! — хрипло произнес он, — я...

— Ты не сердишься на меня за то, что я такая жадная?

— Нет.

Роза перевела дыхание.

— Я рада, у меня для тебя есть прекрасная новость, дорогой.

— А нельзя подождать до завтра? — быстро спросил он. — У меня очень важная встреча. — Роза молчала, не зная, как поступить. — Ну вот и хорошо, дорогая, до завтра.

Не успела она ответить, как в трубке раздался щелчок. Роза в замешательстве посмотрела на телефонную трубку, потом медленно положила ее на рычаг. Потом взяла сигарету, которая дымилась в пепельнице. Едкий дым защекотал в горле. Роза сердито потушила сигарету, уткнула лицо в подушку и затихла.

Я не должна была звонить ему, подумала она, он сказал, что занят. Она встала с кровати, прошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. На глаза навернулись слезы и начали скатываться по щекам. Роза медленно опустилась на колени, прижалась лбом к холодной ванной и закрыла лицо руками.

Неужели это и значит быть женщиной?

14

Морис Боннер сел в кровати и посмотрел оценивающим взглядом на девушку в кресле. Девушка была обнаженной и прекрасной. Полные крепкие груди, плоский живот, длинные стройные ноги. Когда она повернулась к столику, чтобы взять сигарету, он заметил, как на спине у нее заиграли мускулы.

Она была прекрасна. Не в обычном смысле слова, а прекрасна, как может быть, но никогда не бывает проститутка.

— Боже, какой ты безобразный, — сказала она, посмотрев на него.

Он улыбнулся, обнажив неровные зубы на вытянутом лошадином лице. Девушка не сообщила ему ничего нового. Боннер не заблуждался на свой счет, он видел себя в зеркало каждый день. Он откинул простыню и поднялся с кровати.

— Прикройся, — сказала девушка, швырнув ему полотенце. — С отвислым членом ты выглядишь, как обезьяна.

Морис обернул полотенце вокруг бедер.

— Тебе совсем не было хорошо? — Девушка промолчала. — Но хотя бы денежная сторона тебя устроила?

— Устроила, — равнодушно ответила девушка.

Боннер вернулся к кровати и присел на край.

— Значит, я для тебя просто очередной Джон?

Она посмотрела на него.

— Похоже, ты парень не промах. Хочешь правду?

— Конечно, только правду, — улыбнулся Морис.

— Вы все для меня одинаковы, — сказала девушка, глядя ему прямо в лицо.

— Неужели ты никогда ничего не чувствовала?

— Конечно чувствовала, — ответила она, — я же человек. Но только не с клиентами, этого я допустить не могу. Они платят мне за хорошую работу. — Она погасила сигарету в пепельнице. — Если мне хочется получить удовольствие, я уезжаю на неделю на ранчо, которые сдают на праздники замужним женщинам. И там всегда находится какой-нибудь бездельник ковбой, который думает, что может доставить мне удовольствие. И он доставляет, потому что мне не надо угождать ему. А Джоны за все платят.

— А разве ты не обманываешь Джонов?

Девушка улыбнулась.

— А ты чувствуешь себя обманутым?

— Нет, — сказал Морис и быстро добавил, — но я не предполагал, что ты играешь.

— Я не играла, — сказала девушка, беря новую сигарету, — я работала. Это моя работа. — Боннер промолчал. Девушка прикурила сигарету и снова обратилась к нему: — Вот, например, ты съел хороший обед. После этого ты рассказываешь друзьям, что отлично пообедал. Мало того. Ты не только расскажешь об этом, но даже сообщишь, где тебе удалось так пообедать. Теперь друзья и сами могут пойти туда. Верно? — Он кивнул. — То же самое и со мной. У тебя есть друг, на этот раз это Ирвинг Шварц. Вы потягиваете джин, он смотрит на тебя и говорит: «Сегодня ночью у меня был лакомый кусочек. Великолепный. Дженни Дентон. Можешь ей позвонить». Ты приходишь и кладешь на стол деньги. Ты взлетаешь и падаешь, наполняешься воздухом, словно воздушный шар, и паришь над миром. Держу пари, что у тебя давно не получалось три раза за ночь. Ну что, ты все еще считаешь себя обманутым?