Путь "Чёрной молнии" - Александр Теущаков

Судя по блаженным улыбкам на их губах и томным взглядам можно было догадаться, что минуты любви, объединившие их в едином порыве, были неописуемы.

Лара, так хорошо разбирающаяся в мужчинах, была немного удивлена стремительностью своего партнера, но при этом грубых и насильственных движений за ним не замечала. Она понимала: парень действительно соскучился по женским ласкам и близости, и старалась во всем ему подыгрывать, но все получилось так естественно, что девушка была благодарна ему за подаренные минуты блаженства.

Саша лежал на боку и смотря на обнаженную Ларису, гладил ее по животу и груди.

— Ларис, мне кажется, я влюбился в тебя.

— Я верю тебе мой Атлант, но это еще не любовь, — она на миг умолкла, а затем спросила, — ты любил когда-нибудь по-настоящему?

— Да, я говорил тебе, у меня была девушка.

— А вы были с ней близки?

Сашка немного помолчал, как бы подбирая ответ.

— Нам тогда было по шестнадцать лет и…

Он опять не мог подобрать нужных слов. Лариса пришла ему на помощь:

— Ну, скажем так: опыта в любовных отношениях вам не хватало, ты не пытайся себя винить и ее тоже. Поверь, Саша — первая близость не всех девушек приводит в восторг.

— Да, ты права, так и было на самом деле.

— А почему вы расстались? Если не хочешь, не рассказывай.

— Наши взгляды на одни и те же вещи, оказались разными.

— Ты можешь пояснить.

— Перед тем, как попасть сюда, мне часто приходилось встревать в драки, разного рода бои за территории, и потом: я не проходил мимо униженных, всегда защищал их. Ей это не очень нравилось или вернее она не хотела видеть меня таким. Дело доходило до скандалов, а я ужас, как не люблю ссор и, чтобы больше не досаждать друг другу, мы решили расстаться, а если быть до конца честным, то она сама перестала со мной встречаться. Я поначалу сильно переживал. Да, я любил ее и долго не мог забыть, но она оказалась сильнее меня, постоянно избегала встреч и не хотела продолжения нашей дружбы.

— По — моему Саш, в тот момент она была просто увлечена тобой, и мне кажется, она не любила тебя так сильно, чтобы прощать твои поступки.

— Да, ты права, в противном случае все было бы иначе.

— Ты меня прости, но я бы тебе сказала именно это, — заявила Лариса, — девушка, если она любит по-настоящему, обязательно будет переживать за своего парня. Твоей мадмуазель видимо очень хотелось, чтобы ты больше уделял ей времени и внимания, а ты оказался спортсменом и к тому же еще и хулиганом, — Лариса обняла нежно Сашку и прижала к себе.

— Я не удивлюсь Саш, если ты скажешь, что сел за драку.

Сашка утвердительно кивнул.

— Ну вот видишь, твое открытое сердце не может скрывать тайн, и все равно, ты хороший человек, я сразу обратила на это внимание. Я думаю, тебе в жизни будет сопутствовать успех. Поверь, настоящие хорошие женщины любят таких мужчин.

— А ты? — спросил Сашка.

— А что я? Ты имеешь в виду, хорошая ли я?

Он молча кивнул.

— Когда-то я знала себе цену, и для некоторых парней была бесценной, пока не встретила одного урода.

Лара взглянула на Сашу, как бы спрашивая его, продолжать ли ей рассказ. Он снова кивнул.

— В то время я жила с мамой около вокзала…

— Около какого? Железнодорожного?! — перебил он ее.

— Да.

— Ларис, мы же с тобой земляки! А где ты там жила?

— Ленина 71, на площади дом стоит буквой «П».

— Да знаю я! А я жил по улице 1905 года в одиннадцатом доме.

— А в какой ты школе учился?

— В 127, а ты?

— А я по Сибирской улице в 168.

— Вот это да! — Сашка сиял от радости. Надо же, вот при каких обстоятельствах, и в интересных условиях, довелось ему встретить свою землячку.

— Ну-ну, продолжай дальше.

— Он влюбился в меня безумно, старался не отходить от меня ни на шаг, и к тому же страшно ревновал ко всем парням. Однажды на моих глазах он сильно избил моего знакомого, прямо на площадке перед моей квартирой, и тогда я решила, что уйду от него. Но не тут- то было. Вот где я узнала цену настоящему уродству, исходящего от полоумной мужской особи. Он и меня побил, а потом ползал в ногах и просил прощения. Я стояла в своем подъезде, с ужасом прижавшись спиной к стене. Все лицо мое было в крови, но боли я не чувствовала, а только трепетала от ненависти и брезгливости к этому ничтожеству. Я думала, он никогда не отстанет от меня. Жаловаться кому-то на него — бесполезно, у него были серьезные дружки, но через свою подругу мне удалось познакомиться с одним человеком, который впоследствии «отвадил» от меня этого типа. Вот так я познакомилась с уголовниками, и была втянута в еще одну скверную историю…

Лариса не хотела продолжать дальше и тяжело вздохнув, закончила:

— Одним словом: я теперь здесь, там, везде, и у кого-то, но не по собственной воле.

— Тебе нужна помощь?

— Нет, что ты, от кого мне теперь защищаться, назад, в свои шестнадцать лет, я не смогу вернуться, а дальше… — она печально улыбнулась, — все будет хорошо, и у меня, и у тебя, а главное поверь, ты еще встретишь свою любовь, и она будет прекрасна.

— Спасибо Лар, я запомню твои слова, если все девушки будут такие же, как ты, я буду вас всех любить.

Они снова объединились в едином порыве, при этом чувствуя, что время для любви остается совсем мало.

Когда открылся люк, они уже сидели одетые. Послышался голос Ирощенко Сергея:

— Вы там живы, голубки?

— Да-да, — ответил Сашка, — сейчас выхожу.

Он поднялся с кресла и подошел к Ларисе, чтобы попрощаться.

— Ларочка, я не забуду тебя, ты чудесная девушка, спасибо тебе. Она закрыла ему рот своей рукой.

— Не стоит Саш, за это не благодарят, ты был великолепен. Береги себя, может когда-нибудь и свидимся. Всего тебе.

На прощание она чмокнула его в щеку.

Отправив Воробья в потайное место, вор с подручным прошли в другой угол склада, где находилась еще одна бытовка: там за столом уже ждал парень, переодетый в зэковскую робу. На его груди размещалась бирка, указывающая, что он является осужденным второго отряда. Естественно фамилия была вымышленная.

Дронов дал Ирощенко некоторые распоряжения и попросил не отходить далеко, на случай, если он понадобится.

Крутову на вид было около тридцати лет. Лицо волевое, взгляд прямой. Не смотря на два отсиженных срока, руки Крутова были чисты от наколок. Аркан не зря послал именно Серегу, он прекрасно знал, что его подручный прекрасно справится с любой задачей, а так как разговор должен пойти о поднятии в зоне бунта — лучшей кандидатуры не нашлось. Дрон конечно был рад встрече, лишний раз убеждаясь, что Аркан действительно человек дела и чести.

Крутов встал из-за стола и учтиво поздоровался с Дроновым, он много слышал о брате Аркана и тоже был рад встрече. Сергей достал из тайника пакет и вручил Лехе:

— Здесь деньги для общака, и в отдельном в свертке письмо от Аркана. В тайном комнате найдете ящики с продуктами, чай, водку и в небольшой коробке сильнодействующие калики.

Дрон поблагодарил Крута и просил передать слова благодарности Аркану. Попивая чай, они начали обсуждать предстоящие дела.

Дронов протянул стянутые в трубочку бумаги:

— Береги пуще глаза, если что — сожри, но ментам в руки не давай. Здесь дубликат требований к ментам. Когда начнем бунт, оригинал подпишут пацаны и мужики. Если что… — Дрон поджал губы и нахмурил брови, — пусть Арканя отдаст адвокатам эту телегу (жалоба), она поможет в суде во время разбирательства. Отправьте малявы братве по всем зонам, пусть поддержат нас: голодовками, забастовками. Гоните малявы на Убинку — особнякам, на строгачи в области и в городе, пусть все знают, что «Спецлютая зона» замутила бунт. Передашь Аркану: я начал вычищать зону от актива. Поваров с козлами выламываем с нагретых мест, принялись за бугров.

— Пацаны надежные, не подведут? — спросил Крут.

— На них вся надежда и на крепких мужиков. В зоне обстановка взрывоопасная, стоит спичку поднести, и пойдем громить ментов. Если половина зоны поднимется, то будем считать, что братва не зря меня посылала сюда. Серега, нужны еще филки, водка и психотропы. Наркоты не надо, от нее только тупеют, нужны активные бойцы, а не «заспанные». По отлаженным каналам через наших «гонцов» завтра уже нужно, чтобы пойло (Спиртное) было в зоне.

— Завтра?

— Да-да, завтра! Времени в обрез, по плану мы начнем актив и прочую козлотню выламывать на вахту, если кумовья и режимники поднапрягутся, то в помощь вызовут солдат. Нас попробуют изолировать, с этого и начнется полное неповиновение!

— Есть чем отбиваться?

— Уже готовим: пики, штыри, ломы и прочие «дружки».

— С Ефремом чё делать?

— Как приедет с командировки, следите за ним и если Кузнецу будет угрожать опасность с его стороны… Короче, сами знаете, что с ним сделать.