Граф Аверин. Колдун Российской империи - Виктор Фламмер (Дашкевич)

— А того, кто в меня стрелял, ты не можешь унюхать, случайно?

— Не-а… — Кузя помотал головой, — вы же не дали его ранить.

— Я не дал тебя сожрать, Кузя, — бесстрашие и самоуверенность дива начинали нервировать. — Всё?

— Ага. Пока всё.

— Тогда давай, возвращайся.

Кузя снова обернулся галкой и сел ему на плечо.

Надо же… а ведь совсем недавно Аверин как-то обходился без дива.

Правда, раньше и демоны девятого уровня по городу не бегали.

Ворота дома Хмельницких открыла женщина средних лет. Скорее всего, экономка.

— Граф Аверин, — представился он, и она пошла докладывать хозяевам.

И через пару минут пригласила его в дом.

— Добрый вечер, дорогой граф, — поприветствовал его хозяин дома, — чем обязаны визиту?

Аверин вынул жетон Управления.

— Добрый вечер, господин Хмельницкий. Я бы хотел поговорить с вашим сыном.

В разговор немедленно вмешалась элегантно одетая дама, вероятно, мать Николая:

— О господи. Что он опять натворил?!

Аверин решил, что сказать правду будет разумнее всего:

— Он сбил насмерть женщину возле деревни Колтуши. Ее дети в больнице.

— О боже! — госпожа Хмельницкая вскочила и, размахивая руками, набросилась на мужа: — А ты говорил, что он с девкой сбежал? С девкой, да?

Хмельницкий тоже поднялся, краснея:

— Откуда я знал? Почему он мне не сказал? Зачем подался в бега?! Что за тупость… — он повернулся к Аверину, — простите, как вас по имени отчеству?

— Гермес Аркадьевич.

— Гермес Аркадьевич, это ужасная история, просто кошмар. Как так вышло? Он же не был пьян?

— Думаю, нет. Это несчастный случай, он не заметил женщину, выезжая из-за поворота.

Про перегороженное шоссе Аверин пока умолчал. — Прошу прощения, но из вашего разговора я понял, что юноши нет дома. Вы знаете, где он? Или где может быть? Поверьте, я хочу ему только добра.

— Увы, Гермес Аркадьевич. Его нет дома уже четвертый день. Я, грешным делом, думал, что он убежал с девицей, с которой спутался. У нас из-за нее недавно крупный скандал был. Коля заявил, что собирается повести ее к алтарю.

— А вы были против? Почему?

— Она не нашего круга, — заявила Хмельницкая. — Но это ничего, может, мы и стерпели бы, будь это чистая скромная девочка из приличной семьи. Но это вульгарная еретичка из секты! Она испортила всю жизнь нашему сыну. Его уже трижды арестовывали из-за нее! Как мы надеялись, что через пару недель он вернется в Академию, и эта дрянь от него отстанет.

— Вы сказали сектантка? А что за секта?

— Секта… ох, простите, может, вы желаете чаю? — спохватился хозяин дома.

— Нет, спасибо. Но будет лучше, если мы все присядем.

Хозяева вернулись на свои места. Не было заметно, чтобы эти люди врали. Их сын действительно пропал.

— Вы хотели рассказать про секту, — напомнил Аверин.

— Да, — заговорил Хмельницкий, — эта секта, знаете, «Новая воля», может слышали?

Аверин отрицательно помотал головой.

— Они, не поверите, отрицают Господа нашего Иисуса Христа и поклоняются дивам!

— Кому? — удивился Аверин. — Дивам? Серьезно?

— Абсолютно. Они считают, что никаких богов никогда не было. Это всё были сильные дивы, и люди приносили им жертвы, надеясь откупиться или обрести защиту. Или богами были колдуны, владеющие, опять же, сильными дивами. И если насчет языческих богов я еще могу согласиться, то вся остальная ересь, которую они несут, просто возмутительна.

— Так, подождите. Ваш сын учится в Академии и поклоняется дивам?

— Это всё та девка, — проговорила Хмельницкая, — она его охмурила. Задурила голову так, что он вообще хотел уходить из Академии. Говорил, что колдуны обращают дивов в рабов и это постыдное занятие. Вы же понимаете, какая это чушь? Колдуны — наши защитники от этих тварей! Что должно твориться в голове, чтобы такое нести?

— Не в голове, — пробормотал Хмельницкий, и добавил погромче: — Я уверен: наш сын не виноват в аварии. Она наверняка была с ним, если вообще не за рулем. Сам он очень внимательный, он же колдун. Я ведь тоже учился в Академии, но, к сожалению, был отчислен с третьего курса. Не хватило силы и концентрации. Вы не представляете, какая там нужна реакция и внимательность.

Аверин отлично представлял. Но обсуждать это с родителями Коли Хмельницкого у него никакого желания не было. Однако они были правы. Как колдун-выпускник мог настолько опростоволоситься?

— Нет, — медленно проговорил он, — с ним был парень. Друг, по всей видимости.

— А-а-а… Наверняка Ванька Ушков. Он его на сходку в эту секту и притащил!

— Иван Ушков… — Аверин достал блокнот и записал. — А его адрес не подскажете? Может быть, Николай у него?

— Не знаем мы адреса. Знали бы — давно туда съездили. Иван Академию год назад бросил, и отец от него отрекся. Он где-то на окраине снимает комнату. Они с Колей раньше учились вместе. Ну кто знал? Кто?

Аверин закрыл блокнот:

— А что за сходка?

— Так на углу Невского и Грибоедова они собираются, напротив Казанского собора, — ответил Хмельницкий. — Мы туда ходили вчера, но Коли не видели.

— Или он нас быстрее увидел и спрятался, — добавила его супруга.

— Спасибо за информацию, — Аверин вырвал из блокнота лист и написал свой номер. — Если Николай появится, пусть немедленно мне позвонит. Скрываться ему не нужно, ничего серьезного ему не грозит, женщина сама виновата. Но, как вы понимаете, разобраться в этом необходимо. Не бегать же ему всю жизнь.

— Да, конечно, — закивали супруги. И Аверин, вежливо поклонившись, покинул Хмельницких.

Вернувшись домой, Аверин позвал Кузю.

— Итак, Николая ты не нашел?

Кузя помотал головой:

— Нет, в доме его точно не было, причем давно. Я обследовал весь дом, выбрался из подвального окна. У них там огромный подвал, представляете? Но и там никого.

— Понятно. Нашел что-то интересное?

— В комнате куча фотографий. Я не стал ничего брать, просто запомнил лица. Там была какая-то рыжая, а рядом с ней два парня. Наверное, один из них Николай.

— А второй, возможно, Иван Ушков. Очень хорошо. Надо их найти. Слушай, Кузя. Ты знаешь, где Казанский собор?

— Не-а…

— Я тебе покажу. Напротив него собираются подростки, там же бывает и Николай с друзьями. В кои веки твой экстравагантный вид пригодится.

— Он уже пригодился! Когда я притворялся их другом, — возразил Кузя.

— Да, ты прав. Еще раз притворишься. Посидишь на сходке, понаблюдаешь. Вряд ли все пришедшие друг друга в лицо знают. Я думаю: там разные анархисты собираются, не только эти дивопоклонники. Если вдруг на тебя обратят внимание, скажи, что недавно приехал откуда-нибудь издалека. Из Иркутска или вообще из Владивостока. Можешь