Слово атамана Арапова - Александр Владимирович Чиненков

«Что же он взял?» – подумала Мариула, борясь с удушьем. Она не увидела, но поняла, что казак взял необходимую книгу.

Никифор открыл книгу наугад и прочел совершенно незнакомые ему ранее главы: «Заклинание папы Льва, чтобы снять заклятие». «То, что нужно», – радостно отметил мозг, а губы зашептали слова заклинаний, несшие в себе последнюю надежду для умирающего парня.

Он прочел три раза, закрыл книжку и положил ее на пол перед увлеченным молитвой старцем. И только присел на скамью рядом с Мариулой, как его будто кто-то ударил несколько раз по лицу, потом скрутил со всей силы и подбросил в воздух. Сидевшая рядом девушка облегченно вздохнула, так как душившая ее темная сила с яростью обрушилась на казака.

Мариула, находясь в полубессознательном состоянии и читая молитвы, слышала звуки, похожие на шлепки, и видела, как Никифора будто кто-то помотал из стороны в сторону, а потом швырнул к потолку. Наконец, девушка дошла до «Отче наш», сказала «аминь», входная дверь с грохотом распахнулась и в доме стало «чисто».

Взгляды Мариулы, Никифора и теперь уже полный сознания Степки встретились. Они жадно смотрели друг на друга несколько минут, после чего юноша счастливо улыбнулся и повалился на постель, лишившись сознания.

– Энто токо ешо начало, – проскрипел сзади голос Андрона, и старец подошел к постели. – Но ты, Никифор, свое дело справил. Теперя не сумлевайтесь, ужо недалек тот день, кады парень возвернется в себя!

Старец окропил всех святой водой, окропил стены и углы дома, закрыл дверь и до самого утра все лежали, думая о происшедшем.

Позже Мариула не раз замечала, что Никифор продолжает размышлять, как можно объяснить то, что с ним случилось. Казак пытался найти ответ в перечитывании всех имеющихся в доме книг. По его растерянному и угрюмому виду девушка безошибочно угадывала мысли, которые путались в поисках вразумительных разъяснений. Он очень хорошо помнил те жуткие ощущения, когда неведомая сила скрутила его и швырнула к потолку, как невидимые холодные руки хлестали по лицу, как с племянником творилось неладное. Удивляло его и то, почему открылась колдовская книга на нужной странице, почему он увидел заклинание, написанное мелким незнакомым шрифтом, и смог прочитать его. Никифор пытался снова отыскать в книге то заклинание и не мог его найти.

Андрон и Мариула хорошо понимали, в чем дело. Степкиной болезнью владела темная сила, избавиться от которой сразу невозможно. Никифор ждал чуда, как только прочел молитву над спящим племянником. Таким образом, его сила и темная сила, владевшая парнем, вступили в борьбу. Степка чуть не умер, когда нечистая сила была вынуждена покинуть его тело, вытесняемая Никифором. А начинающий колдун был наказан за то, что полез туда, куда не следует.

Ближе к утру девушка раскинула карты и призадумалась. То, что показал расклад, заставило отвлечься от воспоминаний и сосредоточиться.

Спасшиеся от набега ордынцев и поселившиеся на другом берегу Сакмары казаки на следующий день доберутся до их жилища. Андрон говорил, что они видели его в лесу, но тогда карты не показывали, что отчаянные головы отправятся на поиски старца. Мариула ничего не имела против гостей, но срок их встречи еще не наступил. А потому придется с помощью колдовства оградить им путь, чтобы не изменить этой преждевременной встречей ход истории.

Отложив колоду, девушка подошла к печи и выгребла из поддувала накопившуюся золу. Трижды прочитав заклинание, она вышла на улицу и развеяла золу на четыре стороны, вернулась в избу и легла спать. Уставшее тело требовало отдыха, а возможный приход незваных гостей больше ее не тревожил.

13

Родители Тимохи всегда считали, что их единственный сын обладал большим умом и талантами вождя. Они души не чаяли в своем чаде. Тимоха рос под теплыми родительскими крылышками, ни о чем не заботясь. За широкой спиной отца от него ничего не требовалось. От него было мало пользы в общине, но зато и никакого вреда, он всегда был послушен Гавриилу и матери.

Старательно скрывая от окружающих свою природную трусость, Тимоха был достаточно тактичен и не выходил из границ предназначенной ему роли, но он никогда не сомневался в своих дарованиях. Он свято верил, что придет и его черед стать вершителем судеб «стада», возглавляемого отцом. Молодой кулугур терпеливо ждал того часа, когда заменит стареющего Гавриила и будет произносить речи, распоряжаться и командовать, а люди будут послушны ему.

Тимоха ненавидел своего отца, недолюбливал мать, а еще больше ненавидел людей, не замечающих его, ослепленных авторитетом Гавриила. Тимоха заставлял себя казаться любящим сыном, внутренне сгорая от желания видеть родителей в брошенных и неухоженных могилах.

И вот пришла награда, настал его час. Прибегнув к хитрости, он заставил мать «выхлопотать» освободившийся «трон» отца. Тимоха был болезненно честолюбив и, не успев как следует укрепиться на месте Гавриила, уже начал мечтать о правлении над множеством людей, а не над той жалкой горсткой несчастных, доставшихся ему по наследству. Он был молод, умен и льстил себя надеждой, что достоин многого. Итак, он решил твердо остаться на этой безымянной горе, где нашла приют уже его паства. Такое решение, без сомнения, вряд ли могло сделать его популярным среди растерянных потерей Гавриила людей, но какие-то положительные очки в его пользу все же принесло.

Внешность Тимохи весьма благообразна, он чистоплотен и даже щеголеват. Его рост немного уступал богатырскому росту покойного отца, но этот недостаток он возмещал благородной осанкой. Взгляду его не хватает спокойной властности, но не по его вине – он прилагает много усилий к ее приобретению. Черты лица новоиспеченного отца Тимофея красивы, хоть нос островат и, по его собственному мнению, лишает его облик значительности. Зато ртом и подбородком, очень схожими с отцовскими, он гордился.

Промозглый и колючий зимний ветер завывал над землей, срывая последние сухие листья с дуба, который одиноко рос на середине крохотного кладбища кулугуров. Рваные тучи мчались по небу, и ветер доносил запах скорого снегопада. У ветхой кладбищенской калитки стояли Тимоха и его мать Марья. Зимнее солнце на миг пробилось сквозь тучи и заискрилось на снегу, ослепляя спорящих между собой мать и сына.

– Мама, ты пошто денно и ношно на кладбище бегаш? – с возмущением наседал на мать Тимоха. – Мож, те возля могилы отца землянку выкопать? Я энто не очень одобряю, – продолжил он.

– Не мешай мне с отцом обчаться, – тихо попросила Марья.

– Ну хорошо, – спокойно сказал сын, сдерживая клокотавшую внутри злобу. – Из нас отец был единственным, кому