1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе - Дмитрий Хазанов

Перед наступлением 26-й армии советское командование решило устранить одну из существенных ошибок, допущенных в ходе предшествующих боев, — плохую организацию связи. При этом был использован опыт, полученный в боях западнее Киева. Стремясь наладить связь между различными частями и штабом армии, командование задействовало почти все имевшиеся в ВВС ЮЗФ связные самолеты, также мобилизовав для этой цели машины Киевского отряда ГВФ. Особенно часто выполнялись полеты в район дислокации 5-го кк, хотя далеко не всегда делегатам связи удавалось выполнить задание, своевременно доставив донесение по назначению.

Подводя промежуточные итоги применения ВВС ЮЗФ в первую декаду августа, генерал Ф.А. Астахов отмечал, что они «во взаимодействии с наземными войсками уничтожали механизированные части перед фронтом 26-й армии и Киевского укрепленного района. Одновременно продолжали прикрывать г. Киев, мосты и переправы через рр. Днепр, Припять, Десна и уничтожали авиацию противника на его аэродромах. В этот же период проводились ночные одиночные и групповые налеты самолетов СБ и Р-5 на аэродромы противника, железнодорожные узлы, станции и места скопления войск с задачей их уничтожения и изнурения» [4].

Однако, как нам теперь известно, наступление на Киев в начале августа повели пехотные соединения противника, следовательно, «уничтожать механизированные части» наша авиация не могла даже теоретически. Согласно сводке авиационного штаба объединения, потери за это время составили 83 самолета (75 боевых и 8 небоевых). За эту декаду «мессершмитты» сбили 17 наших машин, зенитки — 8, а причину гибели 50 самолетов установить не удалось; впервые с начала войны за 10 дней боев ни один советский самолет не был потерян на аэродроме. По сравнению с предыдущим месяцем наши суточные потери снизились в 3–3,5 раза и на каждый выполненный вылет — в 1,5–2 раза. В результате поступления на фронт нескольких новых частей, возвращения штаба 63-й сад (с двумя, правда, ослабленными полками) удалось на 20 % увеличить численный состав ВВС ЮЗФ, о чем дает представление табл.2.12 [5].

Таблица 2.12.

СВЕДЕНИЯ О ЧИСЛЕННОМ СОСТАВЕ ВВС ЮЗФ НА 10 АВГУСТА 1941 Г.

Примечание:

* В числителе указаны исправные самолеты, в знаменателе — неисправные.

Несмотря на определенное пополнение авиационной группировки, в эти и последующие дни советской авиации, к сожалению, не удалось выполнить очень важную задачу — обеспечить с воздуха действия подвижной группы 26-й армии. Планируя ее применение, Буденный 8 августа докладывал Сталину, что «условия использования конницы (5-й кк. — Прим. авт.) очень благоприятные: противник не имеет сплошного фронта и крупных резервов, местность покрыта лесами и перелесками» [6]. Главком искренне верил, что кавалерия (его любимый род войск) сможет внести перелом в обстановку южнее Киева, а затем и на всем фронте. Однако вскоре тон донесений изменился, и Буденный стал упрекать штаб Юго-Западного фронта в отсутствии поддержки и прикрытия со стороны авиации. В директиве главкома от 13 августа отмечалось, что «противник безнаказанно в течение трех суток наносит поражение подвижной группе, особенно коннице» [7].

Следовательно, люфтваффе удалось выполнить поставленную задачу. А какими цифрами характеризуются потери? Из германских отчетов следовало, что истребительная авиация действовала по-прежнему результативно, а относительно серьезно она пострадала 10 августа — пришлось списать четыре Bf109F из 5-го авиакорпуса, погиб обер-лейтенант барон фон Ментцинген (von Mentzingen ), часто летавший ведомым у коммодора JG3 майора Г. Лютцова. Еще более серьезные потери понесли части этой эскадры на следующий день. Согласно записям в дневнике обер-лейтенанта Г. Заннемана, при 150 вылетах из строя вышли 11 «мессершмиттов», из которых 5 не подлежали ремонту; погибли или попали в плен четверо летчиков.

Двое из них, служившие в I/JG3, не вернулись из района северо-восточнее Василькова, у правого берега Днепра. В оперсводке N 085 17-й авиадивизии в этот день сообщалось, что «у деревни Вишенька (район Белая Церковь, Жашков, Юров) Су-2 неустановленной части сбил один Не113 (так часто наша сторона ошибочно называла Bf109F. — Прим. авт.), который при падении столкнулся с еще одним Не113, после чего оба упали и разбились. Приборы с обоих истребителей сняты техсоставом 20-го иап» [8]. (По германским документам, вечером 11 августа погибли фельдфебель Й. Хак (J. Hack ) и унтер-офицер Э. Борн (E. Born ).

Над районом Осокорков (юго-восточнее Киева, на левом берегу Днепра) также во второй половине дня один «мессершмитт» был сбит, а второй подбит, но сумел перетянуть через реку и приземлиться в расположении своих войск. Меткий огонь комэска 74-го шап капитана Савченко привел к гибели обер-лейтенанта Г. Шенефельдта (H. Schoenefeldt) из II/JG3, незадолго до этого одержавшего пятую победу. Другому немецкому летчику повезло больше, но попытку штурмовать наш аэродром сорвал меткий огонь батареи 254-го зенап. Несколько севернее бойцы 44-й комендатуры, возглавляемые мл. сержантом Д.Ф. Броварцовым, из винтовок поразили радиатор Bf109F, пилотируемый лейтенантом Г. Глюком (H. Glueck), который затем попал в плен.

Любопытно, что II группа всего один вылет из четырех совершила в сторону Киева (в остальных летчики части вели «свободную охоту» в районе Кременчуга), но именно после него недосчитались двух офицеров. (Во всем 5-м авиакорпусе за 11 августа получили различные повреждения, по крайней мере, 11 самолетов, из которых 6 подлежали списанию.) При этом вся 3-я истребительная эскадра претендовала на уничтожение 36 советских самолетов (из них 23 СБ). Согласно оперсводкам ВВС ЮЗФ, 11 августа было сбито и подбито 14 наших самолетов (в 150-м бап 17-й ад из 9 вылетевших СБ вернулся один, хотя впоследствии стало известно: три подбитые машины дотянули до своей территории), а ряд советских и немецких донесений позволили уточнить ход некоторых боев.

Из кабины вылезает командир I/JG3 капитан Г. фон Хан

Так, утром 11 августа четверка Пе-2 из 33-го бап, прикрытая парой МиГ-3 из 28-го иап, была атакована юго-восточнее Киева 11 Bf109. Немцы утверждали: в течение четырех минут сбито пять бомбардировщиков (их опознали как СБ), а наша сторона признала потерю двух машин над целью (экипаж одного смог воспользоваться парашютами), а третья «пешка» пропала без вести на пути домой. Другая группа «мессершмиттов» претендовала на уничтожение трех СБ, но, согласно нашим данным, Ар-2 с пробоинами бензобака приземлился на своей территории у Глевахи, а Як-2 (136-й бап) с пробитой пулями плоскостью благополучно долетел до аэродрома базирования. Надо учесть, однако, что ряд боев немецкие летчики провели против ВВС ЮФ и 4-го авиакорпуса ДД, ошибочно принимая ДБ-3ф за СБ (данные об их потерях в этот день обнаружить не удалось). Хотя наши истребители в тот день не обеспечили надежного прикрытия возвращавшихся с задания штурмовиков и при появлении превосходящих сил «мессершмиттов» вышли из боя, «ильюшины», как отмечалось выше, смогли «постоять за себя». В ходе самого вылета самолеты Ил-2 «с большим эффектом израсходовали боеприпасы, отмечались прямые попадания в артиллерийские позиции, скопления танков и пехоты». В одной из атак реактивные снаряды поразили колонну немецких санитарных автомашин на дороге Янковичи — Хотов. Из-за противодействия вражеских истребителей и зениток многие бронированные машины едва держались в воздухе; один штурмовик потерпел аварию в Борисполе, а его раненого летчика лейтенанта Цыплухина отправили в госпиталь [9].

Пристрелка оружия на Bf109F из JG3

В те дни, когда немцы локализовали наш прорыв под Богуславом, в ставке Гитлера бурно обсуждались дальнейшие планы кампании. Главное разногласие между фюрером и штабом оперативного руководства вооруженными силами состояло в следующем: справится ли группа армий «Юг» с решением всех поставленных задач своими силами или целесообразно повернуть на юг подвижные соединения группы армий «Центр» (танковую группу Гудериана) для удара в тыл Юго-Западному фронту? Преобладала последняя точка зрения, и 12 августа Гитлер подписал «Дополнение к директиве N 34», где отметил, что «группа армий «Юг» добилась полного превосходства над противником» (т. е. войсками Юго-Западного направления. — Прим. авт.). Он ставил ей задачу: «Не допустить планомерного создания неприятелем фронта обороны за Днепром, для чего необходимо уничтожить наиболее крупные части противника, находящиеся западнее Днепра, и по возможности быстрее захватить плацдармы на восточном берегу этой реки» [10].

Приостановив наступление на Киев, Гитлер приказал в дальнейшем решать задачи кампании последовательно, для чего максимально массировать силы, прежде всего танки и авиацию. Он потребовал: «Наибольшее сосредоточение сил путем ввода дополнительных групп бомбардировочной авиации в первой линии следует осуществить для обеспечения боевых действий в районе между Киевом и Богуславом (против нашей 26-й армии. — Прим. авт.) и затем для содействия созданию плацдармов на восточном берегу Днепра» [11].