Творения, том 3, книга 1 - Иоанн Златоуст

5. Не говори мне, что такой-то беглец, разбойник, вор, и исполнен бесчисленных зол, или что он нищ и отвержен, и малоценен, и не достоин никакого слова; но ты подумай, что и за него умер Христос, и это для тебя будет достаточным основанием всячески позаботиться о нем. Подумай, каков должен быть тот, которого Христос столько почтил, что не пощадил даже своей крови. Если бы царь взялся за кого-нибудь пожертвовать собою, то мы не искали бы другого доказательства на то, что он велик и желанен царю; я не думаю; смерть достаточно показала бы любовь к нему умершего. А теперь не человек, не ангел, не архангел, сам Владыка небес, сам Единородный Сын Божий, облекшись плотию, предал Себя за нас. Не будем ли все делать и хлопотать, чтобы почтенные так люди вкусили у нас всякого промышления? Иначе какое мы будем иметь оправдание, какое прощение? Это самое выражая, Павел говорил: "не губи твоею пищею того, за кого Христос умер" (Рим.14:15). Желая обратить тех, которые не уважают своих братьев и презирают их как немощных, расположить их к попечительности и склонить к заботливости о ближних, он, прежде всего, указал на смерть Владыки. Итак, сидя в темнице, он писал к филиппийцам из такого отдаленного места. Такова любовь по Боге: она не пресекается ничем человеческим, имея корни и воздаяния горе, на небесах. И что говорит он? "Желаю, братия, чтобы вы знали" (Флп.1:12). Видел ли промышление об учениках? Видел ли попечение учителя? Послушай же и о нежности учеников к учителю, чтобы ты знал, что эта привязанность друг к другу и делала их сильными и непреодолимыми. В самом деле, если "Брат от брата вспомоществуемый - как город крепкий" (Прит.18:19), то тем более столь многие, связанные узами любви, могли отталкивать от себя всякий замысел порочного демона. Итак, нам не нужно ни приводить доказательств, ни говорить о том, что Павел был привязан к ученикам, если он и связанный заботился об них и каждый день умирал за них сожигаемый сильным влечением.

6. А что ученики были привязаны к Павлу со всем усердием, и не только мужи, но и жены, послушай, что говорит он о Фиве: "представляю вам Фиву, сестру нашу, диакониссу церкви Кенхрейской. Примите ее для Господа, как прилично святым, и помогите ей, в чем она будет иметь нужду у вас, ибо и она была помощницею многим и мне самому" (Рим.16: 1,2). Здесь он свидетельствует об ее усердии, простиравшемся до заступления; а Прискилла и Акила преданы были Павлу даже до смерти, как он пишет об них: "приветствуйте Прискиллу и Акилу, сотрудников моих во Христе Иисусе, которые голову свою полагали за мою душу" т.е. шли на смерть (Рим.16:3,4). И еще о другом в послании к этим самым филиппийцам он говорит: "ибо он за дело Христово был близок к смерти, подвергая опасности жизнь, дабы восполнить недостаток ваших услуг мне" (Флп.2:30). Видел ли, как они любили учителя, как думали об его покое более души своей? Поэтому никто и не превзошел их тогда. Говорю это не для того, чтобы мы только слушали, но чтобы и подражали; простираю слово свое не к одним подчиненным, но и к начальствующим, чтобы и ученики оказывали великую заботливость об учителях, и учители имели Павлову нежность к подчиненным, не только присутствующим, но и находящимся далеко. Подлинно, обитая во всей вселенной, как бы в одном доме, так Павел заботился о спасении всех; и все свое оставив: узы, скорби, раны и стеснения, ежедневно узнавал и разведывал, каково состояние учеников; и часто только для этого самого он посылал то Тимофея, то Тихика. О последнем он говорит: дабы знать, "чтобы он утешил сердца ваши" (Еф.6: 22); а о Тимофее: "я, не терпя более, послал узнать о вере вашей, чтобы как не искусил вас искуситель и не сделался тщетным труд наш" (1Фес. 3:5). Также посылал он Тита в другое место, и иного в иное. Так как сам он, будучи часто по необходимости удерживаем узами в одном месте, не мог быть с теми, которые составляли для него как бы его внутренности, то имел общение с ними чрез своих учеников.

7. Итак, будучи тогда в узах, он пишет филлипийцам: "желаю, братия, чтобы вы знали", называя учеников братьями (Флп.1:12) Такова любовь. Она отвергает всякое неравенство, не знает преимущества и достоинства, но хотя бы кто был даже выше всех, нисходит к низшему из всех, как поступал и Павел. Послушаем же, что желает он сообщить им. "Обстоятельства мои послужили к большему успеху благовествования". Как, скажи мне, и каким образом? Ужели ты выпущен из темницы? Ужели сложил с себя цепь, и неустрашимо проповедуешь в городе? Ужели, вшед в церковь, ты простер длинные и многие слова о вере, и приобретя многих учеников, ты отошел? Ужели мертвых ты пробудил, и сделался удивительным? Ужели прокаженных ты очистил, и были поражены безусловно все? Ужели демонов ты прогнал, и был возвышен? Нет, ничего такого, говорит он. Как же, скажи, произошел успех благовествования? "Так что узы мои о Христе сделались известными всей претории и всем прочим" (Флп.1:13). Что говоришь ты? Это ли успех? Это ли преуспеяние? От этого ли распространение проповеди, что все узнали, что ты связан? Да, говорит он. Выслушай, чтобы ты узнал, что узы не только не стали препятствием, но и основанием большого дерзновения: "и большая часть из братьев в Господе, ободрившись узами моими, начали с большею смелостью, безбоязненно проповедывать слово Божие" (Фил.1,14). Что говоришь ты, Павел? Узы не тоску наложили, а смелость, не страх, а влечение? Эти слова непоследовательны. И я знаю это, говорит он; но это произошло не сообразно последовательности дел человеческих, а было сверх природы и совершилось по божественной благодати. Поэтому, что в других производило тоску, то ему доставляло смелость. Если кто возьмет и заключит военачальника и сделает это явным, то все войско обращает в бегство; равно, если кто удалит пастыря от паствы, то с полною неустрашимостью угоняет овец; но не так бывало с Павлом, а совершенно напротив. Военачальник был связываем, а воины делались усерднейшими и с большим дерзновением нападали на противников; пастырь был заключаем, а овцы не истреблялись и не рассеялись.

8. Кто видал, кто слыхал, чтобы ученики и в несчастьях учителей находили большее утешение? Как они не убоялись? Как не устрашились? Как не сказали Павлу: "врач! исцели Самого Себя" (Лк.4:23), освободи себя самого от тяжких бедствий, а потом доставишь и нам бесчисленные блага? Почему не сказали они этого? Почему? Потому, что они благодатию Духа были научены, что все это происходило не по немощи, а по попущению Христову, дабы истина более просияла, посредством уз, темниц, скорбей и притеснений, возрастая и достигая большого величия. Так сила Христова "совершается в немощи" (2Кор.12:9). Если бы узы преткнули Павла и сделали его или близких к нему боязливыми, то следовало бы быть в затруднении; а если они произвели большую смелость и ввели в большую славу, то должно поражаться и удивляться, как дело бесчестное создало ученику славу, как дело, вносящее робость, во всех их произвело смелость и утешение. Кто тогда не был бы им поражен, видя обложенным цепями? Тогда и демоны особенно убегали, когда видели его находящимся в темнице. Не так блестящей делает царскую главу диадема, как его руки цепь, не по ее собственной природе, но по благодати на руках цветущей. Вот почему это и делалось для учеников великим утешением. Они видели тело его связанным, а язык не связанным, руки - скованными, а слово разрешенным и быстрее солнечного луча, обегающим всю вселенную. И то для них делалось утешением, когда они на деле научались, что ничто из настоящего не ужасно. Когда душа подлинно будет объята божественным влечением и любовью, то она не обращается ни к чему настоящему; но как неистовствующие отважно осмеливаются и на огонь, и на железо, и на зверей, и на море, и на все, так и эти, неистовствуя некоторым прекраснейшим и духовнейшим неистовством, происходящим от целомудрия, презирали все видимое. Поэтому они, видя учителя связанным, еще более радовались, еще более восхищались делами, доказывая противникам, что они со всех сторон неприступны и неодолимы.

9. И вот тогда, как дела были в таком положении, некоторые из врагов Павла, желая возбудить жесточайшую войну и усилить ненависть к нему тирана, притворялись и сами проповедниками и проповедовали правую и здравую веру для того, чтобы распространить учение; но делали это не потому, чтобы желали посеять веру, но чтобы Нерон, узнав, что проповедь возрастает и учение распространяется, скорее ввергнул Павла в пропасть. Итак, было два училища - учеников Павла и врагов Павла, - проповедующих по истине и проповедующих по сварливости и вражде к Павлу. Выражая это, он и говорит: "некоторые, правда, по зависти и любопрению", указывая на врагов, "другие с добрым расположением проповедуют Христа", разумея здесь своих учеников. Потом опять о тех говорит: "одни по любопрению", т.е. враги, "не чисто", неискренно, но "думая увеличить тяжесть уз моих; а другие - из любви" - здесь опять он говорит о братиях своих, - "зная, что я поставлен защищать благовествование. Но что до того? Как бы ни проповедали Христа, притворно или искренно, я и тому радуюсь и буду радоваться" (Флп.1:15-18). Поэтому напрасно и всуе относится это изречение к ересям, так как проповедавшие тогда проповедовали не растленное учение, но веру здравую и правую. Если бы они проповедовали растленное и учили другому, рядом с Павлом, то не могли бы достигнуть того, чего желали. А чего они желали? Того, чтобы по возрастании веры и по умножении Павловых учеников побудить Нерона к большей войне. Но если бы они проповедовали иное учение, то не умножили бы Павловых учеников; не умножив же их, не раздражили бы тирана. Итак, Павел не то говорит, будто они вводили растленное учение, а то, что причина, по которой они проповедовали, была растленною, так как иное дело сказать о вине проповеди, и иное о самой проповеди, что она не здравая. Проповедь бывает нездравою тогда, когда учение исполнено заблуждения; а вина будет нездравою тогда, когда хотя проповедь и здравая, но проповедующие проповедуют не для Бога, но или по вражде, или для угождения другим.