Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018 - Игорь Рабинер

Вовсю обсуждают уже и талисман будущего чемпионата мира.

У Блаттера, отвечавшего на вопросы российских журналистов, на сей счет своя точка зрения:

–  Я – фанат Мишки! (это слово президент ФИФА произнес по-русски. – Примеч. И.Р.) Олимпиада-1980 – одно из самых ярких впечатлений в моей жизни. На тех Играх я единственный раз в жизни видел, как 100-тысячный стадион освистал своих соотечественников, ставших бронзовыми призерами. Футболисты отдали все силы на поле, досадно уступили в полуфинале (сборной ГДР. – Примеч. И.Р.), но на награждении зрители были недовольны даже после победы в матче за третье место. Вот настолько русские всегда хотят победить, думают только о первом месте (тут уж президент ФИФА несколько загнул. – Примеч. И.Р.).

Мишка, который неуклонно идет к своей цели, – это отражение русского характера. С одной стороны, это доброе, даже милое существо. С другой – если даст лапой, мало не покажется.

Блаттер сделал страшное лицо, изображая разъяренного медведя. Но сразу улыбнулся:

–  Кстати, я и сам немного похож на мишку. Так что это был бы мой выбор. Думаю, в мире такой талисман встретят с восторгом: плюшевый мишка – игрушка, которая есть у миллионов детей.

Кажется, главный «кандидат» на роль талисмана уже определен: решение-то будет принимать не российская сторона, а именно ФИФА.

Но главное решение Международная федерация футбола уже приняла: ЧМ-2018 пройдет в России. И хочется для себя окончательно понять и сформулировать, почему это все-таки произошло.

Послушаем сначала людей, причастных к тому, что произошло.

Блаттер:

–  ФИФА за последние годы прошла огромный путь. Сейчас это всемирная игра, но она не была такой до моего предшественника Жоао Авеланжа. Тогда в штате ФИФА было всего 11 сотрудников, один генеральный секретарь и две собаки. Собаки были нужны для охраны офиса, поскольку секьюрити у нас не было.

И чемпионаты мира до 2002 года проводились только в Европе и Южной Америке. У других стран просто не было доступа к этому турниру. Но в 2002-м мы провели мировое первенство в Азии, затем я очень много работал, чтобы привезти чемпионат в Африку. В 2010-м турнир прошел в ЮАР, и он объединил всех африканских людей. Африка до сих пор гордится тем, как она организовала его.

Поэтому выбор страны-хозяйки ЧМ-2018 был очень логичным. Мы искали новые территории. И мы выбрали самую большую страну на Земле. Не просто страну, а целый континент! Наконец-то чемпионат мира пришел и в Восточную Европу. Не могу понять тех, кто сомневается в выборе исполкома ФИФА. Многие критикуют нас за то, что мы выбрали восточное направление. Но наш выбор абсолютно логичен, потому что мы хотим открывать для чемпионатов планеты новый мир. И не сомневаюсь ни на секунду: чемпионат мира – в хороших руках.

Путин:

–  Работать нужно – в том числе, и прежде всего, работать с людьми. Проявлять к ним уважение, доказывать нашу состоятельность. И делать это надо настойчиво, но тактично.

Мутко:

–  Полагаю, чемпионат мира нам позволила получить наша правильная тактика. Мы предложили ФИФА свой проект, который полностью соответствовал философии Международной федерации. Мы не унижали соперников и не жаловались на них, а только продвигали нашу идею. Убеждали членов исполкома, конфедерации, всю ФИФА, что это будет интересный проект с точки зрения наследия, развития, коммерческой составляющей России – не просто страны, а целого евразийского континента.

У нас же огромная страна, с фантастическим разнообразием культур! Более ста национальностей! Когда идет регистрация на конгрессах ФИФА, при упоминании страны на электронной карте мира всегда загорается страна. Перед нами идут Польша, Румыния – при всем к ним уважении, такие небольшие кусочки этой карты. И тут – Russia! Бабах – полкарты мировой загорается! Впечатление, знаете ли, производит. Потому-то в своей речи на презентации я как раз карту зажег и говорю: «You see on the map!» («Вы видите на карте!». – Прим. И.Р.). И мы были услышаны.

Сорокин:

–  Полагаю, наша победа во многом обусловлена тем, что кандидатура России абсолютно соответствовала философии, исповедуемой ФИФА. Конечно, эта организация вполне могла бы устраивать чемпионаты мира, условно говоря, в пяти странах с развитой футбольной инфраструктурой, чередуя их друг с другом. Но проводимая ФИФА политика как раз в том и состоит, чтобы развивать футбол во всем мире, в том числе и в тех странах, на тех территориях, где до сих пор уровень этого развития не соответствовал лучшим мировым образцам.

С другой стороны, совершенно очевидно, что Россия – далеко не единственная в мире страна, которой есть куда развиваться в футбольном и многих других отношениях. Так что главной причиной нашей победы мне видится все-таки то, что российскую заявку очень активно поддержало государство. Скажу больше: при разработке заявки ЧМ-2018 мы учли негативный опыт выдвижения кандидатуры России на право проведения Олимпийских игр 2012 года. Нельзя сказать, что та заявка вовсе не пользовалась государственной поддержкой, однако с той, что получил «проект-2018», она не шла ни в какое сравнение. Достаточно сказать, что помимо базовых гарантий российское правительство дало ФИФА еще три дополнительных, которых от него, в общем-то, никто не требовал, но которые, тем не менее, явно помогли нам добиться желанного результата.

В частности, государство гарантировало ФИФА свое финансовое участие в строительстве и реконструкции стадионов, на которых пройдут игры чемпионата, причем было особо отмечено, что каждое из этих спортивных сооружений будет окружено 20 гектарами свободной территории, которую можно использовать для маркетинговых и других мероприятий, сопряженных с футбольными матчами. Возможность дать такую гарантию выгодно отличало нашу заявку от, например, английской: как вы, наверное, знаете, плотность застройки вокруг подавляющего большинства британских стадионов настолько велика, что практически исключает организацию подобных зон.

Колосков:

–  Ответ на этот вопрос простым и односложным быть не может. Это было сплетение множества факторов. Вот если бы, допустим, победила Англия, у которой все есть, ответ на вопрос о причинах лежал бы на поверхности. Но успех праздновала Россия, у которой сейчас вроде бы ничего нет.

Во-первых, мы вовремя уловили тенденцию ФИФА. Заключается она в том, что нельзя проводить чемпионаты мира только в пяти странах с развитой инфраструктурой. ЮАР и Бразилия стали доказательством очевидной нацеленности исполкома ФИФА на расширение географии мировых первенств. И стратегическое продвижение нашей заявки было построено именно на этом: да, сегодня наша инфраструктура хромает, зато завтра благодаря чемпионату мира станет идеальной.

Впрочем, одно дело понять, что нужно сделать, и другое – это реализовать. Отсюда вторая причина победы: заявочный комитет получил колоссальную и, что очень важно, каждодневную поддержку руководства и правительства страны. И Медведев, и особенно Путин были вовлечены в это дело непосредственно. Кстати, и на втором, дипломатическом уровне было дано указание встречаться и проводить работу. Это, правда, мало сработало: только посольство в Парагвае поработало хорошо, а все остальные отнеслись формально.

Третий уровень – наш, как я называю, «рабочего класса». Начиная с члена исполкома ФИФА Мутко, продолжая Сорокиным и мной. Такая вот тройка. Мы с Сорокиным много ездили – Алексей больше всех. Я поменьше, но встретился со всеми членами исполкома. А Мутко олицетворял собой российскую власть. И с ним встречались как с представителем власти. Понимали, что он не просто член исполкома и министр спорта, но и личный представитель Путина, Медведева и прочих. Мы все друг друга дополняли.

Плюс ко всему, наша презентация всем очень понравилась и развеяла у кого-то последние сомнения. Словом, здесь не может быть у кого-то главной заслуги, а у кого-то – второстепенной. Каждый на своем месте сработал блестяще, и это стало залогом победы.

Аршавин:

–  Мне кажется, мы выиграли, потому что не сделали никаких ошибок. Явных, заметных. Плюс мы были сильнее финансово и политически. И на мой взгляд, со стороны, каждый на своем участке сделал максимум того, что мог. У кого-то – связи, у кого-то – финансы, у кого-то – энтузиазм, у кого-то – идеи.

Чернов:

–  Время пришло.

Казалось бы, пришло время и для «раздачи слонов». Вряд ли кто-то из вас сомневается, что наши герои были вознаграждены по заслугам, кто-то скажет – озолотились. А на самом деле…

Первым об этом заговорил наиболее свободный в своих высказываниях человек – Чернов. Другие, думаю, без моей «наводки» сами бы эту тему не подняли. А он сказал: