Жатва (СИ) - Василенко Владимир Сергеевич

– Да пошёл ты! – огрызнулся я. – Ты же вроде не из благородных. Но тоже говоришь об этих людях, как о вещах.

– Так я и думал. Среди них – кто-то из твоих близких. Что ж, тогда, наверное, всё правильно. Жизнь за жизнь.

Да. Жизнь за жизнь. И дочь за дочь…

У меня перехватило дыхание, когда я увидел в веренице людей знакомую светловолосую головку и плюшевую акулу, зажатую под мышкой. Не обращая внимания на возмущенные окрики, бросился к ней, расталкивая солдат.

– Алиса! Лиска!

Девочка обернулась и, увидев меня, несущегося к ней с выпученными глазами, испуганно прижалась к матери. Я же, не добежав нескольких шагов, рухнул на колени. Не споткнулся – просто ноги будто отнялись. Из горла вырвался отчаянный вскрик.

Это… не она!

Твою мать, это не она!! Да, девочка очень похожа, особенно издалека – тот же рост, тот же цвет волос и прическа до плеч, даже акула эта дурацкая – точно такая же. Но это не Лиска! Как я мог так обознаться?!

Впрочем, я ведь видел её мельком, с доброй сотни метров, и когда она уже заходила в пирамиду, на фоне яркого света. Но ведь я всё это время даже не сомневался, что это она! И всё это время торчал возле этого долбаного пилона вместо того, чтобы искать свою дочь!

Из горла моего вырвался какой-то нечленораздельный шальной вопль. Пленники из пирамиды шарахнулись от меня, арранские солдаты бросали недоуменные взгляды. Харул подошел было, попытался помочь мне подняться, но я отбросил его руку и, вскочив, ринулся напролом через толпу. Успокоился только когда отбежал далеко в сторону, к ограде стройплощадки. Здесь было относительно безлюдно – в первую очередь из-за того, что земля была перерыта воронками от бомб, так что солдаты обходили этот участок по краю.

Эмоции пробивались даже сквозь блок, поставленный амальгамой. Если бы не он, я бы, наверное, сейчас и вовсе с катушек слетел. Мысли скакали с одного на другое, как бешеные.

Всё зря! Все эти битвы, все эти смерти – ради чего, в конечном итоге? Чтобы выкупить на свободу несколько десятков незнакомых мне людей? Но где же тогда была Лиска?

Да где угодно, блин! Может, она давно погибла, пока я торчал тут и играл в партизан.

Но стоп! А как же наш договор с Козлоногим? Он же обещал!

«Вы теперь – как два звена одной цепи. Твоя дочь будет жива до тех пор, пока жив ты».

Она точно должна быть жива! Скорее всего, её захватил кто-то из Жнецов, просто утащил к другому пилону. И чтобы отыскать её, теперь нужно как-то выяснить, к кому именно она попала. Выследить, вычислить, отыскать, любыми правдами и неправдами…

Стискивая кулаки, я зажмурился, постаравшись успокоиться. Амальгама послушно замедлила мой пульс, выровняла дыхание. Эмоции, пробившиеся сквозь блок, улеглись, уступая место холодному, как стальной клинок, рассудку.

Обернувшись в сторону пилона, я увидел Данакта, разговаривающего с молодым гракхом в дорогих доспехах. Судя по тому, как то один, то другой, указывали на выходящих из пирамиды людей, они торговались.

Что ж, этот индюк, по крайней мере, держит своё слово, так что пленники получат свободу. Это уже чего-то стоит.

Я окончательно успокоился, и в груди начала нарастать холодная, расчетливая решимость. Лиску я обязательно найду, хоть из-под земли достану. Но это лишь начало. Дальше ведь нужно будет как-то выживать в этом мире. Но прогибаться под местные порядки я не собираюсь. И уж тем более растить в них дочь.

Ненависть к арранам, копившаяся с самого начала катастрофы, никуда не делась. А понемногу развеялись и сомнения, терзавшие меня до этого. К чёрту всё это самобичевание! Я не виноват в том, что столько людей сегодня погибло.

Виновники – вон они, ублюдки в золотых и черных доспехах. Если бы не их гребаная Жатва, вырвавшая мой город из привычной реальности – то всего этого кошмара не было бы. Это они бросили нас в это пекло. Они виноваты во всех этих смертях. И в том, что большинство выживших теперь станет их рабами.

Но мы не первые их жертвы, и наверняка не последние. Арраны считают себя высшей расой, которой позволено коверкать чужие миры ради их выгоды. И они будут продолжать это, если их не остановить. Но сделать это можно только отсюда, изнутри. Перетрясти этот гнилой мирок, свергнуть так называемые Великие Дома, научить остальных жить по-человечески…

Я усмехнулся собственным мыслям. Да уж, ну и занесло меня. Тоже мне, нашелся вождь мировой революции. Я и на Спартака-то не тяну. Хотя…

Снова вспомнился Макс. И подумалось, что уж ему-то эта идея пришлась бы по душе. Помню, из армии он вернулся с татуировкой «Никто, кроме нас». И, в отличие от многих, кто носил подобную, действительно следовал этому девизу по жизни. Вот он бы, услышав меня, ни секунды бы не сомневался. Он жизнь готов был бы положить за других. Что, впрочем, и сделал.

Эх, как же мне будет тебя не хватать, дружище…

Я достал из наспех сооруженных ножен, притороченных к левому бедру, гракхский клинок. Тело Гончара мы так и не нашли, как и Рината и остальных ребят из отряда. После того, как здесь прошлась орда демонов, а потом бомбардировка арранов – неудивительно. Так что, по иронии судьбы, это оружие – всё, что мне осталось на память о Максе. Хотя, по сути, это и не его меч, он пользовался-то им всего один день…

Сидя на краю воронки от взрыва, я задумчиво поковырял концом меча рыхлую землю. Сумерки над городом сгущались. В лагере, разбитом арранами, начали зажигать факелы. Этот их лагерь, пирамида пилона, тлеющие неподалеку останки исполинского монстра смотрелись совершенно дико и чуждо на фоне привычных городских многоэтажек, пусть и изрядно потрепанных прошедшим катаклизмом. Хотя на самом деле, всё наоборот. Это весь наш город – инородный элемент в этом чужом мире. Но продержится он недолго. Максимум – до следующей Жатвы.

А она состоится. И следующая, и следующая. Если только кто-нибудь не остановит это…

Я и сам не заметил, как начал выводить на земле короткую надпись. «Никто, кроме нас». Закончив, глубоко вонзил клинок в грунт, так что он остался торчать, как надгробие.

– Прости, Макс. Нормальной могилы для тебя не получилось. Но, по крайней мере, ты на родной земле.

Неподалеку от меня все это время маячил Харул – амальгама подсвечивала его узнаваемую тощую фигуру. Он явно присматривает за мной, и наверняка ему от меня что-то нужно. Но сейчас мне не хотелось с ним говорить. Да и вообще с кем бы то ни было. Я смертельно устал за эти дни, и единственное, что мне сейчас было нужно – это побыть одному. И, если повезёт, хорошенько выспаться.

К счастью, у меня всегда есть возможность ускользнуть туда, где меня не достать.

Выпрямившись в полный рост, я спрыгнул с образованной взрывом насыпи и ускользнул в серый мир. Искажений на изнанке почти не было, и это приятно удивило. Привычная тишина, пустота и бесцветность. То, что нужно, чтобы насладиться одиночеством.

Вот ведь как бывает. Мои детские кошмары стали моим убежищем. Моим оружием. Моей суперсилой. Даже заблудиться здесь уже не так страшно. Сейчас весь мир вокруг меня – сплошные неизведанные места. Так не всё ли равно, откуда начинать их исследование?

А передышка, выпавшая мне сейчас, продлится недолго. Всё только начинается, и поиски Лиски – лишь одна задача из многих. Я перешёл дорогу обоим Великим домам. Ввязался в игры с потусторонними сущностями. Узнал о том, что сам я – чуть ли не прямой потомок Изначальных, и эту тайну тоже еще предстоит разгадать. А может, всё-таки удастся и найти путь домой…

Эта Жатва разделила мою жизнь на «до» и «после». Как и для всех, кто угодил в эти дни в Долину багровой пасти. Что было «до» – уже не имеет значения. Что будет «после»… Зависит теперь только от меня.

Я, не оглядываясь, зашагал прочь. Пересек через изнанку стройплощадку и решил пойти дальше вдоль по улице, дворами, чтобы не маячить на виду. Монстров в округе не должно быть – здесь только что прошлась арранская армия, всех перебили или разогнали. На крайний случай, укроюсь на изнанке.