Свободный Волк - Марина Казанцева

– Да тьфу на королевство! – нетерпеливо перебил ее король. И приуныл:

– То есть не тьфу. Значит, папа умер… Тогда вот что. Мона, полезай на скакуна и держи крепко Стиммвела. А мы все пойдем за вами.

– А тут еще есть лошади. – растерянно проронила Мона. – Мы только так и спасались от вертушек. На лошади они человека не трогают. И лошадей не трогают.

– А можно мне тоже на лошадку? – плаксиво попросился Дупель. – Я худенький, лягу поперек спины.

Их оставалось только двое. Раненый вессит и Мона. А ранее отряд состоял из десятка человек.

У них не было медикаментов, и Мона отправилась на поиски каких-то трав, чтобы очистить загнивающие раны на ногах лежащего без сознания молодого человека и добыть воды в маленьком грязном озерке.

У отряда Стима оставалось еще немного воды во фляжках, и раненому влили в пересохший рот немного влаги. Он пришел в себя.

Люди укрывались на высоких валунах, по гладким бокам которых вертушки, как называла роботов Мона, не могли взобраться. А лошади спокойно гуляли по выжженной траве, отыскивая себе пищу. Было еще шесть кобыл. Мозгляк горделиво женихался перед ними, но те испуганно косились на него и не отвечали на его ухаживания.

Раненый, которого звали Миргл, был очень истощен. Они давно без пищи. Ничего особенного он сообщить им не сумел и, кроме того, то и дело терял сознание. Его ноги были сплошь изрезаны дисковыми пилами. Его время вышло.

Все, что они могли сделать для умирающего, это дать воды и болеутоляющего. Есть он уже не мог. Лишь принял средство и заснул, тяжело, со свистом, выдыхая воздух сквозь стиснутые зубы. Тогда Мосик занялся раной Стима. Он отмыл ее от вонючей грязи, опасаясь увидеть засоренный грязью гной. Но, к удивлению, плотно наложенный пластырь сумел сохранить рану от загрязнения. Гноя не было, а сквозная рана начала рубцеваться.

Верхом было двигаться гораздо легче, приятнее и безопаснее. Седел не было, поэтому у Датси определенно были проблемы с лошадью. Ему соорудили из веревок нечто вроде упряжи. И утром, похоронив тихо умершего во сне Миргла, они отправились в дорогу.

Стим уже неплохо держался верхом. Тощий Дупель тоже неслабо управлялся с лошадью. Дупель привык прикидываться немощным и неумелым. На самом деле никто не знал, что он умеет, а чего не умеет. И Мосик на своем громадном одре.

Старая база находилась на самом краю платформы. Там был заброшенный подъемник, которым Стиммвел рассчитывал воспользоваться, если повезет. Базы на карте не было, но командир помнил примерно ее дислокацию.

Отряд достиг места на второй день пути. По дороге пересекли небольшую реку и все сумели вымыться и хорошо напиться.

База оказалась заброшена. Куча старой переломанной мебели, множество пропыленных деталей, сгнивших коробок с концентратами, проржавевшие машины, выбитые стекла. Отряд шагал по колено в этом старом хламе, отыскивая то, что могло бы пригодиться им.

Обследования подъемника принесло неутешительные результаты. Механизм был разобран. Над стационарной платформой грузоприемника торчали растрепанные ржавые концы толстых тросов, застрявших в громадных шкивах. Внутри базы Датси разрыл ящик с патронами.

– Старый образец, – заметил командир, – для них больше нет стволов.

И они продолжали терпеливо перерывать кучи хлама в поисках чего-нибудь толкового.

Зоркий и очень заботящийся о своей сохранности Дупель был поставлен у выхода на стражу. Все точно знали, что тот не заснет, не отвлечется и не пропустит ни одного подозрительного звука. Дупель тоже был по-своему полезен.

– Чего ты тут нашла? – спросил Мосик, видя, как принцесса с довольным видом увязывает какие-то металлические штыри.

– Надо! – своенравно ответила она.

– Снаряжение для скалолазания. – ответил за нее Стиммвел. – Когда-то нас учили пользоваться им. Только у меня плохо получалось. Никак не мог отличить хорошую щель от плохой. У меня все крошились. Он подобрал и подкинул Моне горный молоток. Она прибрала и его.

– Зачем ты поперлась за мной? – тихо бросил ей Мосик. – Думала, тут в самом деле аттракцион?

Она хотела ответить ему какой-то дерзостью, даже раскрыла рот пошире. Но не успела. От двери, где дежурил Дупель, прилетел камешек и ловко залетел ей прямо в большой рот.

– Ты что кидаешься-то, доходяга?! – яростно возопила принцесса, едва не подавившись камешком.

Дупель бешено жестикулировал. Все, кроме принцессы, поняли, что он сигналит об опасности.

– Вот дерьмо! – разорялась принцесса.

– Заткнись! – гневно прошипел ей Мосик.

Они прислушались. И услышали то, чего опасались. Приближающееся жужжание.

Роботы окружали старую базу. Но лошади со всадниками осторожно миновали этот живой металлический поток. Роботы приостанавливались, шевелили усиками и обходили лошадей. Те медленно переступали через блестящие тельца.

Миновав угрозу, они не выдержали и припустили во весь дух. И тут же нарвались на засаду. Из зарослей полетели гранаты и затрещали автоматные очереди. Бой был явно неравным. Какой был интерес так воевать с безоружным противником? Дрянным должен быть тот охотник, который соблазнится такой возможностью.

Беглецы отступали обратно к базе, но в ней уже хозяйничали роботы. Отряд был зажат в угол между пропастью и стеной базы, стоящей прямо у обрыва. Другого пути, как возвращаться под укрытие стен, не было. Выбитая дверь зияла черной дырой. Все всадники торопливо направили лошадей в тусклый полумрак. Туда, где неугомонно трещала маленькая смерть. Последней вскочила лошадь Датси, а сам он с криком упал на землю. Но, прежде, чем его коснулись бешено вращающиеся пилы, милосердная пуля оборвала его молодую жизнь.

Маленький отряд осторожно пробирался мимо карабкающихся по мусору убийц. Снаружи раздавались крики и лопались под взрывами тельца роботов.

– Они здесь! – громко крикнул солдат, вспрыгивая в возбуждении на кучу мусора.

Он ловко расстрелял из автомата пару роботов. Но не успел нацелиться на беглецов, как его белое горло пронзил самодельный дротик Мосика. Вояка был еще жив, когда на него с радостным жужжанием накинулись с десяток металлических убийц. Но в дверь ломились еще солдаты. К счастью, они поначалалу были вынуждены обороняться от вертушек. Полутемное помещение наполнилось оглушительными криками. Жужжание сливалось с отборной армейской руганью, трещали автоматы, взлетала пыль. С неистовым ржанием метались среди этого ада несчастные лошади.

Беглецы стояли на краю бездонной пропасти. Перед ними была только ржавая стальная платформа с большим квадратным отверстием посередине. Сверху свисали со шкивов рваные металлические тросы. Мона ловко соскользнула в отверстие грузоприемника.

– Лезьте все сюда! Платформа держалась на мощных опорах, уходящих вглубь морщинистой скалы.

Это могло при случае дать им небольшое преимущество. Если победят солдаты, то их просто расстреляют сверху из автоматов. А, если верх одержат роботы, то есть надежда, что они не сумеют добраться до них по наклонным стальным упорам.

Все четверо застыли на самой нижней стойке, подняв вверх лица и ожидая финала.

Наверху прогремел последний взрыв. И наступила тишина. Беглецы ждали первого звука. Жужжание, или ругательства?

На краю квадратного отверстия показалась пара усиков. Все облегченно перевели дух.

Теперь уже шевелилось с десяток усиков и внутрь заглядывали круглые глаза. Первый робот вытянул лапки, их концы расплющились и он со стуком прилип ими к шершавому металлу.

Люди в оцепенении наблюдали, как роботы переползают на нижнюю поверхность платформы. Надежды не было.

Раздался звонкий удар, потом тут же еще один. Мона, уцепившись ногами за массивный стальной угол, вколачивала в стену длинный штырь. Ей было неудобно, но она продолжала сильными ударами вбивать в щель колышек.

– Ничего не выйдет, – неожиданно спокойно сказал Дупло. – Роботы, как доберутся, так просто перережут веревку.

Мона не ответила ему. Она зацепила легкий трос, взятый еще в лагере охотников, за крепление и легко соскользнула ниже. Там она вбила еще один штырь.

– Торопитесь. – сквозь зубы проронила она.

Металлические твари шлепали совсем уже близко. Дупель поспешно бросился вперед и с тихим визгом, обдирая ладони, пошел вниз. Около Моны он остановился, но на этом его мучения не кончились. Трясущемуся от ужаса Дуплу предлагалось напрячь все свои слабые силёнки и перебраться на верёвку, наброшенную на вбитый неподалёку колышек.

Дупель посмотрел вниз, и голова у него поплыла от ужаса. Внизу был похожий на облака туман. Но, инстинкт самосохранения в нем был так силен, что он превозмог себя и, как клещ, перецепился на спасительную веревку.