Шторм в Гавани Ветров - Лиза Татл

Перед закатом они поднялись по склону к первой заставе. Их охрана миновала ее, не замедляя шага, и почти тут же дорога резко нырнула вниз, а перед ними открылась широкая долина.

Марис ахнула и почувствовала, как пальцы Эвана крепко сжали ее руку.

В дрожащем красном мареве заката краски блекли и растворялись, а дно долины резко прочертили тени. Мир внизу казался залитым кровью, а крепость – скорченным искалеченным зверем, созданным из черноты. От костров в ее стенах теплый воздух чуть колебался, и возникало впечатление, что зверь содрогается от ужаса.

А над крепостью Правителя кружили летатели.

Их было множество. Марис насчитала полтора десятка и сбилась со счета. От нагретых скал поднимались вертикальные воздушные потоки, и летатели планировали в них, набирая высоту, а потом соскальзывали в сторону, снижаясь красивыми спиралями. И кружили, кружили в зловещем молчании – черные стервятники, с нетерпением поджидающие, когда скорчившийся черный зверь под ними издохнет. Притягательное и пугающее зрелище!

– Понятно, почему он дрожит от страха, – сказала Марис.

– Останавливаться не положено, – проворчала начальник охраны, и Марис, в последний раз окинув взглядом небо и землю, начала спускаться в долину, где, храня молчание, над покрытой мраком крепостью описывали грозные круги скорбящие по Тайе летатели, а Правитель Тайоса затаился внутри холодных каменных стен, страшась открытого неба.

– Думаю, я повешу вас всех троих, – сказал Правитель.

Он сидел на деревянном троне в парадной зале, поглаживая тяжелый бронзовый нож у себя на коленях. В лучах масляных светильников серебряная цепь – символ его власти – мягко поблескивала на фоне белой шелковой рубашки. Лицо Правителя выглядело бледным, изможденным и конвульсивно подергивалось.

В зале толпились стражники; их немые невозмутимые шеренги вытянулись вдоль всех четырех стен. Окон в зале не было. Возможно, потому-то Правитель ее и выбрал: ведь снаружи среди вечерних звезд кружили черные летатели.

– Колль получит свободу, – сказала Марис, стараясь скрыть напряжение.

Правитель нахмурился и взмахнул ножом.

– Приведите певца, – приказал он, и один из стражников торопливо вышел из залы. – Твой брат причинил мне много хлопот, – продолжал Правитель. – Его песни – измена, и я не вижу причины отпустить его.

– Но мы заключили договор, – быстро возразила Марис. – Я пришла, и ты должен отпустить Колля.

Губы Правителя задергались.

– Не смей мне указывать, что делать. Какая спесь внушила тебе, будто ты можешь ставить мне условия? Договор между нами? Здесь я Правитель. Я – Тайос! А ты и твой брат мои пленники.

– С’Релла знает о твоем обещании, – ответила Марис. – Она сразу поймет, что ты его нарушил, и скоро Правители и летатели всей Гавани Ветров будут извещены об этом. Твое слово станет прахом. Как же ты будешь править и заключать договора?

Он прищурился:

– Ах так? Что ж, пожалуй. – На его губах заиграла самодовольная улыбка. – Но я не обещал освободить его целым и невредимым. Как будет петься твоему брату, когда я прикажу вырвать его язык и отрубить пальцы на правой руке, а?

У Марис все завертелось перед глазами, будто она без крыльев покачнулась у края бездонного обрыва. Но тут она почувствовала пожатие руки Эвана и быстро пришла в себя.

– Ты не осмелишься, – сказала она. – Даже твои стражники устрашатся такого приказания, а летатели разнесут весть о твоем преступлении всюду, куда проникают ветры. И никакие ножи тебя тогда не спасут!

– Я намерен отпустить твоего брата, – сказал Правитель как можно громче, – не потому, что меня пугают его друзья или твои пустые угрозы, а из милосердия. Но ни ему, ни другим певцам больше не петь о Тайе на моем острове! Он будет навечно выслан отсюда.

– А мы?

Правитель улыбнулся и провел большим пальцем по лезвию ножа.

– Целитель – ничто. И даже меньше, чем ничто. Пусть убирается. – Он наклонился и нацелился ножом в Марис. – А ты, бескрылый летатель… я проявлю милосердие даже к тебе и отпущу на все четыре стороны.

– И какую ты назначишь цену? – холодно спросила Марис.

– Я хочу, чтобы черные летатели исчезли с моего неба.

– Нет! – сказала Марис.

– Не-ет? – Он взвизгнул от бешенства и всадил нож в подлокотник трона. – Где ты, по-твоему, находишься? С меня хватит твоего высокомерия. Да как ты смеешь отказываться?! Если пожелаю, я повешу вас на заре. Всех троих.

– Ты нас не повесишь, – сказала Марис.

Его губы тряслись.

– А? Ну так давай говори! Объясни мне, что я сделаю и чего не сделаю. Мне не терпится услышать! – Он хрипел от ярости.

– Ты бы и рад нас повесить, – сказала Марис, – но не посмеешь. Из-за черных летателей, от которых тебе так хочется избавиться с нашей помощью.

– Я уже посмел повесить одного летателя, – крикнул он. – Повешу и других. Твои черные летатели меня не пугают!

– Да? Так почему же ты теперь не покидаешь крепости, даже чтобы поохотиться? Даже не выходишь прогуляться по двору?

– Летатели дали клятву не брать в небо оружия, – взвизгнул Правитель. – Что они могут сделать? Пусть кружат там до скончания века!

– Много столетий ни один летатель не брал с собой в небо даже ножа, – сказала Марис, тщательно подбирая слова. – Таков закон летателей, их традиция. Был у летателей и закон не вмешиваться в политику бескрылых и доставлять послания, не задумываясь над их смыслом. Но Тайя поступила как поступила. И ты убил ее за это, поправ давнюю традицию, запрещавшую Правителю судить летателей.

– Она была изменницей, – крикнул Правитель. – А изменников казнят, носят они крылья или нет.

Марис пожала плечами:

– Я ведь только хотела сказать, что традиция в эти тревожные дни плохая защита. Ты считаешь, что тебе ничего не грозит, так как летатели безоружны в небе? – Она смерила его ледяным взглядом. – Что ж! Каждый летатель, приносящий тебе послание, будет в черном, а у некоторых и в сердце будет черное горе. И, выслушивая их, ты всякий раз будешь спрашивать себя: не этот ли? А вдруг это новая Тайя, новая Марис, новый Вэл Однокрылый? Не будет ли сейчас древняя традиция утоплена в крови?

– Этого не будет никогда, – перебил Правитель, но его голос сорвался.

– Да, это немыслимо, – согласилась Марис. – Так же немыслимо, как то, что ты сделал с Тайей. Повесь меня, и это произойдет очень скоро.

– Я казню, кого пожелаю. Мои стражники защитят меня.

– Могут они остановить стрелы, пущенные с неба? Ты поставишь решетки на все свои окна? Не станешь впускать к себе летателей с посланиями?

– Ты мне… угрожаешь?! – в ярости рявкнул Правитель.

– Я тебя предостерегаю, – ответила Марис. – Возможно, с тобой ничего не случится, но знать этого наверняка ты не можешь. Черные летатели позаботятся, чтобы у тебя не осталось ни минуты покоя. До конца дней твоих они будут преследовать тебя, словно призрак Тайи. Ты взглянешь на звезды – и увидишь крылья. Едва по тебе скользнет тень, тебя охватит боязнь. Ты никогда больше не сможешь смотреть в окно или гулять под открытым небом. Летатели будут вечно кружить над твоей крепостью, точно мухи над падалью. Ты увидишь их и на своем смертном одре. Твой собственный дом станет темницей, но и в нем тебе не будет покоя. Крепостные стены летателям не преграда, а стоит им снять крылья, и их уже не отличить от других людей.