Зеленая мать - Пирс Энтони

Орб быстро сжалась в точку возле пруда с русалкой, но опоздала. Там уже плескалась лава. Орб метнулась во Францию и увидела, что вся гора опрокинулась в огромную трещину. Тинка и ее родные погибли.

Обезумев от горя, Орб снова увеличилась до размеров планеты. Мир погибал. Землетрясения сровняли с землей все, что еще оставалось от городов, а вулканы залили руины горячей лавой. Земная кора сморщилась, как слоновья шкура. Все кругом рушилось, вздымалось и снова рушилось. Дым и пепел заволокли небо, и день превратился в ночь. Воздуха для дыхания тоже не осталось — только дым и пар, порожденные катастрофой.

Орб открыла страницу с Ионой, но нашла там одну только лаву. Силы разбушевавшейся земли стерли огромную Рыбу в порошок. Иона погиб, а вместе с ним и все, кто в нем был. Иезавель скорее всего выжила, но она затеряна в Хаосе. Орб осталась одна.

Так она и парила над землей — в оцепенении, не в силах даже решить, что же она чувствует. Из-за глупой обиды она погубила мир. Что ей теперь делать? И, главное, зачем?

16. ВЕНЧАНИЕ

Орб понятия не имела, сколько времени провела в таком состоянии. В какой-то момент она оглянулась и увидела рядом с собой крохотного паучка.

— Мама! — воскликнула Орб, понимая, что настоящих паучков больше не осталось.

Ниоба приняла свой обычный вид.

— По-моему, нам надо поговорить, детка.

— А по-моему, слишком поздно, — вяло ответила Орб. — Все, что можно было, я уже уничтожила.

— Не обязательно. Хронос еще в силах помочь.

— Хронос сказал, что я должна решить все сама.

— И ты решишь, дорогая моя. Пойдем со мной.

Орб позволила матери увести себя и оказалась в апартаментах Хроноса. Там уже собрались остальные инкарнации.

— Мы все находимся в критическом положении, — заявил Мима, не тратя время на лишние предисловия. — Противоборствующие силы Добра и Зла пришли в равновесие. Мне видятся сейчас три возможных варианта развития событий, из которых Гея должна выбрать один. Во-первых, она может оставить все, как есть…

— Нет! — крикнула Орб. — Из-за меня все погибли! Я хочу только восстановить все, что восстановимо, и с позором удалиться от дел!

— Во-вторых, она может в последний раз спеть Песнь Хаоса, — продолжал Мима, будто не слыша ее слов.

— Каждое новое повторение оказывалось хуже предыдущего! — воскликнула Орб. — Что же даст пятое?

Слово взял Танатос. Он наклонился вперед, и из-под капюшона мелькнул белый череп маски Смерти.

— Ты призвала в мир Стихии Хаоса. Каждое повторение вызывало свою Стихию. Сначала это была Вода, потом Воздух, Огонь…

— Стихии! Вода — это наводнение. Воздух — бури… А я-то не поняла! Но при чем тут Огонь? Я его не призывала…

— Отрицание Огня, — объяснил Танатос. — Вместо огня получился мороз.

— О!

Только теперь Орб вспомнила то, что узнала раньше. Каждая Песнь Ллано имела отношение к какой-нибудь Стихии. Она пыталась отрицать Песнь Хаоса, а вместо этого лишь призвала «Огонь наоборот».

— А потом я призвала Землю, и она уничтожила все. Так что же сделает пятая Стихия? Что может быть хуже того, что уже сделано?

— Пятая Стихия — Пустота, — ответил Танатос. — Она вернет Вселенной первоначальный вид, и не будет ни времени, ни пространства.

— Абсолютный Хаос, — добавила Ниоба. — Все вернется на круги своя.

— И в пустоте Бог и Сатана начнут свою вечную войну сначала? — спросила Орб. Оказывается, ей еще есть чего бояться! — И все, что случилось до сих пор, все, что вы сделали — не считается? Как я могу позволить такому случиться?

Теперь она поняла, почему Сатана сказал, что Песнь Хаоса — последнее, самое страшное оружие и цена его слишком высока.

— В-третьих, — закончил вместо Мимы Хронос, — Орб может позволить мне обратить время вспять и вернуть мир к тому состоянию, в котором он был до того, как она спела Песнь Хаоса.

— О да! — воскликнула Орб. — Если это возможно…

— Тут есть одно «но», дорогая, — предупредила ее Ниоба.

— Не важно! Если все, что я натворила, можно так легко исправить — конечно, именно этого я и хочу! А потом я удалюсь от дел, петь больше не буду, и пусть мое место займет кто-нибудь более компетентный и уравновешенный.

Мима покачал головой:

— Ты не можешь уйти, Орб. Таковы условия. Если Хронос повернет время вспять, ты должна остаться Геей.

— Хорошо! Я останусь! Я сделаю все, что потребуется, только верните моих друзей, верните все, что…

— Что именно потребуется, надо решить отдельно, — сказал Танатос. — Вопрос так важен, что требуется согласие всех инкарнаций.

— А разве вы не согласны? Неужели кто-то из вас против?

— Здесь собрались не все, дорогая моя, — сказала Ниоба.

— Ну конечно, есть еще малые инкарнации, вроде Эроса или Мора… Они же не будут возражать, правда?

— Никто из них и не возражает, — подтвердил Мима. — Но есть еще две старшие инкарнации. Что касается одного из них, я осмелюсь предположить, что Он согласен. Он никогда не вмешивается в дела смертных, каким бы заманчивым это ни казалось.

— Ах да. Бог, — сказала Орб. — Воплощение Добра. Конечно. Но…

— Но есть еще и воплощение Зла.

— Сатана! — воскликнула Орб. Она наконец поняла. — Тот, кто всегда противится Добру, в любой его форме!

— Тут, кажется, произнесли мое имя? — раздался знакомый голос. И в комнате возник улыбающийся Наташа.

Орб отвернулась. В душе ее бушевали те самые чувства, которые она выплеснула на ни в чем не повинный мир. Что же он с ней сделал!

— Я думаю, ты в курсе, — сказал Марс Сатане. — Согласен ли ты с нашим решением?

— Меня можно уговорить, — заявил Сатана.

Орб твердо решила не разговаривать с ним вообще, но слова вырвались у нее против воли.

— Да разве тебе можно верить? Ты ведь хочешь только одного — погибели рода человеческого!

— Вовсе нет, — мягко произнес Сатана. — Я хочу лишь, чтобы моя чаша весов перевесила и мой Извечный Враг был отброшен на вторые роли. Зачем же мне нужно, чтобы все человечество попало в Царство Загробной Жизни, пока весы стоят не так, как мне надо?

— Значит, такое положение устроило бы Бога? — спросила Орб, уже понимая, что это правда. — И если все сейчас умрут, то Он победил?

— Именно.

— Тогда ты должен согласиться вернуть все, как было! — воскликнула Орб.

— Ты же не хочешь проиграть!

— Нет.

Орб уставилась на него, не в силах понять происходящего.

— Если ты не можешь победить в сложившейся ситуации…

— То я проиграл, — медленно произнес Наташа. — Но и ты проиграла. Хочешь ли ты, чтобы все твои друзья и миллионы других невинных людей погибли, только чтобы ты могла досадить мне?