Неповторимая любовь - Шеннон Дрейк

— Договаривай.

— Ты флиртовала возмутительнейшим образом…

— Ничуть! Я давно не виделась с тобой и пыталась убедить себя, что хочу развода.

— Из-за моей смешанной крови?

Она покачала головой:

— В глубине души я понимала, что могу влюбиться в тебя и пожелать ответной любви. Я знала, что тебя влечет ко мне, но этого было мало. Я многого боялась.

— По-моему, той ночью в Мэйфэйре я понял, что люблю тебя.

Она улыбнулась и легко поцеловала его в губы, прошептав:

— Признаюсь, мне до сих пор досадно вспоминать, что в ночь нашего знакомства ты принял меня за дешевую потаскуху.

— Не припомню, чтобы я говорил об этом. Приподняв бровь, Сабрина с запинкой призналась:

— А я немного ревновала тебя.

— Вот как! — Он был явно польщен.

— Поверь, вспоминать об этом неприятно! — возмущенно сообщила она.

— Ну что же, теперь у тебя не будет поводов для ревности. С тех пор, как мы встретились, я не прикасался ни к одной женщине.

Сабрина вздохнула:

— Слоан, я люблю тебя! Я так тебе благодарна! Он отвел с ее лба волосы.

— Я восхищаюсь тобой, Сабрина. Клянусь беречь и лелеять тебя до самой смерти.

Она жадно прильнула к нему, затем стала быстро срывать с себя одежду. В страсти он стал нетерпеливым и сокрушительно нежным.

Слоан целовал ее тело, наслаждаясь каждым дюймом плоти, касался ее ступней, бедер, груди и губ. Волна невообразимой нежности захлестнула ее, обдав жаром, заставляя отвечать на страстные ласки. Она гладила его спину, дразнила языком, ощущая соблазнительные прикосновения восставшей плоти. Когда они наконец соединились, оба обезумели от желания и взлетели на самую вершину блаженства одновременно. Этот взрыв насытил их и лишил сил, вызвав чувство, родственное благоговению.

Лежать рядом с ним было невыразимо приятно. Сабрина с радостным изумлением сознавала, что испытания судьбы пережили не только они сами, но и их любовь.

Неожиданно Сабрина заволновалась:

— Ты не сказал, чем кончился разговор с генералом Терри.

Долгое время Слоан молчал.

— Я попросил отставки.

— Что? Но ведь ты…

— Нет, мне нельзя оставаться в армии. Времена господства индейцев в прериях завершились, и я… хочу заняться чем-нибудь другим. Надеюсь, ты мне поможешь.

— В чем? — спросила она, приподнявшись на локте.

— Сначала я хочу построить дом. У меня есть земля — рядом с домом Ястреба.

— Дом? Звучит заманчиво.

— Разумеется, нам придется обзавестись скотом. У нас обоих есть деньги, но их лучше приберечь.

Сабрина кивнула:

— Я согласна.

Слоан пристально вгляделся в ее глаза.

— А потом у нас появятся дети. Тот ребенок, которого мы ждем сейчас, и еще десяток других.

— Насчет десятка не знаю, но я была бы рада иметь несколько детей.

Он усмехнулся:

— По правде сказать, я мечтаю не об одном десятке детей, а о множестве.

— Что?!

— О школе, Сабрина. Я хочу открыть школу. Учить детей индейцев обычаям народа, победившего их, и открывать белым тайны обычаев сиу. Это будет решающая битва…

— Самая трудная из тех, что ты когда-либо вел, — заверила его Сабрина.

— Так ты согласна помочь мне? Сабрина радостно прильнула к нему.

— Больше мы с тобой никогда не расстанемся, — пообещала она.

Он с улыбкой поцеловал ее, принимая клятву.

Эпилог

Слоан поднимался вверх по склону к могучему дубу. Это дерево возвышалось над холмом, откуда открывался прелестный вид.

Построенный Слоаном дом в долине был просторным и уютным. На верхнем этаже располагались спальни. Сабрина и Слоан надеялись, что первым у них родится мальчик, но на свет появились близнецы — девочка и мальчик, Джилл и Закари. А теперь, два года спустя, Сабрина вновь ждала малыша.

Стоя на вершине холма, Слоан видел внизу жену и улыбался: ее талия начинала округляться.

Сабрина ставила бокалы с лимонадом на стол возле дома. Скайлар беседовала с Сабриной и шила, Ястреб увлекся разговором с дедом Слоана, который решил переселиться на Запад, как только познакомился с правнуками.

Эта сцена была пронизана домашним уютом и спокойствием. Близнецы играли со своими кузенами — Джошуа, которому минуло два с половиной года, и Кэтлин, которая уже начинала ходить. Все дети были на удивление миловидны. Как ни странно, дочь Ястреба уродилась блондинкой. У сына Слоана, синеглазого крепыша, были темные волосы, а у дочери — янтарные глаза и светлые кудри, унаследованные от тети. По-видимому, во всех детях преобладала кровь белых, но в их облике отчетливо просматривались черты, свойственные индейцам. Особенно привлекали взгляд их выразительные лица. Слоан считал, что в детях соединились достоинства обоих народов.

Именно об этом он и мечтал.

Сегодня они впервые услышали незнакомый акцент. Дэвид прибыл из Шотландии вместе с женой Шоной и детьми, чтобы показать им Америку. Молодое поколение шотландцев внесло свой вклад в веселую суету на лужайке.

Все-таки они выжили. Им пришлось нелегко.

Белые люди не простили индейцам убийства Кастера и его солдат. В политических кругах разразилась буря: каждый старался свалить вину на другого, пытаясь выяснить, кто отдал роковой приказ.

В ноябре полковник Рейнальд Маккензи выиграл решающую битву против степных племен. Все больше индейцев переселялось в резервации.

Бешеный Конь капитулировал, заявив, что мечтает о вечном мире.

Но позднее он был арестован, не выдержал тюремного заключения и сбежал. Он считал себя предателем, поскольку больше не мог сражаться за свой народ.

Он погиб от рук индейцев — такой печальный конец ему предсказали еще в детстве.

Завершение пути великого воина было плачевным. Слоан искренне скорбел и о смерти Кастера, и о гибели Бешеного Коня.

Часть отрядов сиу отправилась в Канаду, предпочитая Белую Мать, королеву Викторию, правительству США.

В горы Блэк-Хилс пришла цивилизация.

Слоан и Сабрина открыли школу, в которой теперь преподавали трое новых учителей и овладевала знаниями почти сотня учеников. Сюда приходили дети из резерваций и дети белых поселенцев, учась уживаться друг с другом. Предубеждение и ненависть между ними были еще слишком сильны, и Слоан понимал, что они не скоро исчезнут. Он знал, что завоевывать мир нелегко, и был готов к долгому и трудному пути.

Улыбка осветила лицо Сабрины: она увидела мужа на вершине холма. Отставив кувшин с лимонадом, она извинилась перед Скайлар и начала подниматься по склону навстречу Слоану.

Слоан терпеливо ждал, пока жена одолеет трудный подъем.

Когда Сабрина остановилась рядом, он молча обнял ее. Сабрина одарила его взглядом сияющих синих глаз.