Сыч – птица ночная - Лев Пучков

— Отпусти меня, Лосенок, — горячо взмолился я. — Давай вместе удерем отсюда и организуем команду — как в прежние времена. Давай?

— Обратно мне ходу нет, — твердо повторил Лось. — Ты… ты не простишь меня. Я бы тоже не простил. Ну, сам понимаешь…

— И что ты собираешься делать? — потухшим голосом спросил я — надежда на чудесное избавление медленно уплывала в форточку вместе с непереносимым кроваво-пороховым перегаром, прущим из коридора.

— Я отвезу тебя Зелимхану, — сообщил Лось. — Пусть он… ну, сам пусть он.

— Он убьет меня, — обреченно выдохнул я. — И ты прекрасно это знаешь. Какая разница? Зачем тратить время? Лучше убей меня сразу, здесь.

— Нет, я отвезу тебя. — Лось был непреклонен. — У меня хорошая машина, через четыре-пять часов мы будем на месте.

Сказав это. Лось наклонился и легко взвалил меня на плечо — вместе с гирей. И потащил на выход. Да, силищи этому парню не занимать — именно этот фактор я имел в виду, когда в свое время наградил его такой кличкой. Лось, спешу напомнить, это кличка. На самом деле моего таскателя зовут Серега. Серега, Серега, Сереженька…

— Серый, ты бы гирю снял, — задушевным голосом попросил я, когда мы перемещались по коридору. — Неудобно с гирей! Ты посмотри по карманам у них — у кого-нибудь ключи от наручников должны быть.

Лось на мгновение замешкался — остановился и закряхтел, думать стал. Придумал — двинулся дальше, буркнув:

— Я помню, кто ты. Без гири ты убьешь меня в два счета. Нет. У меня в багажнике две фуфайки и кусок поролона. Я расстелю, тебе будет удобно…

В багажнике ход времени определить довольно сложно. Часы чекисты отобрали — твердый металлический предмет, не положено. Однако, по моим наблюдениям, путешествовали мы никак не меньше четырех часов — Лось гнал как бешеный, ни разу не остановился на привал.

От непрерывной тряски и шума у меня в голове случился большой бардак, поэтому я не сразу понял, что машина замедляет ход, а снаружи слышен какой-то монотонный гул. Как будто мощный электромотор работает. На фоне гула был различим еще какой-то ритмичный стук наподобие того, который издает едущая по рельсам вагонетка. Живостью воображения меня природа не обделила, поэтому я сразу представил себе: здоровенный кусок скалы отъезжает по рельсе в стороны, открывая проход в тоннель. Вот оно! Вот куда делся караван Аюба. Интересно, полковник сумеет зафиксировать эту коридорную хитрость? Если нет — мне придется очень туго…

Миновав ритмичный стук, машина проехала еще пару сотен метров, остановилась и заглушила двигатель.

— Я привез, — раздался снаружи приглушенный голос Лося.

— Голову? Или труп? — живо поинтересовался кто-то — я узнал голос Зелимхана и поневоле вздрогнул: не такой рисовал я себе нашу последнюю встречу, совсем не такой!

— Он жив, — буркнул Лось. — Я не убил его.

— А я что тебе сказал?! — сразу понизил голос Зелимхан. — Я тебя зачем послал? Найти и убить! Зачем ты привез его мне? Ты на кого работаешь, Серега?

— Я не смог, — еле слышно ответил Лось. — Он… он мой боевой брат. Я на тебя работаю. Поэтому привез.

— Ну, ясно все, — с каким-то огорчением произнес Зелимхан. — Открой багажник. Он в наручниках?

— Он к гире прикован. — Лось откинул крышку багажника, я вытащил голову наружу и некоторое время моргал, привыкая к свету.

Мы находились в какой-то неглубокой котловине. Небо имело место — черное, как гуталин, и полное звездей. Неподалеку виднелись очертания каких-то строений. Свет на меня падал от двух ярких факелов, которые держали в руках пара крепких молодых парней, стоявших по обе стороны от Ахсалтакова. Я быстро оценил экипировку этой парочки: хороший импортный камуфляж, на плечах стволами вниз — «АКМС» с присоединенными магазинами, на поясах у обоих пистолетные кобуры — судя по всему, не пустые, а к правой лодыжке каждого в специальных ножнах приторочен боевой нож. И похожи друг на друга как однояйцовые близнецы: на головах зеленые повязки, орлиные носы, черные, мелко вьющиеся волосы, совершенно одинаковые черты лица.

— Салам, Зелимхан, — хрипло пробормотал я, насладившись лицезрением его телохранителей. — Хорошие у тебя ребята. Не чечены?

— Здравствуй, Иван, — тревожно улыбнулся Ахсалтаков, доставая из плечевой кобуры «гюрзу» — недурственный отечественный пистоль калибра 9 мм, по всем параметрам превосходящий табельные «Макаровы» и «ТТ». — У тебя наручники какие — наши, импортные?

— Отечественные. — Я вцепился взглядом в тускло поблескивавшее в руке своего давнего врага оружие и настороженно поинтересовался:

— А что ты собираешься делать?

— Я тебя убью, — не стал скромничать Ахсалтаков. — Но сначала отстегнись и отойди от машины. Это моя машина, я не хочу ее портить. — Он левой рукой отцепил от пояса одного из телохранителей связку ключей и бросил ее мне. — Если у тебя наши наручники — откроешь.

— Ты не хочешь даже поговорить со мной? — удивился я, всматриваясь в грунт — связка с ключами не долетела до багажника, дрогнула рука у сурового воина гор. Как он торопится меня прикончить! Боится, что ли?

— Не собираюсь я с тобой разговаривать! — повысил голос Зелимхан и скомандовал одному из телохранителей по-чеченски:

— Иди дай ему ключи. Автомат передай Мубареку. Пистолет тоже передай — он может отобрать.

— У меня? — возмутился телохранитель. — У меня никто не сможет отобрать оружие!

— Этот может отобрать у кого угодно! — нервозно воскликнул Зелимхан. — Делай что говорю!

Телохранитель пожал плечами и, передав оружие напарнику, двинулся ко мне. Нет, пора выкладывать козырь — что-то душка Зелимхан нервничает. Этак, чего доброго, и в самом деле пристрелит под горячую руку.

— Дискеты, — я подмигнул Ахсалтакову. — У меня твои дискеты. Точнее, не у меня, а в надежном месте, у верного человека.

— Стой, — скомандовал по-чеченски Ахсалтаков — телохранитель послушно застыл на месте. — Забери ключи, поставь на место.

Парень подобрал ключи, прицепил их обратно себе на пояс и, забрав у напарника оружие, невозмутимо встал рядом с хозяином.

— Еще раз скажи, — потребовал горец, сосредоточенно глядя на меня и удерживая пистолет на весу обеими руками — в любой момент готов открыть огонь.

— У меня дискеты, которые потерял твой сын, — уточнил я. — За ними охотится вся ФСБ России. Даже не знаю, зачем вдруг всем понадобились эти паршивые дискеты?

— Где?! Где ты их взял?! — замогильным голосом крикнул Зелимхан — именно крикнул, с надрывом, болью, тоской — да с чем угодно, но факт налицо: не понравилось ему дико, что дискеты эти оказались у меня!

Я не стал запираться — честно рассказал, каким образом ко мне попали дискеты. Зелимхан сунул пистолет в кобуру, присел на корточки и, обхватив голову руками, несколько минут раскачивался в таком положении наподобие ваньки-встаньки. Видимо, достал я его.

— Ты иди, Серега, отдыхай, — глухо вымолвил Ахсалтаков, покачавшись вволю и обращаясь к Лосю, переминавшемуся с ноги на ногу у машины. — Ты правильно сделал, что привез Ивана, — молодец.

— Его зовут Олег, — сообщил зачем-то Лось, удаляясь в сторону строений. — Он никогда не был Иваном.

— Для меня он всегда — Иван. — Ахсалтаков распрямился, подошел ко мне поближе и тихо пожаловался:

— Мы в четвертый раз встречаемся, и я опять не могу убить тебя… Первый раз не мог: ты взял в заложники мою семью. Второй раз не мог: ты мне был нужен для работы. Третий раз не мог: ты мог уничтожить мои деньги… Сейчас — дискеты… Это что такое, Иван? Как это называется?

— Это судьба, — неискренне заявил я. — Тебе никогда меня не убить, наверно. А насчет дискет… Я понятия не имею, что на них записано, — там пароль стоит. Но я подозреваю, что они очень дорого стоят. Недаром же за ними столько народу охотится… В общем, я искал тебя, Зелимхан. Специально, чтобы совершить сделку. Но ты очень хорошо прячешься — тебя трудно обнаружить. А теперь, раз такой случай подвернулся, я продаю их тебе. Завтра, в пять вечера, в Стародубовске. Если не завтра — то послезавтра, тоже в пять. В общем, в любой день в пять часов — на протяжении двух недель. В это время там постоянно будет посредник — мой человек, который по описанию узнает тебя. Мы вместе придем в Центральный парк, сядем на скамейку, а посредник, когда убедится, что мы одни, без сопровождения, принесет дискеты. Как тебе?

— Сколько ты хочешь? — вяло поинтересовался Зелимхан.

— Поторгуемся, — я заговорщицки подмигнул ему. — Но сначала я требую освободить меня от гири, высыпать из ботинок подшипники — чекисты напихали, нехорошие люди — и покормить. Сейчас сколько времени?

— Двадцать три тридцать пять, — машинально ответил Зелимхан, бросив взгляд на свои часы, и тотчас же спохватился: